Актриса вернулась к «Предметному указателю» и обнаружила несколько томов, в которых говорилось о пожертвованиях, предоставленных всевозможным политическим партиям всех на свете стран, кроме того, примерно каждые полстолетия появлялся том с заголовком «Черная книга», которых всего было восемь. Она выбрала наугад один, датированный периодом с 1800 по 1867 годы. Здесь под маркой «Гарстоун» перечислялись коррупционные судебные процессы, деловые скандалы, убийства расследовавших преступления служащих, в том числе одного судьи и одного газетного редактора, а также упоминания о взятках, жертвах вымогательства и плодах шантажа. Актриса обратила внимание на то, что вторая «Черная книга», отмеченная в «Указателе», была датирована 1867–1923 годами и подписана другой торговой маркой: «Тернстоун».
Появление необычных имен с суффиксами «стоун» едва ли могло считаться простым совпадением. У нее не укладывалось в голове, как эта криминальная династия умудрялась так долго вести преступную деятельность. География дел тоже привлекала внимание: «Стоуны» постоянно расширяли влияние на новые страны, но при этом всегда сохраняли присутствие в старых. Англия фигурировала на последних страницах. Каким образом одна семья могла сохранять и расширять империю подобного масштаба, не привлекая внимания общественности? Как потомки могли неизменно наследовать «таланты» своих предков? Как стольким поколениям с равным успехом удавалось лавировать на гребне волны исторических перемен?
Она сделала единственный возможный вывод: сэр Веронал унаследовал значительное богатство от криминальной династии, которую давным-давно основал его иностранный предок. Предметный указатель заканчивался 1950-ми годами. Больше фамилия Сликстоун нигде не значилась, поэтому она так и не смогла до конца понять, продолжил ли сэр Веронал традицию. Актриса предчувствовала надвигающиеся осложнения. Как обо всем расспросить, не вызывая лишних подозрений? Что ж, по крайней мере, ее роль приобрела дополнительную глубину. Зрители с новым интересом будут наблюдать за ее участием в пьесе.
Но какой эта пьеса стала теперь? Исторической трагикомедией, три в одном?
Мальчик сидел на корточках и смеялся — что может быть лучше для преступника, чем город, в котором нет ни преступлений, ни полиции, ни даже элементарных мер безопасности? В камине магазинчика «Безделушки и мелочи» продолжал гореть огонь. Снаружи скрипела вывеска, покачиваясь на ветру. Дверь поддалась всего лишь пластиковой карте, но он оставался настороже, зная, что для сэра Ви самое большое преступление — это попасться на горячем.
Бухгалтерская книга самым удачным образом обнаружилась на письменном столе. На листке с соответствующей датой он легко нашел нужную запись: «Ротервирдские камни утешения. Сорок гиней. Хейман Солт». Снова запер дверь и выскользнул обратно на Голден Мин. Мальчик почувствовал странное удовлетворение. Всю жизнь он только и делал, что воровал разные вещи, и вот теперь его карьера пошла вверх. Теперь он похищал информацию.
На следующий вечер вернулся сэр Веронал. Его характер снова изменился, в нем все еще чувствовалась растерянность, но теперь к ней примешивалась странная живость. Актриса не представляла, в чем заключалась причина перемен, и сомневалась, что зрители это также поймут, разве что ей самой удастся докопаться до истины; но Сликстоун решил сначала поговорить с мальчиком. Они расположились у огня в библиотеке.
— Вино, Родни, — произнес он, — нужно сначала оценивать по цвету, затем почувствовать аромат и только тогда пробовать.
Мальчик повторил манипуляции сэра Веронала с собственным бокалом — сначала к свету, потом понюхать, затем глотать. Сликстоун резко сменил тему:
— Есть результаты?
— Хейман Солт, сэр Ви. Он работает садовником при Городском совете. Это он продал камни за сорок гиней.
— Где он их нашел?
— В книге об этом ничего не говорилось.
На лице старика отразилось разочарование. Он обратился к актрисе:
— Эта миссис Бантер: вы говорили, что она следит за всеми ночными передвижениями жителей Ротервирда?
— Так она мне сказала, и не без гордости.
— Зачем ей это нужно?
— Информация о других наделяет человека властью над ними — Бантер сама так выразилась, слово в слово.
Сэр Веронал улыбнулся — миссис Бантер была совершенно права.
— Она записывает все в тетрадки. — Актриса опустила некоторые детали в целях сохранения более доверительных отношений со своим «мужем». Даже говорящий правду не стал бы сознаваться в том, что одна из записей посвящена его ночным похождениям.
— Бантер сама вам об этом сказала?
— Ей хотелось произвести впечатление. Она жаждет вашей благосклонности.
В ответ сэр Веронал бросил одну из тех загадочных реплик, которые стали все чаще мелькать в его речи по приезде в Ротервирд:
— Не нравится мне эта фамилия — Бантер[28]. — Он повел носом в воздухе и снова повернулся к Родни: — Послушай-ка, Родни: одно из самых приятных достижений в жизни — это убить трех зайцев одним выстрелом.
В тот же вечер сэр Веронал проводил осмотр личного кабинета — по старой традиции он следил за мерами безопасности в каждом доме, хранившем записи о его империи. Свет инфракрасной лампы скользил по полкам. Сликстоун лично разработал специальный спрей, который оставлял на корешках книг тонкую пленку, невидимую глазу, но чувствительную к прикосновению человеческой кожи.
Отпечатки высвечивались во мраке, точно следы на песке. Нарушитель проявил избирательность — просмотрел «Предметный указатель», несколько ранних томов и — тревожный знак — одну из «Черных книг».
Единственный дубликат ключа хранился в лондонских апартаментах сэра Веронала. Отпечатки актрисы остались у него еще с того бокала, который она держала в руках на своем первом задании. Сликстоун моментально вынес ей приговор, но решил отложить приведение его в исполнение — актриса все равно не могла ничего предпринять, пока оставалась в поместье; записи и близко не отражали всей правды; у него найдется достаточно отговорок, чтобы чувствовать себя в безопасности, если кому-нибудь придет в голову проникнуть за завесу корпоративных тайн. К тому же сейчас у Сликстоуна имелись более неотложные дела, первым и главным из которых был поиск белой плиты.
Тем не менее он принял меры предосторожности и добавил второй замок.
Спать сэр Веронал ушел рано. В спальне на прикроватном столике он открыл квадратную деревянную коробку с вентиляционными отверстиями, после чего улегся в кровать с балдахином и
