Но ее лицо… Наверное, Амрена, запирая себя в фэйском теле, скопировала лицо с женщины, похожей на эту. Острый подбородок, круглые щеки и поразительно красивые миндалевидные глаза. Только глаза Амрены бурлили серебром, а глаза этой женщины были черными, как оникс. Конечно же, она видела, как все глазеют на ее руку, однако в ее лице ничего не изменилось.
– Это Ниана. Она способна творить такие чудеса, что даже боги удивляются.
Ризу было знакомо ее имя. Небрежно откинувшись на спинку стула, он кивнул Берону:
– Узнаёшь? Та самая Ниана. Это она создала для твоего, как ты изволил выразиться, непутевого сына новый глаз взамен вырванного Амарантой.
Ниана слегка кивнула и поджала губы, мельком взглянув на родню Ласэна. В сторону Тамлина она даже не повернулась. Он не подал виду, что знает Ниану, хотя после трагедии с Ласэном он наверняка встречался с нею.
– Но какое отношение твоя мастерица имеет к «фэйской немощи»? – спросил Хелион.
Возлюбленный Тесана, сочтя оскорбительными слова и особенно тон Хелиона, изменился в лице. Тесан с легкой улыбкой взглянул на него, и тот успокоился.
Ниана повернулась к верховному правителю Двора дня. Чувствовалось, вопрос ее совсем не удивил, а личность Хелиона – не произвела никакого впечатления.
– Я нашла способ победить «фэйскую немощь».
– Ризанд, до нас дошли слухи, что при нападении на ваш город противники применяли «фэйскую немощь», – вновь заговорил Тесан. – И тогда мы решили вплотную заняться изучением этой отравы, пока она не превратилась во всеобщую беду. Ниана у нас не только непревзойденный механик, но и весьма искусный алхимик.
Женщина не покраснела и не смутилась. Она продолжала спокойно стоять, скрестив руки на груди. Солнце играло на золотой поверхности ее правой руки.
– После нападения на Веларис ко мне попали образчики этой отравы, и я сумела создать… нечто вроде противоядия.
– А как тебе удалось получить образчики? – сразу насторожился Кассиан.
Его вопрос заставил Ниану покраснеть.
– Благодаря другим слухам. Я решила, что Ласэн Вансерра… после случившегося окажется там.
Она по-прежнему избегала смотреть на угрюмого, насупленного Тамлина.
– Несколько дней назад я сумела связаться с Ласэном и попросила его прислать образчики. Он это сделал, но никому из вас не сказал. – Ниана торопливо взглянула на нас с Ризом. – Не хотел пробуждать у вас преждевременных надежд.
Я вспомнила, как Ласэн рвался выйти в город, объясняя это желанием помочь нам с изысканиями. «А Ласэн продолжает оставаться хитрым лисом», – сказала я Ризу по связующей нити.
«Выходит, что так», – ответил он.
– Матерь снабдила нас всем необходимым для жизни, – продолжала Ниана. – Оставалось лишь найти, какой из ее даров поможет разрушить действие отравы из Сонного королевства.
Хелион ерзал от нетерпения. Наверное, он думал, что сейчас Ниана достанет из какого-нибудь потайного кармана созданное ею снадобье. Видя его нетерпение, Тесан сказал:
– Ниана создала особый порошок. Его необходимо проглатывать, добавляя в еду или питье. Этот порошок делает каждого невосприимчивым к «фэйской немощи». Сейчас ремесленники в трех моих городах трудятся не покладая рук, дабы произвести как можно больше порошка Нианы для нужд наших объединенных армий.
Даже Риза восхитила скрытность, с какой все это было проделано. «Странно, что у тебя не нашлось никаких ошеломляющих новостей для этой встречи», – подначила я его.
«Красота и жестокость моей верховной правительницы идут рука об руку», – промурлыкал он в ответ, сверкнув глазами.
– «Фэйская немощь» существует не только в виде порошка, – сказал Таркин. – Из нее в Сонном королевстве делают амуницию. Как быть с этим? Когда захватчики напали на Веларис, у них имелись рукавицы, способные пробивать магическую защиту.
– В этом случае вас убережет только ваша смекалка, – ответила Ниана.
Она спокойно выдержала взгляд Таркина, что его немало удивило.
– Приготовленный мною порошок защищает лишь самого воина и его магические силы. Если вас ударят копьем, наконечник которого был посыпан «фэйской немощью», порошок не убережет от телесной раны, но вы не потеряете способности повелевать своей магией.
Все умолкли.
– Мы что же, должны верить на слово тебе и… этой твоей… – Берон пренебрежительно взглянул на Тесана, затем на Ниану. – Глотать невесть что?
– А ты бы предпочел, чтобы в первом же сражении с Сонным королевством твои солдаты превратились в беспомощных кукол? – парировал Тесан. – Мои мастера и алхимики не балаганные фокусники.
– Я не об этом, – поморщился Берон. – И потом, откуда она вообще взялась? Кто ты такая?
Вопрос был задан нарочито грубо. Не знаю, насколько он задел Ниану. Внешне в ее лице ничего не изменилось.
– Я – дочь знатных фэйцев из Ксиана, – сухо ответила Ниана. – Они перебрались сюда, чтобы облегчить жизнь своим детям. Это что касается моего происхождения.
– А так ли уж важно, откуда она родом? – спросил Хелион.
Берон сердито пожал плечами:
– Если ее семья из Ксиана – государства, которое, позволь тебе напомнить, поддерживало сторонников старых порядков, – чьим интересам она служит?
Янтарные глаза Хелиона вспыхнули.
– Позволь и тебе напомнить, Берон, – накинулся на него Тесан, оставив прежнюю учтивость хозяина. – Моя мать родом из Ксиана. И бо́льшая часть моего двора – тоже. Так что советую выбирать выражения.
Раньше, чем верховный правитель Двора осени смог вымолвить хоть слово, Ниана сказала ему:
– Ксиана я даже не видела. Я родилась на Притиании, как и твои сыновья.
– Думай, с кем говоришь… девка, – огрызнулся помрачневший Берон.
– Ниана не твоя подданная и не обязана кланяться и улыбаться, когда ты поливаешь ее грязью.
Я повернулась к Ниане:
– Прежде всего спасибо тебе за столь быструю работу. Я обязательно буду принимать твое противоядие.
Берон издевательски сощурился.
– Отец, – попытался урезонить его Эрис.
– Никак ты у нас знаток «фэйской немощи»? – обрушился на сына Берон.
Эрис не вздрогнул, но, когда заговорил, чувствовалось, что он думает над каждым словом.
– Я видел последствия «фэйской немощи». – Он кивнул в мою сторону. – Эта отрава действительно лишает нас доступа к магической силе. Если «фэйскую немощь» применят против нас на войне или где-то еще…
– Если применят, тогда и будем думать. Я не позволю проверять на моей семье и подданных какие-то умозрительные догадки.
– Это не догадки, – возразила Ниана, и пальцы ее механической руки сжались в кулак. – Я бы не стояла здесь, если бы прежде не получила неоспоримые доказательства.
Мне все больше нравилась эта работящая, гордая женщина.
– Я тоже буду принимать противоядие, – сказал Эрис.
Пожалуй, это были самые достойные слова, какие я слышала от него. Даже Мор удивленно моргнула.
Берон приглядывался к Эрису так, будто сомневался: а его ли это сын? Мне вдруг подумалось: наверное, при другом отце Эрис вырос бы совсем не таким. Может, крупица чего-то доброго и светлого еще осталась в потаенных глубинах его души, придавленная столетиями пагубного влияния Берона?
Потому что Эрис… Какими были годы,
