Позади принца отец с Крисом что-то негромко обсуждали. Держа Рика за руку, я вдруг поняла, что все в итоге пришло к тому, чего хотели родители. Я ведь с Рикардом.
Но все же на своих условиях.
Наконец впереди показалась «Сырная магия». Вывеска, обычно еще светящаяся в это время, сейчас не горела.
– Я так волновалась!
Камилла бросилась вниз по ступенькам и кинулась на шею почему-то Рикарду. Потом, правда, подруга опомнилась и повисла еще и на мне.
– Ой… а кто это? – наконец она заметила Виртона Бола и девушек.
– Длинная история. В двух словах не расскажешь, но Нейстикс арестован, а нам больше никто не угрожает.
И тут Камилла задала вопрос, которого я боялась до ледяной дрожи:
– А где Дрю? Он не возвращался…
Я не смогла смотреть ей в глаза, опустила взгляд. Только протянула куклу, которую все еще прижимала к груди.
– Он… он нас спас. Открыл ловушку Нейстикса, там все горело. Остался в кукле, там совсем немного заряда.
Тягостное молчание прервал Бернон. Принц внимательно нас слушал, а потом с топотом ломанулся в дом. Вернулся быстро, держа в руках шкатулку. Я ее узнала: еще когда мы жили в «Королеве сыра», Крис принес ее для хранения в сейфе. Как, казалось, давно это было…
– Господин Бол, – произнес принц, – это камни жизни с Годморстена. Мэр хранил их в вашем подвале, который аккумулирует энергию. Если магия дала сыру свойства бодрости и возбуждения, может, того, что впитали камни, хватит для восстановления Дрю? Если осторожно переселить его в камень побольше, он сможет нарастить энергию.
Я не поверила своим ушам и растерянно позволила забрать куклу. Виртон уже закатывал рукава, они с принцем что-то живо обсуждали, а затем закрылись в доме, строго-настрого велев не входить.
– Прекрасно, теперь еще сидеть посреди ночи у собственного порога, – вздохнул Рикард.
Мы все устроились в открытой части таверны. Девушки сели поодаль. Они выглядели потрясенными и уставшими. По дороге отец Дрю говорил, что как можно больше занимался с ними и делал все, чтобы девочки выросли здоровыми и образованными. Знаний о внешнем мире им явно не хватало, воспоминания о прошлом были смутные. Но мне хотелось верить, что все образуется и спасенная семья Дрю вольется в нормальную жизнь.
Крис сидел погруженный в свои мысли. Явно обдумывал перемены, которые произойдут после вступления в должность. Что ж, не только его жизнь круто поменялась в эту ночь. От мысли, что Нейстикс сейчас за решеткой, мне делалось хорошо и спокойно.
Мама с папой расположились за отдельным столом. Мама обрабатывала разбитую бровь отца, а он нарочито хмурился, словно ее суета ему неприятна. Виртон говорил, что поможет папе справиться с болезнью…
– Как думаешь, – спросила я у Рикарда, – они смогут помочь Дрю?
– Принц и артефактор, больше пятнадцати лет водивший за нос участников королевского заговора? Я в этом не сомневаюсь, Сырочек.
Он обнимал меня, перебирая волосы, а я полной грудью вдыхала знакомый родной запах. Спасибо светлейшей, что Рикард все же меня поймал! Даже страшно представить, как бы все обернулось, не сорвись он следом. Не оставь кресло начальника.
Вспомнилось, как мы спорили. Как он сидел у моего крыльца во время шторма. Как ревновал к Крису. Как в первый день работы пришел поддержать – и пусть сделал это в своей манере и тогда я разозлилась, сейчас воспоминание вызывало только улыбку.
– Я правда тебя люблю, – вздохнула я. – Сильно.
– И я тебя, Сырочек. Ты действительно единственная.
– Ради этого стоило сбегать, да?
Он улыбнулся.
– Только попробуй улететь еще раз.
– Нет. Теперь вы от меня не избавитесь.
