– Не дергайся раньше времени, – как-то сказал он мне. – Наверху этот вопрос решается. Ты просто не представляешь, сколько инстанций придется пройти, чтобы понизить цены. Речь ведь не о рублях, о валюте! Чего ты печалишься, зарплату, какую-никакую, нам платят. Знакомства полезные ты с иностранцами заведешь. Кто-то ведь к нам все равно заглядывает.
Знакомства я действительно завел. Молодой финн из Хельсинки, Илмари Антонен, возивший к нам группы туристов, быстро нашел дорогу в бар. Деньги у него водились, и он с удовольствием просиживал вечера у стойки. Он сносно говорил по-русски, поэтому с ним было легко контактировать. Но большинство финнов были совсем не похожи на своих потомков из 2018 года. По-английски они почти не говорили, приехав со своей деревенской фермы в большой город, не понимали, что в нем делать. Все, на что их хватало, – это, пользуясь отсутствием у нас сухого закона, тупо напиваться до потери сознания.
Как-то вечером, во время работы, меня позвали к телефону. Когда я взял трубку, то услышал в ней незнакомый мужской голос.
– Александр Юрьевич, добрый вечер, меня зовут Вадим Сергеевич, передаю вам привет от Дениса, надеюсь, вы его помните. Хотелось бы с вами встретиться обговорить кое-какие вопросы. Я примерно представляю ваше расписание, поэтому предлагаю завтра зайти по адресу… в пятнадцать часов. Вас устраивает это время?
Только когда собеседник назвал адрес, я понял, кто это звонит. Тогда вспомнил и Дениса. Как ни странно, но в восьмидесятые годы у нас в городе все знали, где находится явочная квартира КГБ. Хотя к этому времени ее наверняка там не было. Но сейчас шел только 1971 год, и эта квартира была еще не на слуху.
– Да, конечно, устраивает, я подойду к этому времени, – сказал я в трубку, из которой почти сразу донеслись короткие гудки.
На следующий день самым сложным оказалось отвязаться от Жени. После занятий она прилипла, как банный лист. А я никак не мог придумать отговорку, чтобы отправить ее домой. Ссориться не хотелось, поэтому пришлось притвориться заболевшим и срочно отправиться домой, сказав, что попробую лечь поспать.
Проводив ее до автобуса, я направился по данному мне адресу. Дверь в явочную квартиру комитета почти не отличалась ничем от остальных, кроме широкого глазка. На звонок дверь почти мгновенно открылась, и из-за нее выглянул молодой мужчина лет тридцати. Увидев меня, он расплылся в улыбке и дружелюбно произнес:
– Санек, привет, наконец удосужился ко мне зайти. Проходи, не стесняйся.
Квартира не представляла собой ничего особенного. Одна небольшая комната, кухня. Типичная обстановка для молодого холостяка. Ничто в ней не выдавало, что здесь никто не живет.
Надев предложенные тапочки, я проследовал вслед за хозяином на кухню. Тот сразу зажег газ и поставил чайник на огонь.
– Присаживайся, – предложил он. – В ногах правды нет. А разговор у нас будет долгий. Как ты уже знаешь, меня зовут Вадим Сергеевич, так что будем знакомы.
Мы пожали руки друг другу, я уселся на стул и выжидающе глянул на собеседника.
– Не будем толочь воду в ступе, – сказал тот, поняв мой взгляд. – Человек ты достаточно зрелый, прошел армию. Зарекомендовал себя положительно. Партия и правительство отметили твои заслуги орденом.
При этих словах в голосе собеседника послышались завистливые нотки.
– Нас немного настораживает твой выбор профессии. Но для комитета так даже лучше, ведь работать в таком проблемном месте, связанном с валютой, будет заслуженный, проверенный делом человек. До армии ты легко пошел нам навстречу и добровольно передавал сведения. Сейчас же я уполномочен предложить тебе стать нашим внештатным сотрудником, со всеми вытекающими отсюда последствиями.
Он замолчал и выжидающе смотрел на меня.
– А что за вытекающие последствия? – поинтересовался я.
– Ну, к примеру, мы можем посодействовать в поступлении в вуз, – улыбнувшись, поведал Вадим. – Закончишь его – поможем с работой. Выезд за рубеж в социалистические страны по путевкам. Ну, мало ли чем еще можно помочь? Денежной премией, к примеру, если будет за что.
– А в мои обязанности что будет входить? – спросил я.
Вадим Сергеевич встал, достал из портфеля тонкую книжицу.
– Вот, возьми почитай эту методичку, я пока чаек заварю.
Вскоре мы, прихлебывая, пили скверно заваренный грузинский чай с кренделями, без сомнения, купленными в соседней бакалее. Вадим Сергеевич молчал, я же в это время пробегал глазами страницы методички.
Когда я отложил ее в сторону, он спросил:
– Ну как, понятней стало?
– Вроде все ясно, – сказал я. – Согласен я, ведь если не соглашусь, сразу проблемы появятся, проверки и прочее. А так хоть вы мешать не будете.
На мои слова собеседник только улыбнулся и развел руками.
Закончив с чаепитием, мы говорили еще с час и, порешав все вопросы, разошлись, довольные друг другом.
А чего переживать? Этого звонка я ждал с той минуты, как согласился на работу в баре. Странно бы было, если при таком трепетном отношении к валюте в СССР барменов в валютном баре оставили бы без полного контроля. Поэтому, согласившись стучать, не испытывал никаких отрицательных эмоций.
В том, что мой руководитель и напарник Иосиф тоже работает на КГБ, не было никаких сомнений. Так что теперь будем с ним стучать в унисон.
После утомительной беседы хотелось пройтись. В баре у меня сегодня был выходной, и сейчас я с удовольствием шел прогулочным шагом в сторону дома.
Еще не доходя до него метров сто, я услышал натужный рев мощного мотора. Зайдя во двор, я обнаружил, что из кузова грузовика по лагам спихивают на землю перед нашим гаражом ржавый кузов 408-го «москвича».
А вокруг него возбужденно нарезает круги мой батя.
– Это что за хлам? – спросил я у него.
– Ты, что?! Какой же это хлам? – возмутился отец. – Ты только глянь! Почти новая машина. Ее у нас еще весной списали после аварии, хотели продать, но что-то там не срослось. Вот мне предложили за пятьсот рублей выкупить.
Глядя на мое укоризненное лицо, он потихоньку замолкал.
– А мама знает? – поинтересовался
