– Но ты так много пропускаешь, Эйз.
Только в этот момент я понимаю, что в последнее время она почти не делилась деталями своей собственной жизни, а это на нее совсем не похоже. Она отводит глаза, и я убеждаюсь, что она что-то скрывает.
Я вожу пальцем по стенке своего стакана, вверх-вниз, оставляя след на запотевшем пластике.
– Между тобой и Рэйфом произошло что-то… ну, что-то значительное? Ты бы мне сказала, верно? Не скрывай что-то просто из-за того, что тебе кажется, будто меня огорчит рассказ о том, что нам с Джеком недоступно.
Ее щеки загораются нежнейшим оттенком розового.
У меня замирает дыхание.
– О господи. Когда? Как ты могла мне не рассказать?
Она морщится.
– Два дня назад. Просто ты оказалась в такой ситуации, и мне казалось, тебе будет неприятно слышать…
– Эви!
Я понижаю голос, заметив, что люди начали оглядываться на нас. – Я надеялась, что ты будешь делиться со мной всем, что важно для тебя. Вне зависимости от обстоятельств.
– Я… ох, да меня с ума сводило, что я не могу тебе рассказать.
Я крепко сжимаю в руках пустую чашку.
– Давай не дадим всей этой заварушке с генами в дополнение ко всему отнять у меня еще и лучшую подругу, ладно?
– Я так виновата… Если случится что-то еще важное, ты будешь первой, кто узнает, обещаю.
У меня щиплет глаза, но я киваю, задумавшись о том, окажусь ли я рядом, когда случится следующее важное событие в ее жизни. Стараясь не выдать, что у меня першит в горле, я произношу:
– Нам пора идти.
Мы возвращаемся в магазин комиксов. Резкий переход от яркого солнца к царящей в этом помещении темноте на мгновение ослепляет меня. Но когда мое зрение восстанавливается, я нигде не вижу Сэмми.
Я проталкиваюсь мимо теснящихся по всему помещению стоек с журналами.
– Сэмми?
Несколько мальчишек оглядываются на меня, будто я нарушила какие-то неписаные правила поведения. Я ускоряю шаг и зову все громче. Эви ищет с другой стороны магазина, и мы встречаемся посередине. Сэмми нигде нет.
Я бросаюсь к стойке продавца и спрашиваю:
– Вы не видели худого светловолосого мальчика, примерно вот такого роста?
Он отвечает, держа что-то за щекой.
– Ага, он купил последний выпуск «Алаказомба» и показал мне свои работы. Этот парень невероятно крут.
– Я знаю. Но куда он ушел?
Продавец пожимает плечами.
– Наверное, читать или рисовать.
Тут его лицо оживляется.
– Эй, я тебя узнал. Ты видела последний выпуск «Слухов недели»? Там было о том, как генетики создали любовный напиток…
Мы с Эви хмуро переглядываемся и выбегаем на улицу. У меня душа уходит в пятки, когда я кручу головой по сторонам – и понимаю, что Сэмми нигде нет.
Эви говорит:
– Не беспокойся раньше времени. Наверное, он пошел нас поискать.
Мы идем по улице в сторону, противоположную той, где было кафе. Я заглядываю в тату-салон, в книжный магазин и в секонд-хенд, крича:
– Сэмми!
Когда мы достигаем перекрестка, я замечаю светловолосого мальчишку, который идет по дороге немного дальше, и на нем такая же светло-желтая футболка, как у Сэмми. Он смеется, разговаривая с женщиной с фиолетовыми волосами. Я бегу к нему и с облегчением убеждаюсь, что это действительно мой брат.
Я хватаю его за плечи.
– Сэмми, что за дела?
Он испуганно замирает.
– Я думал, вы пошли в эту сторону. Прости.
Женщина наклоняется ко мне, балансируя на пятнадцатисантиметровых шпильках.
– Эйслин Холлингс? Я тебя искала.
