Столовая оказалась небольшой, но уютной. Думал, будут кормить индийскими деликатесами, чтобы, опять же, заранее привыкали, но щекастая повариха, вероятно сотрудница НКВД, щедро наливала щи и накладывала с горкой тушёную капусту с мясом. По военным временам здесь питались неплохо.
После обеда по расписанию было свободное время. По пути в казарму я перезнакомился с остальными участниками группы. Так и тянуло на русский язык, но пришлось, как и все, общаться на английском.
Три дня пролетели незаметно. Занятия по индоведению проводил не кто-нибудь, а видный индолог, директор Института востоковедения АН СССР Алексей Петрович Баранников. Уже одно это говорило об уровне подготовки экспедиции. Помимо индоведения, большое внимание уделялось физической подготовке и обращению со стрелковым оружием. Нас натаскивали исключительно на пистолеты, я так понял, что и в тайнике нас ожидает такой же арсенал. Что логично, поскольку археолог, таскающийся с автоматом или винтовкой, вызовет как минимум подозрение. Хотя в фильмах я не раз видел археологов, особенно в джунглях, с ружьями. Хищных зверей ещё никто не отменял. А ножи у нас будут изначально, насчёт их ни с кем объясняться не нужно, так что до того момента, как мы доберёмся к тайнику, хоть какая-то защита у членов отряда будет.
Двое дополнительно практиковались водить автомобили с правым рулём. В Индии по примеру Англии было левостороннее движение.
Был у экспедиции и свой врач – Анатолий Самокутяев, он же Грэм Брэдшоу. В очках, но явно не ботаник, хотя со стрельбой и «физикой» у него дело обстояло похуже, чем у других. Но главное, этот относительно крепкий молодой человек лет тридцати специализировался на болезнях тропических широт, знал, например, что делать в случае укуса ядовитой змеи.
– Процесс получения сыворотки – довольно увлекательная история, – явно радовался новому слушателю доктор. – Сложно представить, но ещё полвека назад не было защиты от ядовитого укуса, пока французский врач Альбер Кальметт не додумался использовать антитоксин, полученный с помощью животных. Для производства гипериммунной сыворотки используется кровь животных, обычно крепких молодых лошадей. В зависимости от типа сыворотки, лошадям раз в несколько дней вводят яд одного или нескольких видов змей. Дозы увеличиваются с каждой последующей инъекцией. Спустя несколько недель, а иногда месяцев, когда в крови лошади накапливается максимальное количество антител к яду, производят забор крови через яремную вену. После отделения эритромассы (которую добросовестный производитель должен вколоть обратно лошади), оставшуюся плазму подвергают дальнейшему очищению от нежелательных белков и ферментативному гидролизу. Готовая сыворотка выпускается в жидкой или порошковой форме. Естественно, в нашем случае будет порошковая, поскольку холодильников в джунглях для хранения жидкой сыворотки мы не найдём.
Его монологи у присутствующих вызывали приступы зевоты, да и у меня через какое-то время развился подобный рефлекс. К счастью, три дня прошли, и мы отправились во Внуково.
На аэродроме нас поджидал Павел Михайлович Фитин. Обнялись, как старые друзья. Впервые за три дня появилась возможность поговорить на русском.
– Рад вас видеть, Ефим Николаевич! А борода и очки вам идут. Спасибо, что согласились на время оставить свой бизнес в Соединённых Штатах.
– Ради своей страны можно провести отпуск и в Индии, – усмехнулся я. – Правда, по пути в Москву пришлось задержаться под Ровно, но мы с товарищем Медынцевым это время провели с пользой.
– Это да, наслышаны. Героически себя проявили, слышал даже, что вас чуть ли не к ордену хотят представить. Так что возвращайтесь из Индии живым и здоровым, чтобы было кому вручать. От лица товарищей Сталина и Берии, а также от себя лично желаю удачного полёта!
Нам был предоставлен американский двухмоторный самолёт Lockheed с британским флагом на фюзеляже, как раз рассчитанный на десяток пассажиров и двух пилотов. У каждого из нас при себе имелся рюкзак, набитый всякой необходимой для настоящего археолога мелочью, включая шпатель, кисти и рулетку. Не говоря уже о лопатах и кирках.
Летели, показалось, целую вечность, с посадками и дозаправками в Оренбурге и Ташкенте, и наконец шасси самолёта коснулось бетонной полосы аэропорта Сафдарджунг. Судя по всему, недавно прошёл дождь, но лужи высыхали буквально на глазах. Таможенный досмотр и паспортный контроль были пройдены без вопросов, после чего мы добрались до условленного места, где нас в гараже ждали два крытых брезентом грузовика английской марки «Бедфорд» с полными бензобаками. Запасные канистры были крепко принайтованы в кузове.
– Сейчас в Индии муссон, сезон дождей, – высказал очевидную вещь сотрудник консульства, который лично ездил на разведку к храму. – Не самое лучшее время для визита, но раз наверху решили… Брезент должен выдержать даже сильный ливень, а машины отличаются хорошей проходимостью, но лучше в грязищу лишний раз не лезьте.
В бардачке каждой машины лежала сложенная вчетверо карта Индии, на которой был подробно проложен маршрут на юг полуострова к интересующему нас месту. В гараже нам загрузили провиант и воду на несколько дней. Сотрудник консульства строго-настрого запретил пить воду из непроверенных источников, пугая огромным количеством паразитов. Предложил в крайнем случае пользоваться дождевой, набирая её в свободные ёмкости.
В кабине могли расположиться двое. В ведущем грузовике рядом с водителем уселся Артамонов, в другом пассажирское место предоставили мне. Водителем у меня был некто Фёдор Климов, он же Фредди Остин – плечистый малый лет тридцати, с небольшим шрамом на украшенном ямочкой подбородке. Водителем он был неплохим, но каким-то вредным. Не успели мы выехать на окраину Дели, как он на русском, словно бы и не ко мне обращаясь, пробурчал:
– Не знаю, почему так решили.
– Что именно?
– Да добираться из Дели. Отсюда до Тривандрама почти три тысячи километров. Плюс к этому ехать нам не по главным, а по второстепенным дорогам. Если в день будем преодолевать как минимум пятьсот кэмэ, на поездку уйдёт около шести суток. А тут ещё муссон, сезон дождей, по индусскому календарю уже вовсю осень. Вон, снова тучи собираются, как бы не завязнуть в грязи.
– А есть варианты?
– Ну, я лично предлагал, что логичнее было бы провернуть всё по-тихому. Подойти скрытно к этому Тривандраму с моря, ночью высадиться и напасть на этот храм. Машины нам могли бы так же подготовить, на них всё добро и перевезли бы к берегу. Так нет, отправили нас через всю Индию…
– Может, так специально затевалось, чтобы в итоге подозрение пало на английских археологов?
– Ну, не знаю… Мы же вроде не собираемся особо светиться. Ладно, моё дело маленькое – вести машину и таскать сундуки.
Сундуки, вернее, прямоугольные деревянные ящики, находились в кузове и были накрыты куском брезента. Для сидения же наших ребят там сразу за кабиной располагалась скамейка, для удобства оббитая мягким материалом, как и место, куда можно было прислониться спиной, своего рода мягкая спинка. Хоть
