Он улыбается, увидев меня.
– Прежде, чем ты спросишь, – говорит он и кивает, показывая куда-то в сторону, – мой телохранитель стоит прямо у двери.
Я улыбаюсь в ответ и качаю головой.
– Рада, что ты наконец серьезно подходишь к своей безопасности, – а потом я трезвею. – Не стоит надеяться, что ты передумал по поводу отъезда из Токио?
Хидео потягивает кофе.
– Второй раунд начинается на этой неделе. Если меня не будет здесь, начнутся вопросы.
Я вздыхаю:
– Но… просто подумай об этом, пожалуйста?
Телохранитель окликает его. Хидео слегка поворачивает голову.
– Мистер Танака, – читаю я перевод, – репортеры уже готовы к интервью.
Хидео едва заметно кивает телохранителю.
– Секунду, – говорит он. Потом идет ко мне, пока нас не разделяет лишь пара сантиметров, и наклоняется. Будь он на самом деле в комнате, я бы чувствовала его дыхание на своей шее.
– Обещаю, я подумаю, – шепчет он. – Но ты должна понять, как сложно уехать, когда ты остаешься в этом городе.
Мои пальцы поджимаются, и я дрожу от удовольствия. Через наш «Линк» я ощущаю, как мои эмоции накрывают его волнами. «Ты безнадежен», – думаю я.
«Только по утрам».
«Помню, в ту ночь ты тоже был безнадежен».
Он опускает глаза, и свет падает на его ресницы. Улыбка виднеется на губах: «Я хочу поцеловать тебя прямо сейчас».
«А что если я не разрешу?»
«Ты ранишь меня, Эмика».
Я смеюсь: «Может, я хочу поцеловать кого-то другого».
В его взгляде вспыхивает ревность, и они становятся угольно-черными. Даже несмотря на физическое расстояние между нами, я чувствую его эмоции через наш «Линк», это восхитительное теплое желание. «Приходи. Сегодня ночью».
Внутри все вздрагивает. «Но моя команда…»
«Ты не пожалеешь».
Теперь все внутри и вовсе переворачивается.
«К тебе домой?» – шепчу я, не в силах сдержать улыбку.
Он медлит. К нему возвращается неуверенность, и на мгновение мне кажется, что он покачает головой и снова передумает. После паузы он удивляет меня кивком: «Пойдем со мной сегодня вечером. Я покажу тебе свой старый дом».
Мое сердцебиение ускоряется. Вот еще один секрет из его прошлого, я слышу это в его голосе, чувствую через наш «Линк». Я киваю раньше, чем успеваю подумать. «Хорошо».
Мы оба выходим из «Линка», и я выдыхаю, встаю и выхожу из комнаты.
Пока я спускаюсь вниз, дождь уже льет вовсю. Хэмми и Эшер сидят на диванах в гостиной, погруженные в тихий спор о том, как лучше справиться с защитой «Облачных Рыцарей». Рука Эшера лежит на спинке дивана, пальцы слегка касаются плеча Хэмми, и она не отодвигается. Рошан играет, транслируя игру в онлайн в социальных сетях. Рена не видно. В доме стоит тишина, нарушаемая лишь стуком дождя по стеклянному потолку атриума.
– Эмика.
Я едва не выпрыгиваю из собственной кожи, услышав голос Рена. Мой кулак взлетает инстинктивно, и я резко поворачиваюсь к нему. Он стоит за мной в коридоре, словно направляется в свою комнату. Я выдыхаю и опускаю кулак. Я должна была почувствовать его: я ведь вроде как умею «читать» комнату.
– Ты меня напугал до полусмерти, – выпаливаю я.
В ответ на мою реакцию – лишь вскинутая бровь, а потом он отвечает на французском. Полупрозрачный белый текст перевода возникает перед моими глазами.
– Ты всегда готова ударить того, кто застает тебя врасплох?
Все мои подозрения насчет Рена за нескольких недель слежки сделали меня нервной в его компании.
– Только тех, кто прячется в темных коридорах.
– У тебя есть минутка? – говорит он, кивая в сторону коридора. – Хочу кое о чем спросить.
– О чем?
Рен спокойно смотрит на меня:
– О Хидео.
Я моргаю, обескураженная его ответом, и мой взгляд встречается с его. Рен внимательно наблюдает за мной. Что он заметил на моем лице? Специально ли он пытался подловить меня, чтобы увидеть реакцию? Я быстро беру себя в руки и смущенно смеюсь.
– Я что, наконец появилась в каком-то таблоиде? – дразню я.
Рен усмехается.
– Типа того, – отвечает он. Из-за его слов по моей спине бегут мурашки. – Пойдем. Мы можем поболтать в моей комнате.
Если я не пойду с ним, это будет выглядеть подозрительно. Так что я следую за ним по коридору в комнату. «Ничего страшного», – говорю я себе. Кроме того, у меня будет возможность, которая редко выпадает охотнику: поговорить с преследуемым.
Я никогда раньше не приходила сюда, но сразу ясно, какая комната его: из коридора я слышу приглушенную ритмичную музыку, едва уловимую.
Рен становится перед дверью, и она отъезжает в сторону. За ней открывается огромная комната, подсвеченная неоново-голубым светом. Он заходит внутрь. Я секунду медлю, а потом следую за ним.
Комната Рена сильно отличается от моей, словно он подогнал ее под свой вкус. Вдоль стен стоят пенопластовые кубы, а в центре комнаты – стол в виде арки, нависающий над системой парящих экранов. На некоторых из них, кажется, шумомеры, на других – графики и показатели, которые я не могу распознать. Музыкальная клавиатура и панель с рычажками присоединены к изогнутому столу. Наушники с крыльями лежат на столе. Комната пульсирует глубоким ритмом, из-за которого вибрирует пол и бьется в такт мое сердце. Я впечатлена, и взгляд восторженно блуждает по комнате, пока я ищу какие-либо зацепки. Незаметно я поднимаю взломанный профиль Рена, и его информация светится в виде полупрозрачного текста вокруг него.
– Ты хотел поговорить о Хидео? – спрашиваю я.
Он кивает, а потом садится и крутится в кресле. Надевает золотые наушники на шею.
– Да. Когда мы впервые встретились, ты сказала, что слушала мою музыку и раньше, не так ли?
Я киваю.
– Я была фанатом твоей музыки с тех самых пор, как ты впервые появился на французской сцене.
– Ого, – он улыбается мне, но я не могу понять, искренняя ли это улыбка. Рен играет с парой клавиш на пульте. – Я не знал, что ты так давно обо мне знаешь.
«Я не знал, что ты так давно обо мне знаешь». Сразу же в голове раздается тревожный колокольчик.
– Ты держался в стороне от шумихи, – аккуратно отвечаю я. – Словно не хотел пока, чтобы тебя заметили.
Рен откидывается в кресле и закидывает ноги на стол.
– Все мои ранние работы были на французском. Не знал, что ты говоришь на моем языке.
Я наблюдаю, как он натягивает наушники, и мое сердце начинает биться быстрее. «Я не знал, что ты говоришь на моем языке». Он имеет в виду французский или язык хакеров?
– Как это связано с Хидео? – спрашиваю я, пытаясь вернуть разговор к прежней теме. – Он тоже твой фанат?
– Я сочиняю трек, чтобы подарить ему, когда турнир закончится, – продолжает Рен, его
