– А рядом?
– Тоже нет, – округлил глаза половой. – Их крысы пожрали.
Кирилл повернулся к рыжему:
– Здесь действительно можно есть?
– Если знать, что заказывать.
– Могут плюнуть в суп?
– Обычно мы себе такого не позволяем, но я могу попросить повара… – протянул мальчишка.
– Заткнись! – не выдержал Амон.
– Некоторые ингредиенты могут тебе не понравиться, поэтому в первое время не забывай уточнять, из чего приготовлено блюдо, – хмыкнул рыжий.
– Например?
– Например, у некоторых змеевидов резкий привкус. На любителя.
Через пару мгновений Кирилл понял, что «змеевид» – это не то же самое, что змея, сглотнул и предложил:
– Ты закажи.
Машина улыбнулся, захлопнул меню и метнул его в мальчишку. Тот поймал «снаряд» на лету, перевернул и расположил сверху записную книжку:
– Слушаю!
– Два больших тухлых пива и тарелку креветок.
– Прекрасный выбор! – сообщив это, половой исчез с такой скоростью, что Кирилл не успел осведомиться насчёт «тухлого» пива. В смысле, сможет ли он его пить. В смысле…
«В конце концов, я сам поручил себя заботам Покрышкина!»
– На самом деле оно называется «Тухлое семи повешенных», – сообщил Машина, словно прочитав мысли приятеля. – Варит его Жиза Акрополь, и знатоки особенно ценят нотку можжевелового гриба во втором послевкусии.
– Попробуем…
– А куда тебе деваться? – Ермолай побарабанил пальцами по липкой столешнице и предложил: – Спрашивай.
– О чём? – растерялся Кирилл.
– О чём угодно, – пожал плечами Покрышкин. – Нам ведь нужно познакомиться. Так что давай искренне спрашивать и так же отвечать.
– Гм-м… – протянул Амон, мысленно согласившись с рыжим: лучшего способа узнать друг друга, как с помощью прямых вопросов и честных ответов, ещё не придумано. А в следующий миг понял, с чего нужно начать: – Что за майка?
И кивнул на грязно-серую футболку Ермолая, украшенную на груди странными цифрами.
И понял, что угадал.
– Ты серьёзно? – изумился Машина. – Это твой первый вопрос?
– Чем он хуже других?
– Он… – Покрышкин явно растерялся. Покрутил головой, обдумывая, отвечать ли, потом вспомнил, что сам предложил Кириллу сыграть честно, и вздохнул: – Эта футболка входила в стандартный комплект формы. ТККСН означает Тяжёлый Космический Крейсер Стратегического Назначения, 1523166 – регистрационный номер. – Ермолай выдержал ещё одну паузу. – «Нейтрино» – название моего корабля.
– Как-нибудь расскажешь, – помолчав, сказал Амон.
– Это длинная история.
– Я планирую жить долго.
– Тогда договорились.
– Ваше пиво. – Половой с грохотом воткнул в стол две кружки. – Креветки скоро будут.
– Неплохо, – одобрил Кирилл, отхлебнув. – Но гриб не чувствуется.
– Скоро придёт, – пообещал рыжий. И неожиданно сообщил: – Я сделал фильм о том, как ты порвал Дагена. Авадонна дал мне комплект очень хорошей аппаратуры, и я снимал всё, что ты делал. А потом смонтировал.
– Где теперь фильм? – негромко поинтересовался Амон.
– У меня. Точнее, считай, что у тебя. Можешь уничтожить в любой момент. Или посмотреть. Или посмотреть, а потом уничтожить – как решишь.
А как решать?
Сначала Кирилл хотел выкинуть те события из памяти, жить нормальной жизнью, благо работа ему нравилась, карьера шла в гору, и перспективы вырисовывались весьма интересные, но… Но в какой-то момент понял, что Отражение не отпустит.
Потому что он не прикоснулся к нему, а был частью.
Не стал, а был.
Не помнил, хорошей или плохой, но совершенно точно – неотъемлемой частью, и мир, наполненный невозможным, притягивал, манил своими тайнами, не отпускал…
– Можно посмотреть?
– Я прихватил с собой запись. – Машина положил перед Амоном карманный планшет, запустил видео и поднялся: – Схожу, помою руки.
Оставив Кирилла наедине с недавним прошлым.
