– Перевернись на живот, – скомандовал вертиец, резким жестом вытирая кровь с прокушенной губы.
И тело опять повиновалось, и снова подчинение сопровождалось волной дикой боли. Лисса пыталась сопротивляться, но не вышло.
– Теперь встань на колени.
Тело выполнило приказ мгновенно, к ужасу Эрлиссы. А когда холодная влажная рука легла на спину, заставляя прогнуться, девушка вздрогнула от жуткого отвращения.
Все, что случилось потом, она с огромной радостью забыла бы, как самый страшный сон. Как самый ужасный из возможных кошмаров. Она не могла поверить, что это происходит на самом деле. Сначала думала, что противней прикосновений Галлия быть ничего не может, но когда он без какой-либо подготовки ворвался в ее тело, Лисса в полной мере осознала всю жуть происходящего.
Но принцесса запретила себе кричать. Дала себе слово, что насильник не услышит от нее ни звука. Но вот слез, бесшумно стекающих по щекам, сдержать не смогла. Они тихо падали на шелковое покрывало, оставляя маленькие мокрые точки. Эрли даже попыталась сосредоточиться на них, чтобы хоть как-то отвлечься от того, что делал с ней… кто? Муж? Боги… да как такое вообще могло произойти?!
К счастью Эрлиссы, все закончилось довольно быстро. Как только ее отпустили, она обессиленно рухнула на кровать и с дикой ненавистью уставилась на Галлия. Тот же поспешно натянул брюки и с удовлетворением посмотрел на свое правое запястье. Там красовалась татуировка: древний символ рода карильских королей – черная пантера, окруженная зеленоватым свечением.
– Теперь ты Эрлисса Армал. Моя законная супруга. Ритуал завершен, – равнодушно бросил принц. – Через два дня коронация. И моя, и твоя. – Он подошел ближе и провел пальцем по ее обнаженной ноге. – Сегодня ты познала мою грубость, но я могу быть и ласковым. Все зависит от твоей покорности. И да, если ты еще не поняла, на твоем животе нанесен знак подчинения. Ты выполнишь каждый мой приказ, даже если мне придет в голову заставить тебя спрыгнуть с крыши. Поэтому, дорогая супруга, лучше сразу смирись и будь покорной, иначе боль станет твоим постоянным спутником.
Галлий подхватил с пола свою рубашку и вышел, оставив девушку одну. И как только за ним закрылась дверь, она стыдливо натянула на себя край шелкового покрывала и, подтянув ноги к груди, заплакала. Вероятно, действие снадобья, которым ее напоили во время ритуала, прекратилось, и теперь принцесса смогла нормально мыслить.
Взгляд сам собой упал на правую руку, на которой появилось изображение летящего орла, окруженного зеленым сиянием, и Лисса осознала, что это конец. Она действительно замужем, пусть и против воли. Да, Галлий использовал один из забытых, запрещенных темных ритуалов, но кого это волнует? Он – хозяин Вертинии, а ее родители не станут развязывать войну. Тем более что ничего уже не исправить.
– Деми… – прошептала Эрлисса сквозь слезы, представляя образ Дамира. – Прости…
Наверное, только теперь она поняла, какой была дурой. Оскорбляла его, игнорировала, отталкивала, сбежала… Для чего? Чтобы оказаться чужой женой? Чтобы в один момент потерять все?
– Я так тебя люблю… – проговорила сдавленным шепотом. – Боги… Люблю.
Как жаль, что поняла это только теперь, когда обратной дороги уже не было.
Ком внутри стал разрастаться и вскоре лопнул, превратившись в огромную дыру. Сердце ныло, а слезы даже и не собирались останавливаться. Она старалась не думать о том, что ждет ее в будущем… да и будет ли оно вообще?
Но в какое-то мгновение мрачное состояние полной безысходности будто вспышкой рассекла странная мысль. Она прозвучала так, словно была произнесена Брисом, хотя Лисса прекрасно знала, что такое невозможно.
«Не сдавайся. Держись. Пока ты жива, надежда еще есть!»
И этих слов оказалось достаточно, чтобы она мгновенно взяла себя в руки и даже нашла силы сесть.
– Пошел ты, Галлий, к демонам! – прорычала в пустоту комнаты, растирая по лицу слезы.
«Нельзя сдаваться! Нельзя! – пронеслось в ее мыслях. – Ведь отец всегда говорил, что никогда не нужно терять надежду. Ты силен, когда веришь в победу. Когда, даже в сотый раз упав, все равно поднимаешься. А выход обязательно найдется. Пусть не сейчас, пусть позже, но все наладится».
И тут перед мысленным взором встало лицо матери. Вот уж кто-кто, а Эриол бы точно не стала впадать в панику. Она бы не опустила руки. Она бы боролась, искала выход и обязательно бы нашла. И Эрлисса, как достойная дочь Великой Королевы, просто не могла, не имела права покорно смириться с обстоятельствами.
С этими мыслями она поднялась с кровати и медленно, держась за стенку, направилась к двери, за которой вроде бы располагалась ванная. Сейчас ей больше всего хотелось смыть с себя следы произошедшего между ней и Галлием. Чтобы даже запаха не осталась.
Уже сидя под струями душа, Лисса неожиданно вспомнила слова Дамира о том, что он никому и никогда ее не отдаст. И сейчас ей очень хотелось верить, что так оно и будет. Что он не оставит ее здесь, что найдет способ забрать, вернуть. Но… нужна ли она ему теперь, когда была с другим? Когда она – чужая жена…
На этот вопрос ответа, к сожалению, не было. Несмотря на все, связывающее ее и Дамира, Эрлисса сомневалась, что он на самом деле испытывает к ней какие-то чувства. Что любит ее…
– Боги, – проговорила принцесса, с силой сжимая борт керамической ванны. – Клянусь, если Дамир вернет меня себе… Если он любит меня… Я больше никогда, даже мысленно, не оскорблю его!
Увы, но только потеряв, она осознала, что на самом деле значил для нее сайлирский принц. Сейчас, когда не осталось никакого смысла в притворстве, Лисса честно призналась самой себе, что ее ненависть была всего лишь защитой от собственных чувств, которые она считала безответными.
И, глубоко вздохнув, Лисса прикрыла глаза и представила лицо Дамира.
– Услышь меня, Деми, – сказала она шепотом. – Где бы ни был, знай – я люблю тебя!
Спаси меня из лап чужой войны!На теле на моем чужие руки.Прошу, прости, в том нет моей вины.Избавь меня от этой жуткой муки!Возьми мой мир… Хотя он твой уже.И, может быть, зажить когда-то сможетРубец кровавый на моей душеИ шрамы от плетей на нежной коже.Хотя все блажь. Увы, надежды нет.Сработал механизм. Капкан захлопнут.Но в этой тьме твой образ как просвет,Как солнца луч, пробившийся сквозь омут.Прошу, родной, за все меня простиИ знай, ты для меня всего дороже.Спасай себя на собственном пути.Ну а меня спасти ничто не сможет.В войне с добром вновь выиграло зло,И изменить мы это не сумеем.Наверно, просто мне не повезлоВ игре с судьбою стать чужим трофеем…Глава 17В просторной комнате стояла напряженная тишина. Сейчас все собравшиеся здесь просто не видели смысла говорить. Они ждали. Причем ожидание длилось уже не
