Вот тут-то они ошибаются! Да еще как!
Фокусники, выступающие в клубах на контрактной основе – всего лишь мастеровитые актеры. Каждое их движение отточено и выверено до миллиметра – они повторяли их из раза в раз, ни на йоту не отступая от того, что было когда-то придумано, просчитано и точно выверено. По сути, это механистическое воспроизведение однажды найденной удачной комбинации.
Фокусники, что выступали на базарных площадях, работали изобретательно и вдохновенно, подобно великим артистам, появляющимся на свет раз в столетие. Если бы уличный фокусник на второй день начал повторять то же самое, что делал накануне, его бы освистали и забросали гнилыми баклажанами. Поэтому, даже если он собирался снова показывать те же самые фокусы, он должен был придумать, как обыграть их по-новому, так, чтобы публика была уверена, что видит это впервые.
– Ну, и сколько нам смотреть на пустой помост? – недовольно буркнул Пармезан.
Он не стал продолжать свою реплику. Но само по себе начало, те интонации, с которыми оно было произнесено, уже подразумевало, что боец с гораздо большим удовольствием отправился бы сейчас в дальний конец базара, где располагались загоны для скота, и предался бы там изучению особенностей местных пород свиней.
Но не успел он это сказать, как в центре помоста появился человек. На нем было темно-фиолетовое, плотно облегающее тело трико и маленькая круглая шапочка такого же цвета, будто приклеенная к затылку. Одежда была в высшей степени необычной для фокусника, коллеги которого, напротив, предпочитают разноцветные, просторные одежды с яркими блестками, отвлекающими внимание зрителей, и с широкими рукавами, в которых удобно прятать предметы, что должны исчезать на глазах изумленной публики и снова появляться из ниоткуда. Тело-сложением человек в трико походил на молодого атлета, однако волосы его и аккуратно подстриженная бородка были совершенно седыми. На лице его было совсем немного морщин. Но взгляд широко расставленных глаз был усталый, чуть ироничный, как у умудренного годами старца, для которого в этом мире уже давно ничто не ново.
Внешне человек в трико совершенно не был похож на того, чьи выступления в детстве бегал смотреть Джап. Но, едва взглянув на него, Джап преисполнился уверенности в том, что это именно он, тот самый человек, который на глазах у сотен людей заставил исчезнуть трех верблюдов.
Разумеется, за без малого тридцать лет человек не мог не измениться. К тому же детские воспоминания нередко оказываются покрытыми плотным слоем ретуши воображения.
Фокусник вскинул руки и медленно посмотрел по сторонам, как будто хотел встретиться взглядом с каждым из присутствующих.
– Достопочтенные жители Большой Кухни, – произнес он негромко, но при этом каждый слышал его голос так, будто он стоял рядом. – Как я понимаю, вы собрались здесь затем, чтобы увидеть нечто необычное. – Толпа согласно загудела. – А я здесь именно для того, чтобы вам это показать.
– Давай, показывай! – выкрикнул кто-то. – Нечего тянуть козла за бороду!
– Я могу показать все, что вы пожелаете. Но для начала я хотел бы понять, что именно вы считаете необычным?
Раздался крик:
– Достань кролика!
– Откуда я должен его достать?
– Да откуда хочешь!
– Да без проблем!
Фокусник быстро сунул руку за спину.
А когда он снова показал ее зрителям, у него на ладони сидел маленький кролик.
Дети в первых рядах захлопали в ладоши.
Фокусник наклонился и выпустил кролика на помост.
Кролик сделал три прыжка и исчез.
В толпе зрителей возникла какая-то непонятная суета.
Затем раздался крик:
– У меня в кармане кролик!
– Вы же хотели достать кролика, – ответил фокусник. – Ну, так достаньте его сами из своего кармана. И вы убедитесь, что в этом нет ничего необычного.
– Это подстава, – не очень громко, но уверенно произнес стоявший рядом с Пармезаном пожилой мужчина с обвислыми седыми усами и с носом, похожим на гигантскую ягоду малины. – Фокусник заранее договорился с тем парнем в толпе. Это у них обычное дело.
– Да? А куда делся кролик, которого он выпустил на помост? – спросил Пармезан.
– Откуда я знаю? – шмыгнул носом усатый. – Ускакал куда-нибудь. – Вдруг глаза его блеснули светом осознания. – Может, у него там, в помосте, дырка!
Пармезан скептически поджал губы и не стал продолжать спор.
– Итак, уважаемая публика! – продолжал меж тем фокусник. – Так что же мы считаем необычным?
– То, чего не бывает в обычной жизни, – сказал какой-то мальчик лет шести.
– Парнишка прав! – кивнула полная женщина в ярком, цветастом платье, с головой, повязанной платком так, что концы его торчали над лбом, как маленькие рожки. – То, чего мы никогда не видали, то и есть необычное.
– Вы когда-нибудь видели живого слона? – поинтересовался фокусник.
– Не! – замотала головой женщина. – Только на картинках!
– Значит, если я сейчас покажу вам живого слона…
Фокусник, как и в прошлый раз, спрятал руку за спину.
Толпа притихла в ожидании.
– Вы что, серьезно поверили, что я сейчас вытащу из-за спины слона? – Фокусник весело рассмеялся и топнул ногой по помосту. – Боюсь, эти доски слона не выдержат.
– Отмазался! – ехидно бросил кто-то из зри- телей.
– Отмазался? – изумленно вскинул руки к плечам фокусник. – Но я же достал кролика!
– Кролик – это тебе не слон!
– Подумаешь, велика разница, – махнул обеими руками фокусник. – Слон разве что только немного крупнее. Но необычного в нем не больше, чем в кролике. – Фокусник прошелся по помосту. – Необычное – это то, что противоречит нашим привычным представлениям о том, как все должно быть. По-настоящему мы бываем удивлены лишь тогда, когда происходит нечто такое, чему мы не находим объяснений. Например, вот это! – Фокусник быстро провел ладонью поперек груди и поднял руки вверх. – Ну, как вам такое?
Тело фокусника оказалось разделено надвое. В том месте, где его коснулась ладонь, зияла пустота, сквозь которую было видно все, что находилось по другую сторону – край помоста, люди, собравшиеся вокруг него, матерчатые навесы за ними…
– А вот так?
Фокусник наклонился и провел ладонью по бедрам чуть выше коленей.
И ноги его также оказались разделенными пустотой.
Фокусник сделал несколько шагов в одну сторону. Затем повернулся и вернулся обратно. Дабы все могли убедиться в том, что странная ситуация с ногами ничуть не мешает ему двигаться.
– Ну что, это достаточно необычно?
Фокусник провел ладонью по животу. И на его теле образовалась еще одна линия раздела.
– Вы когда-нибудь видели что-то подобное?
– Это оптическая иллюзия, – негромко, но уверенно произнес усатый сосед Пармезана.
– Оптическая иллюзия? – обернулся в его сторону фокусник. – Ты, уважаемый, сам-то понял, что сказал?
– Я, может быть, и не такой ученый! – гордо вскинул голову усатый. – Однако ж точно знаю, что человеческое тело разрезать надвое нельзя.
– Еще как можно! – Джап взялся за рукоятку меча, немного потянул его вверх, чтобы только-только показался краешек лезвия, и снова кинул в ножны.
Народ вокруг засмеялся.
– Убедил! – ткнул в Джапа пальцем усатый. – Только