Как это странно – смотреть на себя со стороны. Вот ты идёшь: хмурый, сосредоточенный, о чём-то думающий… Вот ты говоришь с плечистым убийцей… Вот дерёшься с ним…
Амон изо всех сил старался поверить, что видит себя, но постоянно зацикливался на мысли, что смотрит кино. Реалистично снятую сказку, в которой актёр с его лицом играет главную роль. И лишь последние кадры, те, на которых он несёт к приближающимся полицейским спасённую Марси, вызвали хоть какой-то отклик – потому что он помнил тёплое дыхание девчонки, её глаза, её доверчивый голос… и ту лютую злобу, которую ощутил, узнав, что Иола и Даген её похитили.
Фильм закончился, но Кирилл продолжал сидеть, склонившись над погасшим экраном планшета, переживая недавние события и думая, как глубоко он отразится в новом для себя мире. В старом мире, о котором ничего не помнит… Куда попадёт и где вынырнет?
Кем окажется?
– Вы ведь Кирилл Амон?
Тряхнул головой и поднял глаза на замершего у столика человека. А если говорить о хлипком сложении, то уместнее будет сказать – человечка.
– Да, я Амон, – Кирилл откашлялся. – А вы?
– Я видел, как вы расправились с Дагеном, – улыбнулся человечек. – Поверьте, я ваш большой поклонник.
От улыбки кожа на его лбу тоже пришла в движение, и показалось, что искусно вытатуированный третий глаз вот-вот распахнётся.
– Любите наблюдать за убийствами? – неприветливо осведомился Кирилл.
– Не люблю сумасшедших, – уточнил человечек и протянул руку: – Позвольте представиться: доктор Зольке. Зиновий Зольке.
Рука у него оказалась хоть и маленькой, но весьма крепкой.
– Портной.
– Кто? – не понял Амон.
– Твой новый друг умеет сшивать различных существ по своему желанию, – сообщил вернувшийся за столик Машина. – Может пришить голову змеи к телу зебры.
– Зачем?
– Просто так.
– Я создаю новые сущности, – обиделся Зольке. – А змея с зеброй не сойдутся! Хотя…
Он вдруг задумался.
– Простите, не вы только что сказали, что не любите сумасшедших? – с иронией спросил Амон.
– Привет, Зиновий, – рассмеялся Ермолай, отхлёбывая пива. – Добро пожаловать в наше маленькое, но очень ехидное сообщество.
Зольке нахмурился, с трудом заставив себя перестать думать о скрещивании зебры со змеёй, и недовольно заметил:
– Твоя рекомендация настроила Кирилла против меня!
– Присаживайся.
– Ты всё испортил.
– Садись, говорю, в ногах правды нет.
Портной вздохнул, расположился за столиком и посмотрел Амону в глаза:
– Я не издеваюсь над разумными, работаю с ними, лишь получив добровольное согласие. Что же касается опытов над животными, они правомерны по всем законам.
– Чем вызвана наша встреча?
– Хочу оказать вам услугу.
– Ради чего?
– Чтобы потом вы внимательно выслушали моё предложение, позабыв о неприятных словах Машины. – Зольке выразительно посмотрел на рыжего. – Я намерен предложить весьма выгодный контракт…
– Начни разговор с услуги, которую ты готов оказать, – предложил Ермолай. И ухмыльнулся Кириллу: – С грешниками следует говорить только так: не верить обещаниям и не давать в долг.
Зиновий вновь нахмурился, явно собираясь огрызнуться, но так же явно передумал и почти спокойно произнёс:
– Кирилл, я слышал, вы потеряли память?
На рыжего он не смотрел. Даже третьим глазом.
– К сожалению, – подтвердил Амон.
– А в Москве как раз гастролирует Театр Отражений.
– Как раз? – не понял Кирилл.
– Не как раз, – качнул головой Машина. И неожиданно резко добавил: – Убирайся.
Портной прищурился:
– Вы не хотите, чтобы ваш друг вернул память?
– О чём он говорит? – спросил Амон. Кирилл с удивлением понял, что его рыжий спутник изрядно раздражён.
– Ваши креветки! – Мёртвый мальчик выставил блюдо, но на него не обратили внимания.
– Потом объясню. – Ермолай тяжело посмотрел на Портного: – Зиновий, мне не нравится твоё предложение.
– Главное, чтобы понравилось Кириллу, ведь он потерял память, а не ты. – Доктор Зольке выдержал взгляд Машины, после
