Кроме того, Шах-Али оказался посвящен в общий замысел кампании и не видел для своего старинного союзника ни единого шанса. Да, бои под Рагардом пошли не так, как хотелось бы. Люди султана, очевидно, переоценили возможности янычар. Однако хан был уверен: Басилевсу придется сдать этот город, чтобы заключить мир с султаном. Просто потому, что никаких вариантов ему не оставят…
Глава 6
1553 год – 19 июня, Копенгаген
Король Дании и Норвегии Кристиан III[152] закрыл книгу и прошелся по пространству перед ним слегка расфокусированным взглядом.
– Ваше величество? – осторожно произнес советник, привлекая внимание.
– Да… это любопытно… Скьёльдунг… да еще с кровью Мунсё, Инглингов и Хорфагеров[153]. Никогда бы не подумал, что такая древняя старина все еще жива…
Кристиану было очень не по себе. Да, фактических, юридических прав на престолы Дании, Норвегии, Швеции и Фризии Иван Васильевич не имел. Но он представлял собой олицетворение скандинавского единства – концентрацию древней августейшей крови всех старинных северных держав.
Иван Васильевич уже давно продвигал свою родословную. Однако в Скандинавии ею мало интересовались. У них свои дела были. А государь толкал пропаганду приоритетно в Англии, Франции, Испании да Италии, стараясь предстать там в максимально выгодном свете. Прежде всего в интересах торговли и политического противовеса возможной болтовне поляков и литовцев. Поэтому Скандинавия, по сути, только сейчас ознакомилась с его родословной… спустя десятилетие после начала ее активного продвижения.
– И как на это, – король кивнул на книгу, – отреагировали в Швеции?
– С подачи наших людей эта увлекательная книжица попала в руки людей, недовольных Густавом[154]. А дальше к королю и его сторонникам. Нам даже удалось немного заработать перепродажей. Очень уж многие хотели почитать ее и разобраться в сути претензий.
– Претензий? – удивился Кристиан.
– О да! – улыбнулся советник. – Наши люди пустили слух о том, что, завершив примирение Дикого поля, Иван вплотную займется вопросами кровного наследства. Инглинги, Хорфагеры, Мунсё, Скьёльдунги… В нем течет кровь практически всех древних королевских домов. Разве что Кнютлингов нет. Но это ничего не меняет. Ведь Густав кто? Выскочка безродная. И это все прекрасно понимают. Включая его самого.
– А Иван? Он знает, что мы сталкиваем его со Швецией?
– Насколько мне известно, он всецело сосредоточился на укреплении и расширении персидской торговли. Швеция ему не интересна. Более того, до меня доходили слухи о том, что он вообще называет нашу борьбу со шведами мышиной возней.
– Вот как? Почему?
– Она приносит слишком мало денег. А он до них жадный.
– Жадный? А мне говорили, что он набожный. Для ортодоксов внимание к материальному благополучию противоречит искренней вере.
– Его набожность удивительно близка нам, протестантам. И потому Всевышний не оставляет Ивана в своих заботах.
– Серьезно?
– Он старается ничего не делать, если это не принесет ему прибылей. Пусть эта выгода проявится и не сейчас, а в будущем. Даже открыв бесплатные школы для способных детей из бедных семей, он стал набирать из них служилых. Лично преданных и неплохо образованных. Там суровый отбор. Слабые умом, ленные и небрежные отбрасываются без малейшего сожаления.
– Хм… очень интересно.
– Ходят слухи, что Иван не просто так поладил с Елизаветой Тюдор, воспитанной как истинная англиканка. Да и с духовенством Англии он поддерживает переписку. Впрочем, переоценивать этот факт не стоит. Иван ведет оживленную переписку и с иерархами ортодоксов, и с папой, и с англиканами.
– Любопытно, – произнес Кристиан и надолго задумался. – А что Густав? Он уже собрался идти на Ивана войной?
– Да, – произнес молчавший до тех пор еще один советник. – Персидская торговля русских очень вредна для османов. Ведь персы решили вообще все свои караваны направить на север, через Русь, а не в Великую Порту. Это страшный удар, который приведет к решительному ослаблению султаната в ближайшие годы. Если, конечно, Сулейман ничего не предпримет.
– Но как к этим делам относятся шведы?
– Султан дал денег Густаву, узнав о его раздражении Иваном. Шведы готовятся вторгнуться в земли Руси и захватить Новгород и уже оттуда угрожать беломорской торговле. Возможно, даже предпримут поход к Вологде, чтобы перерезать торговый путь.
– И много денег дал?
– Сулейман не жадничал. Ведь для него и его державы это вопрос жизни и смерти. Кроме того, оживилась Ганза, вошедшая в союз с Густавом. Тайный. Они будут рады задушить беломорскую торговлю, от которой терпят немалые убытки. И, возможно, Литва…
– Литва? А они тут каким боком? – удивился король.
– Через Холмогоры идет не только оживленный торг, но и великое переселение. Эдуард VI удовлетворил просьбу зятя, и теперь из Скарборо выходят караваны судов, вывозя в Холмогоры бедняков и бездомных из Англии… вместо того, чтобы их вешать или высылать в колонии. Земель после взятия Казани у Ивана много, а рабочих рук не хватает. Из Литвы тоже крестьяне бегут, но их шляхта в основном заворачивает. Сигизмунд не на шутку обеспокоен резким усилением Москвы. Да, Иван поддержал его во время известного конфликта и внутренней распри. Но, видя, как стремительно крепнет Москва, он чрезвычайно переживает. Уверен, что он тоже как-нибудь будет привлечен Сулейманом к этому конфликту.
– Мда, – задумчиво произнес король. – Как скоро шведы выступят в поход?
– Как станет известно, что войска Ивана связаны боями на юге. Густав стремится к тому, чтобы основную тяжесть войны на себе вынесли османы, – произнес советник и, видя невысказанный вопрос в глазах своего правителя, добавил: – Скорее всего через месяц. По нашим сведениям, войска Сулеймана уже выступили в поход. Возможно, в эти самые минуты уже идут сражения.
– Хорошо. Полагаю, нам тоже нужно поучаствовать в этом празднике, – усмехнувшись, отметил Кристиан. – Как быстро мы сможем собрать войска для вторжения в Швецию?
Кристиан III не стремился к внешней экспансии. Однако терять такой замечательный шанс ослабить шведов не мог. Сильная Швеция ему была не нужна и опасна. А тут открывалась перспектива если и не для завоевания шведов, то для откусывания изрядного куска…
Глава 7
1553 год – 21 июня, Тула – окрестности
Иван Васильевич в этот раз изменил своей привычке и взгромоздился не на любимого белого дестриэ, а на слона. Самого крупного и сильного из тех, что подарил ему правитель Персии.
Басилевс не планировал использовать слонов непосредственно в бою. В XVI веке это было уже довольно глупо. Тем более что и поставки слонов на Русь обременялись чрезвычайным расстоянием, стоимостью и сложностью. Однако обойти их стороной он не смог.
Памятуя Тульскую битву в 1548 году, Иван обратил внимание на крайне поганый уровень обзора.
