– Амфибрахий, ты душка, – сказала я, опуская копошащееся лакомство в тарелочку. – Может, я тебя потом даже поцелую.
Жаба боязливо на меня покосилась и стрельнула языком в червя.
Я отдала домовому пять сребреников и добавила еще два, в качестве благодарности. Он расцвел, обещал Юльке заходить на чай и выкатил тачку, груженную швабрами, во двор.
– Степан Аркадьич! – окликнула я его.
– Да, Василиса? – обернулся он, стоя у крыльца.
– Не подскажешь, где в деревне самый счастливый дом? Чтоб детей много, порядок, достаток и любовь…
– Понятно где, – степенно ответил он. – Это дом, где живу я.
– Мне для заклинания надо зажечь свечу в очаге такого дома, – призналась я.
– Нет, Василиса, в колдовство я не лезу – Домовой нахмурился, лоб собрался в морщинки, как смятая скатерть.
– Я обещала водяному снять проклятие с пруда. Это светлая магия.
Глаза Степана Аркадьича вспыхнули, как светлячки.
– Ты очень необычная ведьма, Василиса, – сказал он после паузы.
– Это я уже слышала. Так ты мне поможешь?
– Мне надо поговорить с хозяйкой.
Он побрел к калитке и вскоре растворился в сумерках, лишь его тележка побрякивала на кочках.
Я распаковала покупки, разобрала наконец-то чемоданы. Свежевымытые окна блестели, нежно-кремовый тюль слегка покачивался на приоткрытом окошке. Я расставила на трюмо кремы, духи и косметику, на тумбочку у кровати водрузила фотку, где мы с Юлькой сидим на пляже, – и наконец-то почувствовала себя дома.
Юлька ворвалась в комнату без стука, покрутилась передо мной в новой цветастой пижаме, которую я ей купила.
– Шикарно, – одобрила я.
– Жаль, показать некому, – вздохнула она.
– А меня ты уже за человека не считаешь?
– Это другое. Я же не собираюсь в тебя влюбляться!
– Хм, а я на субботу как раз купила парный абонемент в спа-салон на целый день, для влюбленных…
– Вася! Я долго сопротивлялась своим чувствам, но тщетно. Я люблю тебя! – пылко произнесла Юлька, прижав руки к груди.
– То-то же! А то я, знаешь, даже начала ревновать к царице. Ах, Амаранта… – передразнила я подругу.
Юлька смущенно рассмеялась.
– Сама не знаю, что на меня нашло, – призналась она. – И пытаюсь вспомнить, как она выглядела, а в памяти будто провал. Как будто такую красоту даже вообразить невозможно.
Я приложила к себе новенький кружевной бюстгальтер, повернулась к Юльке.
– Пойдешь в этом на свидание с воеводой? – подколола она меня.
Я вздохнула и положила обновку в шкаф.
– Не уверена, что у меня есть шанс. Думаю, ты ему подходишь куда больше.
– Во-первых, я помню о праве первой встречи, – загнула палец Юля. – Кто первой мужчину увидел, той он и достается.
– Ты познакомилась с ним всего минутой позже.
– Все равно. Во-вторых, – Юлька упала на мою кровать, – он не в моем вкусе. Такой весь правильный, спокойный. Я люблю мужчин с огоньком.
– А он, похоже, девушек с огоньком боится, – нахмурилась я.
Юлька повернулась на живот и улыбнулась.
– А в-третьих… Я покажу тебе кое-что.
Она убежала к себе в комнату и вернулась с ноутбуком.
– Я скинула фотки из дворца, – сказала она, быстро пролистывая кадры. – Вот…
На экране появилось лицо воеводы. Я залюбовалась красивой осанкой и росчерком бровей; высокий лоб пересекала вертикальная морщинка, которую так и хотелось разгладить. В голубых глазах таились тоска и потаенная страсть, уголки губ слегка приподнимались, как будто перед ним сейчас что-то очень хорошее.
– Так он смотрит на тебя, когда ты не видишь, – прошептала подруга из-за плеча, словно змей-искуситель.
– Да ладно! – Я расплылась в улыбке. Может, и не стоит прятать далеко новое белье. Очень скоро оно может мне пригодиться.
