– Какой?
– С помощью которого тебя перенесли в Прелесть. – Хиша поразмыслил и добавил: – Только теперь они хотят установить связь с Плесенью.
– Зачем? – тут же спросила девушка.
– Долго объяснять, – попыталась отмахнуться птица, но не получилось.
– Куда-то торопишься? – ехидно поинтересовалась Полика.
– Э-э… – Дикий почесал затылок. – Нет, я уже пришёл, куда надо.
И кивнул на Тронную площадь.
– Тогда отвечай.
– Ну… – Страус вздохнул, но не стал напоминать спутнице, что последний час он только и делает, что отвечает на вопросы.
Хиша заприметил Полику во время её «прогулки» на спине дубогрыза. Показываться, естественно, не стал, дождался, когда господин Кихир уедет, увидел оставшегося на страже жмера, обошёл дворец с другой стороны, влез через разбитое окно и долго-долго искал нужную комнату. К счастью, девушка вышла в коридор и тем здорово облегчила задачу Страусу, которому было трудно бегать по огромному дворцу в нынешнем миниатюрном виде.
Проблем с узнаванием друг друга не возникло: Хиша прекрасно помнил девушку, а что касается Полики, то на одной из фотографий волшебного фотоальбома она видела себя, позирующей в обнимку с весёлой птицей, и вопрос: «Кто ты, пернатый?» – не прозвучал. Зато, естественно, раздался другой: «Почему ты в таком виде?» И на него Хиша отвечал долго и обстоятельно, причём основная часть повествования заключалась в громких проклятиях в адрес «бестолковой Бабули Кутерьмы» и обещаниях устроить ей ответную гадость.
Затем начался серьёзный разговор. Полика рассказала о своих подозрениях и ярком свете, который заметила на Тронной площади. Страус немедленно предложил пойти проверить, девушка согласилась, но тут они вспомнили о сидящем на крыльце жмере, осторожно высунулись в окно, убедились, что хищник действительно сидит, точнее, лежит, изредка зевая, и задумались, что делать дальше.
Впрочем, думали недолго. Хиша предложил выйти точно так же, как он вошёл, то есть через разбитое окно с противоположной стороны дворца, Полика согласилась, и вскоре они отважно пробирались к Тронной площади по тёмным и от того очень страшным улицам Некро. Именно на это рассчитывал Факарах, когда приказал Бубнителю оставить у дворца всего одного жмера – он думал, что ночь, темнота и страх, который внушал Некрополь, не позволят девушке выйти на улицу. Однако присутствие Страуса подбодрило Полику, она ведь не могла показать миниатюрной птице, что боится, а Хиша, в свою очередь, по той же причине не смог взять назад своё необдуманное предложение отправиться ночью в ужасный город. В результате храбрецы добрались до главной площади Некро, осторожно, не привлекая внимания, поднялись на первую площадку ведущей к Столпу лестницы, с которой открывался прекрасный вид на происходящее, спрятались за балюстрадой, некоторое время молча наблюдали за действиями Зарифы, а затем завели разговор.
– Зачем они хотят установить связь с Плесенью?
– Затем, что Закатный Рубеж не пускает в Прелесть колдунов и Тёмных Тварей, – объяснил Хиша. – И старуха Гнил уже триста лет пытается отыскать способ обойти нашу защиту.
– Зачем?
– Чтобы начать войну.
– А-а… – Полика укорила себя за то, что не додумалась до столь явного ответа, помолчала и продолжила: – Они хотят открыть новые ворота в Плесень?
– Вряд ли, – покачал головой Страус. – Зарифа пытается повторить тот ритуал, что проводила Кутерьма.
– Кто проводил?
– Бабуля Кутерьма. Вы ещё познакомитесь…
– Не думаю, – проскрипел знакомый Полике голос, девушка и Страус резко повернулись и одновременно ахнули, увидев сидящего на дубогрызе Кихира.
– Бубнитель? – клацнул клювом Хиша.
– Спокойно, птица, – хихикнул тот. – Я моделями мафтанов не занимаюсь. Подрастёшь – приходи, загипнотизирую.