Я отступаю на шаг.
– В самом деле? Как вы узнали, что я здесь?
Она скептически усмехается.
– Ах, дорогая, тебя легче отследить, чем сигнал GPS.
Из скрытого тенью подъезда выступает парень с бицепсами, огромными как канталупы. Он держится в метре от нас, но приветствует женщину медленным кивком, от которого у меня по спине бегут мурашки.
Женщина хлопает ресницами.
– Я хотела лично пригласить тебя на эксклюзивную вечеринку. Зик Такахаси, человек, который, как и ты, получил дозу «харизмы», но не пострадал от побочных эффектов, будет там, и мы будем очень рады, если ты тоже проведешь с нами завтрашний вечер.
Я скрещиваю руки на груди.
– Сомневаюсь, что существует разновидность CZ88 без побочных эффектов. И почему ничего об этом Зике не всплыло раньше?
Она достает из своей сумочки толстый конверт и обмахивается им.
– Может, никто не сделал ему правильного предложения? Десять штук, легко.
– Десять тысяч? За то, что я приду на вечеринку?
– Множество людей хотят встретиться с тобой. Лицом к лицу.
Мой пульс ускоряется.
– Где же подвох?
В глубине души я уже знаю. Только одна кучка ненормальных готова общаться со мной, не надевая респиратора.
Тот крупный парень подбирается ближе, держа руки в карманах.
Женщина с фиолетовыми волосами отвечает:
– Никакого подвоха.
Она облизывает губы.
– Ты сможешь отлично повеселиться и заработаешь – может, даже еще больше. У меня есть пара приятелей, у которых карманы глубже, чем ты можешь себе представить.
Она улыбается, и ее пристальный взгляд навевает мысли о шакалах.
Я тяну Сэмми и Эви за руки.
– Домой. Сейчас же.
Никто из них не спорит. Мы спешим прочь, но я оглядываюсь назад и вижу, как эта женщина и ее приятель смотрят нам вслед. В выражениях их лиц нет ни капли сочувствия или доброты. Внутри у меня все сжимается, оттого что они остаются на месте, удовлетворенные тем, что меня так легко выследить.
Тот парень посылает мне воздушный поцелуй.
Настоящие или нет?Лулу Лейкс, «В курсе»
Странное дело, но вопрос, который в последнее время обсуждают любители покопаться в делах знаменитостей, – вовсе не про ботокс или пластические операции. Вместо этого мы пытаемся выяснить, кто поднялся на вершину рейтинга знаменитостей благодаря усердной работе над своей репутацией, а кто добился этого, сходив к врачу-генетику. Если вам кажется, что таким историям место на страницах научно-фантастических книжек, не спешите с выводами. После того, как двести тридцать семь человек получили в виде лекарства или заразились нелицензированным генетическим препаратом под названием «харизма», они превратились в фантастически притягательных, хотя ничего из себя не представляли. Этот препарат может иметь летальные последствия – и сорок один человек уже умер, – но ходят слухи о новой, улучшенной версии «харизмы», которая была создана подпольно. Чем мы готовы заплатить за известность? Что ж, уважаемые читатели, похоже, что некоторые согласны на все, даже если речь идет об изменении собственной ДНК.
Двадцать
По дороге домой я постоянно поглядываю в зеркала. Когда я сообщаю Сэмми, что сегодня мы обойдемся без других магазинов, он лишь пожимает плечами, будто уже привык, что я его подвожу.
Я еду кружным путем, чтобы убедиться, что нас не преследуют, и паркуюсь перед нашим домом сорок минут спустя. Мы тщательно рассматриваем окрестности, прежде чем выйти из машины и начать проталкиваться через столпившихся репортеров. Хотя к этому моменту я уже должна была бы к ним привыкнуть, вопросы, которые они выкрикивают, ранят меня будто выстрелы.
– Без комментариев, – отвечаю я, подталкивая