Я пролистнула кадр и недоуменно всмотрелась в экран. В платье восхитительной Амаранты, блестящей красавицы, чья красота ослепляла и сшибала с ног, стояла какая-то мымра.
– Как-то нефотогенична царица, да? – протянула Юлька.
– Совсем, – согласилась я.
Длинный нос, маленькие, близко посаженные глазки, тонкие, недовольно поджатые губы, – Амаранта на фотографии не производила и доли того ошеломляющего впечатления, что в реальности. Костлявые плечи выпирали из слишком свободного платья – того и гляди спадет наряд, никаких выпуклостей, за которые оно бы могло удержаться, у царицы не наблюдалось. Кулон алым маячком болтался на плоской груди.
– Ох, нечисто дело с царицей, – заметила я.
Встала я спозаранку, когда солнышко только выкатилось на светло-голубое небо, пронизанное золотыми нитями. Высоко-высоко висели черные точки жаворонков, яйца которых требовались для колдовского приворота. Может, Ярополк меня приворожил? А что, все сходится – и неуемная тяга, и отсутствие сна. Я хмыкнула и подняла тяпку, безалаберно брошенную вчера на крыльце.
Я купила ее в огромном хозяйственном магазине. Сначала бродила по рядам с сельскохозяйственными орудиями труда, один другого страшнее, примерялась к лопатам и вилам, постояла у садового гномика, чем-то смахивающего на Степана Аркадьича. Достала всех попавшихся под руку консультантов вопросами: в какой грунт надо сажать тыквы, самый плодоносный сорт, секреты хорошего урожая, – а потом увидела эту тяпку, и рука сама к ней потянулась. Маленькая, хорошенькая, милый цвет, аккуратные зубчики – ее не было страшно брать в руки, и она без труда уместилась в мой рюкзак.
Окинув взглядом заросшую бурьяном грядку, спускающуюся к забору, я засучила рукава, надела резиновые перчатки и принялась за прополку. Я вырывала длинные стебли полыни, дурманящей горьковатым ароматом, выкорчевывала колючий осот, подкапывала белесые корни пырея. Разогнувшись через полчаса, окинула взглядом кучку вырванной травы на дорожке, потом прикинула предстоящий фронт работ и мысленно застонала.
– Я тебе кофе сделала, – выкрикнула с крыльца Юлька и тут же трусливо скрылась в доме.
Я бросила тяпку – ведьме нужен перерыв.
Мы устроились в зале. В вазочке на столе высилась горка песочного печенья, которое вчера испек Степан Аркадьич. За такого домового и золотого не жалко! Надо бы его переманить. Я задумчиво откусила кусочек, отхлебнула обжигающего кофе и открыла книжку-чудесницу.
– Привороты, отвороты, венцы безбрачия и кошмарные сны, – пробормотала я. – И хоть бы один завалящий рецепт, как избавиться от сорняков.
– А ты не думала на самом деле поколдовать? – спросила Юлька, макая печенье в креманку с абрикосовым вареньем. – Сглаз на твою мымру навести, к примеру, чтоб неповадно было так квартирантов кидать.
– Думала, – призналась я. – Но мараться неохота. Да и у меня сейчас на повестке дня тыквы. Я так прикинула, надо сейчас сажать, чтобы успели вырасти.
– Ты прости, у меня занятия, – виновато покаялась Юлька. – А я ведь обещала помочь…
То, что она не собирается со мной в огороде копаться, было сразу понятно: она сидела нога за ногу, коротенькое платьице едва прикрывало стратегические места, туфли на каблучках, светлые волосы, сдерживаемые лишь тонким ободком, падают на спину, закручиваясь на концах. Юлька сегодня выглядела настоящей куколкой.
– Так-так-так, – заподозрила я, – а что у тебя за пары сегодня?
– Тебя не проведешь, – улыбнулась Юлька. – Это я так к семинару по скульптуре вырядилась, помнишь, я тебе рассказывала про симпатичного аспиранта? Вот, кстати, приворожи мне его, а то экзамены скоро, а он все краснеет, ломается, а к активным действиям не переходит. Я уже и так и этак ему намекаю, за первую парту всегда сажусь, улыбаюсь многообещающе…
– Юля, ну какой приворот? – возмутилась я. – Ты себя в зеркале видела?