– Да я тебя…
Маленькая птица попыталась начать большую драку и даже сделала шаг… но вспомнила, как сильно уступает размерами Бубнителю, горько вздохнула и остановилась.
– Что? – издевательски спросил господин Кихир.
– Ничего. – Маленький Страус отвернулся, и его плечи поникли.
– Вот и молодец. – Бубнитель перевёл взгляд на Полику. – Сопротивляться будем?
– Ты же знаешь, что я не вспомнила Волшебство, – печально ответила девушка.
– А вдруг ты прикидываешься?
– Если бы вспомнила, ты уже превратился бы в сковороду.
– Почему в сковороду? – заинтересовался господин Кихир.
– Ты мне её напоминаешь, – пожала плечами Полика.
Страус громко хихикнул.
– Идите вниз, – злым голосом распорядился Бубнитель и указал на площадь. – Пусть Факарах решает, что с вами делать.
* * *А в это самое время Дэвиен Джер и господин Фуроту медленно шли к Великим Вратам.
– Факарах, Факарах! – недовольно ворчал колдун. – Только и слышно: Факарах то, Факарах сё…
– Да, – негромко поддакнул Бубнитель, мелко семеня справа от широко шагающего человека.
– А теперь ещё эта Зарифа! Подлая Зарифа! – Дэвиен яростно потряс кулаками. – Она украла у меня славу! Ведь это я должен был проводить ритуал. Я!!
– Да, – повторил господин Фуроту. – Ты.
Утро постепенно вступало в свои права, ночная тьма сменялась серыми предрассветными сумерками, и поэтому они не зажгли факелы. Шли по дороге не скрываясь и громко переговариваясь. Да и кого им было бояться? Один – колдун, другой – гипнотизёр, их сопровождают два жмера, так что страшнее и опаснее их компании в Некро был разве что субдул. Но субдул остался на Тронной площади.
– Факарах не имел права так со мной поступить, – продолжил рассуждать на волнующую его тему Дэвиен. – Он знает, что я сильный колдун, сильнее этой красноглазой дурочки.
Джер предпочёл забыть о страхе, который испытал во время разговора с королевой Гнил, как трясся, стоя на коленях, рыдая, умоляя и надеясь лишь на милость Её Величества. Милость оказана, страх ушёл, и Дэвиену стало казаться, что с ним поступили несправедливо.
– Факарах меня не любит. Я понял это при самой первой встрече.
– Твоя выходка могла всё испортить, – мягко напомнил господин Фуроту.
Джер чуть сбавил скорость, высокомерно посмотрел на закутанного мафтана и холодно бросил:
– Раньше ты говорил мне «вы».
– То было раньше, – усмехнулся Бубнитель. – Раньше ты был любимчиком королевы и претендовал на лидерство в нашем маленьком и очень недружеском коллективе. Факарах рано или поздно вернётся в Плесень, и ты мог стать здесь главным. Но допустил большую ошибку.
– Я всё ещё могу тебя убить, – зло сообщил Дэвиен.
– А я могу тебя загипнотизировать, – в тон Джеру ответил господин Фуроту. – Потом я могу сделать так, что ты упадёшь в Бездонную пропасть, и мне за это ничего не будет. Ну, может быть, немножко поругают.
Колдун понял, что мафтан прав: он потерял покровительство и защиту королевы, а значит, стал равным остальным. Понял, разозлился, но сумел подавить гнев и процедил сквозь зубы:
– Ладно, смейся пока, крыса. Когда я восстановлю доверие Её Величества, обязательно тебе отомщу.
– Всё-таки вы, злые колдуны, тупые, как валенки, – вздохнул в ответ Бубнитель.
– Что?!
– Валенок – это обувь такая.
– Не зли меня, – попросил Джер. – Иначе мы подерёмся прямо сейчас.
– На самом деле я хочу тебе помочь, – неожиданно сообщил господин Фуроту.
– Что? – растерялся колдун.
– Мне тоже необходимо выслужиться перед Её Величеством, – объяснил мафтан. – Ведь я не помешал твоей выходке с каменным дождём, и теперь на меня смотрят косо.
– Что предлагаешь? – деловито спросил Джер.
– Нужно убить Зарифу.
– Что?!
Бубнитель остановился, несколько секунд смотрел на
