На ответный поцелуй Сергеич не решился.
На свадебном пиру хозяйничала семья Киприановых – за плату, разумеется. Гости дружно хвалили блюда работы Елены Киприановой. Дети в основном выполняли вспомогательные функции: подать, принять, унести, нарезать, очистить. Водку в своих краях заказала невеста («У нас она получше будет»), а вино было местным, в его достоинствах никто не усомнился.
Помимо услуг дети поднесли вещественный подарок: ракушечную скульптурную группу из кошечки с котёнком. Идею предложил брат, а воплотила сестра.
Притом что пир задумывался ординарным, он всё же вышел за привычные рамки. Причиной были сослуживцы жениха.
– Нет, братцы, что ни говори, а лишняя учёность для казака лишняя! – глубокомысленно заявил приказной Харин.
Никто из гостей не стал оспаривать тезис: иные по причине молодости, другие из-за большой занятости пирогами или же стаканчиками.
– Не скажи, Митрий; вон взять хоть бы мою Машу, уж её-то познания сколь многих спасли.
Приказной был не вполне трезв и потому полез в дискуссию:
– Твоя молодая жёнка хороша, я и не спорю, а всё ж она не казак. Вот ты мне докажи, что учиться тебе надобно.
– И докажу! – Жених обвёл взглядом стол и вдруг обратился к Мешкову. – Михал Григорьич, будь ласка, достань сигару, коль есть с собой.
Князь не высказал удивления. На свет божий появилась небольшая коробочка, из которой владелец извлёк сигару.
– Вот.
– Я, чтоб ты знал, уже обучился кое-чему. Михаил Григорьевич, дозволь огоньку поднесть!
Лейтенант карманным ножичком ловко обрезал сигару, сунул её в рот – и на глазах зрителей кончик её затлел.
Но Харин не был намерен сдаваться.
– Так ведь в бою ты табачок, поди, не куришь, верно?
– Твоя правда, но ведь лиха беда начало. Глядишь, со ста шагов и порох чужой запалю. Когда выучусь, понятно дело.
Приказной, подзуживаемый изрядным количеством принятой водки, пустил в ход самый веский аргумент:
– А вот не надо тебе и мне учиться! – Эти мудрые слова пошли в сопровождении ещё более мудрого удара кулака по столу.
Соседи, будучи трезвее, попытались вмешаться:
– Охолони, брат.
– Митяй, ты всё ж на свадьбе, а не в шинке…
Ситуация разрешилась неожиданно для всех, кроме жениха, моряков и Тифора. Молодая жена вдруг легко вышла из-за стола, подошла к разошедшемуся казаку и слегка улыбнулась.
– Ой! Твою же… – с очевидным испугом промолвил буйный гость, завертел головой и спросил, обращаясь к стене: – Как же так оно? Да разве так можно?
– Можно, Митрий Ваныч, ещё как можно. Сам, правда, пока не умею, это работа с разумом, оно по Машиной части, но через годик и я смогу протрезвить кого хочешь. Остыл? Вот и славненько. Костя, Наталья, а спроворьте гостям чаю.
Хорунжий немного приврал: тут работа была со специализацией не разума, а жизни. Но иномирцы на этот счёт промолчали. Киприановы-младшие изо всех сил трудились на подаче чая и сладостей, старательно прикидываясь, что ничего не слышали, а если что и услышали, так не поняли.
– Да, чуть не забыл, Машенька ещё похмелье лечить может. Так что милости прошу, если кому надобно. И недорого возьмёт.
– Цены нет твоей супружнице, Тихон, – веско промолвил ротмистр Левашов. – Лечить всяко может, а тебя и родню твою ещё за бесплатно.
– Ну да, а ежели чего не по нраву придётся, то не сковородкой вдарит, а сделает так, чтоб отвалился, – вдруг брякнул кто-то из молодых.
– А вот этого нельзя, – очень серьёзно и строго отчеканила молодая жена. – Поймав несколько явно непонимающих взглядов, Мариэла разъяснила: – Мы, – она чуть было не выдала по привычке «маги жизни», но в последний момент поправилась, – специалисты по здоровью, клятву давали. Никому вреда не причинять – вот что там было в числе прочего. Исключение может быть, если на меня нападут.
– И никому не отказывать в медицинской помощи, – вставил реплику Пирогов.
– Совершенно верно, Николай Иванович, вы всё правильно помните.
– Эх, жалко, что батя твой, Тихон, не скоро ещё увидит красавицу сноху, – заметил вскользь кто-то из земляков жениха.
– Дагеротипию тут не используют. Вот было бы ко двору, – отметил как нечто само собой разумеющееся князь Мешков.
– Это что такое: дагеротипия? – поинтересовался господин магистр.
– Способ делать картины с помощью светописи, – не вполне понятно ответил лейтенант и, увидя, что слушатель намерен внимать, пустился в подробности: – Берут небольшой ящик без щелей, в коем отверстие…
Тифор выслушал весьма внимательно.
– Надо бы и нам подобное завести, ведь можно же, только изображение получить иначе… – отреагировал он, возведя глаза к потолку.
Капитанша Абрютина решительно вмешалась:
– Да что вы, гости дорогие, всё о делах да заботах, как не на свадьбе, а в присутствии служебном. И вино горькое опять же.
– Горько!
– Горько!!!
Поздно ночью между молодыми супругами состоялся разговор.
– Тиша, пока что детей у нас не будет.
– Отчего ж?
– Боюсь.
В чём-чём, а в трусости казак не мог бы упрекнуть жену и потому сразу догадался о подоплёке:
– За них боишься, надо быть?
– Даже если они ещё в животе будут – и тогда не уверена, что хорошо перенесут переход.
– Тебе виднее, – дипломатически отвечал муж.
– Эх-х-х… Ты ещё не всё знаешь. У магов – а мы с тобой такие и есть – никогда не бывало детей со способностями. Кроме как у наставницы; она первой открыла способ, а вслед за ней и другие маги жизни опробовали, и у них тоже получилось. А я хочу именно таких детей. Здоровье я им по-любому спасу, а вот способности…
– А как наставница делала?
– Профес был негатором. И сама наставница, и её будущий муж попали под его действие. Потом восстановили силу, понятно. В результате у неё двое детей и четверо внуков оказались магами. Теперь понимаешь?
– Как не понять. Значит… я попадал под это дело, и много раз, потому как знакомых у меня поболе тыщи, а ты-то как? У тебя защита, сам видел.
– Я её разок сняла, когда работала с унтер-офицером Синяковым, тем самым, одноруким. Потом всё поправила, ясное дело.
– Ох, бабы, коварные вы все… За то и любим.
– Ох, казаки, простодушный вы народ. За то и терпим.
– А ещё, Машенька, тебя люблю, что за словом ты в карман не лезешь.
– Тиша, да господь с тобой, какие карманы? Некуда лазить. Ну разве что в рабочем платье.
– То верно. Ты ж сейчас только в браслетик и одета, а на них я сроду карманов не видывал. Вот такая одежа мне по нраву.
– Что за несносный… о… О-о-о! Как хорошо…
Служебные разговоры на свадьбе получили неожиданное продолжение на следующий день. Исполняющий обязанности командира «Морского дракона» лейтенант князь Мешков прислал записку весьма почтенному Тифору с просьбой о встрече. Тот не имел ничего против.
– Тифор Ахмедович, можете ли вы определить, каков сейчас запас хода моего корабля, а также «Херсонеса»?
Господин магистр попытался сдержать рвущееся наружу самодовольство.
– Конечно, это возможно. Первое, от чего зависит оценка, – скорость, с какой вы предполагаете
