– Что – только?
– Я не смогу научить тебя тому, что ты хочешь знать. Ни один человек не сможет.
– Конечно, сможешь! Ведь ты – Убийца Богов. Ты…
– Говорю же, мне просто повезло. Я выжил по чистой случайности и благодаря тому, что Малькольм имеет странную привычку бить камнем по голове кого ни попадя. Дело в том, что ни один из живущих людей не в силах научить тебя драться так же, как они. Чтобы уметь убивать, ты должен учиться именно у фрэев. Ты увидишь, как они дерутся, заметишь их сильные и слабые стороны, откроешь их тайны и не дашь им узнать твои. Хочешь научиться убивать фрэев? Учись у фрэев! Да, они будут скрывать свои слабости, и тебе придется разгадать все их уловки.
Тэш открыл было рот, чтобы возразить, однако Рэйт его оборвал.
– Не вздумай говорить, что они тебе не нравятся! Тебе нравилась твоя деревня? Тебе нравились камни и змеи? Тебе нравилось мерзнуть зимой потому, что кизяков на растопку не хватает? Тебе нравилось целыми днями голодать? Тебе нравилось пить мутную воду с привкусом металла? Мне точно не нравилось. И ни одному дьюрийцу, которого я знал, это было не по нраву. И все же каждый день мы вставали, пили вонючую воду, рылись в камнях и жгли кизяки, потому что дьюрийцы привыкли выживать и не жаловаться. Значит, если хочешь научиться убивать эльфов, ты должен научиться этому у них. Тебе ведь уже было сказано: прислушивайся к ним, тогда ты сможешь их победить.
– Кто такие эльфы? – спросил Тэш.
– Те, кого ты хочешь убить.
Мальчик посмотрел на него с недоумением.
– Думаешь, они заслуживают, чтобы их называли богами?
Тэш улыбнулся.
– Я наблюдал за ними, ходил на тренировки, смотрел, что они умеют. У всех разные боевые стили, каждый – мастер в своем деле. Сэбек пользуется двумя короткими мечами и яростно бросается в атаку. Тэкчин предпочитает длинный легкий клинок и очень подвижен. Эрес любит швырять всякие снаряды, в основном обычные и метательные копья. Энвир применяет пращу, сеть и клив, который он тоже вращает. Нифрон дерется со щитом и мечом, вроде тебя. – Ребенок задумался. – Если я стану учиться у них, то придется освоить разные умения.
– Отличная затея.
Мальчик смотрел, как Рэйт надевает второй башмак.
– Ты правда его убьешь?
– Мы только что об этом говорили.
– Просто он такой… он очень большой.
– Ну да.
– Зато управляется со своим весом Адгар с легкостью. У него отличное чувство равновесия, и шныряет он шустро.
– Шныряет?
Мальчик пожал плечами.
– Так часто говорил отец.
– Что это значит?
– Это слово отец использовал, когда бросался к матери в кровать, едва вернувшись из долины Высокое Копье. Но наверняка есть и другие значения, потому что отец называл наших овец паршивыми шнырками, а Хэдена Вулмана – чокнутым шнырком. – Мальчик задумался. – Опять же, кто его знает.
Рэйт с удовольствием рассмеялся. Наверное, уже в последний раз. Парнишка продолжал его удивлять. Не своими познаниями в языке, а точными наблюдениями за Адгаром. Как ребенок способен столько разглядеть? У него талант. Вероятно, он станет великим воином – если, конечно, выживет.
Рэйт взял ли-мору.
– Где у нас… – начал он и увидел, что Тэш высунулся из окна. – Что ты там углядел?
– Отсюда виден порт. В него входит дхергский корабль!
* * *Киниг гулов уже прибыл. Рэйт заметил Адгара с его соратниками во дворе. Там и должен был состояться поединок – удобное замкнутое пространство, где зрители могут рассесться по стенам и все увидеть. Хотя приступить к обмену ударами противники должны были не раньше полудня, парапеты уже почти заполнились. Великий день настал.
Такова неизбежная участь всех дьюрийцев. Миноган вечно жаждут крови. В отличие от отца, приносившего перед битвой жертвы, Рэйт к богам войны не обращался. Зато у богов на него были свои планы.
По крайней мере, ему суждено погибнуть при большом стечении народу. Немногие могут этим похвастаться, за исключением почетных гостей на повешении, обезглавливании или сожжении. Часто люди умирают самым незамысловатым образом: давятся едой за столом, замерзают в горах или тонут в реке. Когда они с отцом отправились на запад, Рэйт был уверен, что расстанется с жизнью из-за нелепой случайности. К примеру, сломает ногу в самой глуши и умрет с голоду. Смерть от руки Адгара куда лучше. Адгар – мастер своего дела. Он прикончит его мигом.
Рэйт снова вспомнил слова отца: худшее, что с тобой может случиться – ты умрешь. Для кого-то это даже шаг вперед. Умирают все. Рэйт уже пережил целый клан.
В отличие от отца и братьев, он не сделал убийство своей профессией, но гадал: дарует ли ему этот поединок право попасть в Элисин? С одной стороны, заманчиво, и все же чем провести вечность с типами вроде его братцев, лучше уж отправиться в Рэл. Именно там сейчас его мать и сестра, достойные и отважные, никому не причинившие зла. Что за неразбериха царит в загробной жизни, если злобных убийц за жестокость ждет вечная награда?
Не желая тянуть до полудня, Рэйт вышел из чертога. Он решил сразиться с Адгаром сразу, чтобы поскорее со всем покончить. Это было до того, как трое женщин вошли в ворота.
* * *Роан и Мойя последовали за Персефоной во двор далля прямо с пристани. Брин, Сури и гномам вождь велела отнести Арион к Падере. Судя по скоплению народа, происходило что-то важное. Собрались все вожди, обрядившиеся в лучшие одежды: надели торки и парадные ли-моры, чтобы обозначить свое высокое положение. Галанты сгрудились на траве справа от ворот, и место вокруг них пустовало, словно там пролегал невидимый барьер, за который никто не отваживался переступить.
Среди моря лиц на стенах Персефона заметила Хита Косвела, сидевшего рядом с Хэнсоном Киллианом. Там же расположились старик Матиас Хэггер и семейство пекаря, болтая босыми ногами, словно гигантская многоножка. На земле возле пустого закрома стоял земледелец Уэдон, обнимая за плечи пастуха Гэлстона, который выглядел потерянным и бледным, словно не видел солнца долгие месяцы. Гиффорд опирался на костыль и на левое плечо Хэбета. При виде его синяков у Персефоны сердце защемило, однако Падера была права: Гиффорд способен переносить удары куда лучше любого.
«По крайней мере, все живы и невредимы».
Рэйт спускался по ступеням чертога. Увидев Персефону, он облегченно вздохнул, расплылся в улыбке и помчался ей навстречу. Подбежав, он немедля заключил ее в объятия и оторвал от земли.
– Я так соскучился! – прошептал он. – Боялся, что ты не вернешься!
Его черная борода царапала кожу, но Персефоне было только приятно.
– Конечно же, я вернулась!
Рэйт опустил Персефону на землю, и она с трудом