Рик здорово отвлекал от переживаний. Сколько времени еще пройдет до того момента, когда я насмотрюсь на него? И когда перестану каждую минуту хотеть прикоснуться. В детстве и юности он был для меня каким-то далеким, потом – ненавистным, а теперь, когда мы едва не погибли и он закрывал меня собой от пламени и заклятий, я никак не могла понять, за что меня так любит светлоликая Азара. Ведь не иначе как с ее благословения я получила и любимое дело, и любимого мужчину.
От этого даже становилось страшно – а если везение закончится и Дрю навсегда исчезнет из нашей жизни?
Рикард словно почувствовал, как я снова напряглась, и сжал меня в объятиях крепче.
Двери дома вдруг открылись, явив вспотевшего, но довольного принца. За каких-то пару секунд мое сердце успело замереть, а потом забиться в бешеном темпе. Бернон держал в руках поблескивающий в лунном свете красноватый камень жизни.
– Держи, – вручил его Камилле, – ваш друг пока здесь. Он слаб, чтобы быть постоянно рядом, но мы решим этот вопрос позже. Господин Бол немного устал, я отвел его наверх, отдохнуть.
– Что ж, – Крис поднялся и хлопнул в ладоши, – предлагаю наспех перекусить и разместиться на отдых. В моем доме много места. Полагаю, девушки захотят остаться с отцом. Никки, Рик – мой дом всегда для вас открыт.
– Спасибо, – кивнул Рик. – Пожалуй, воспользуемся. И я бы даже не стал… э-э-э… ужинать. Вряд ли в меня сейчас влезет бутерброд.
Все дружно и одобрительно закивали. Усталость была сильнее, я тоже чувствовала, что, едва приму горизонтальное положение, отключусь.
– Ты не идешь? – удивилась я, когда Кристиан направился в противоположную сторону.
В ответ друг помахал пергаментом.
– Помощник мэра, господин Рейф Эрбенгард, ждет меня для передачи дел ровно через час. Экстренно, в связи с отъехавшим на каторгу предшественником.
Да, похоже, Крису предстоит долгий период налаживания отношений с братом.
– Сырочек! – вдруг будто опомнился Рикард. – Я с этими разборками совсем забыл кое о чем тебя спросить.
– Давай! – пропищала Камилла.
Крис с усмешкой посмотрел на часы, где стрелка неумолимо приближалась к двенадцати.
– Дава-а-а-й!
– Можно не сбивать?! – поинтересовался Рикард.
Камилла от переизбытка чувств скосила глаза к переносице и сползла по стене дома.
– Сырочек, выходи за меня замуж!
– Да-а-а-а! – завизжала подруга.
– Не-е-е-ет! – довольно расхохотался Кристиан. – Две секунды первого!
Я расхохоталась при виде насупленной мордашки подруги. Она все еще трепетно прижимала к груди камень с Дрю, несмотря на то что его жар оставлял на коже красные пятна.
– Я купил тебе кольцо.
Рик взглянул на меня с надеждой. Из внутреннего кармана он достал небольшой шелковый мешочек, а оттуда – золотое колечко, где вместо круглого камушка был золотой треугольный ломтик сыра.
– У меня уже есть кольцо, – ответила я.
То самое, помолвочное кольцо висело на цепочке, скрытой под лифом платья. Я сняла его и надела на палец. Потертое, со сколом на камушке, полученным во время пожара, оно было мне по-настоящему дорого. И недавно спасло жизнь.
– Это значит «да»?
– Это кольцо, впрочем, тоже давай! – фыркнула я.
Получила и кольцо, и объятия, и головокружительный сладкий поцелуй! А еще сквозь дымку всепоглощающего счастья и удовольствия расслышала, как Крис говорит Камилле:
– Ладно, компромисс. Я тебе – ужин в ресторации, а ты мне – ужин дома. И мы в расчете.
– Размечтался, – хмыкнула подруга. – Все будет честно. Раз я проиграла – мне готовить. Только претензии не принимаю!
– Я вообще-то мэр! – обиженно крикнул ей вслед Крис. – Нельзя
