– Что думаешь делать в первую очередь? – спросила Бригитта, отхлебнув кофе.
– Пойду в банк, что же еще? – усмехнулся Алекс.
– Ну, это понятно, – усмехнулась девушка, – а потом? Вернешься в США?
Алекс задумался. В принципе – вариант. Райх ему не очень нравился. На первый взгляд все было нормально. Обычная ухоженная Европа. Причем куда более ухоженная, чем та, которую он когда-то покинул. В первую очередь потому, что здесь не было никаких мигрантов. Да и с гастарбайтерами все было куда суровее. Но идеологизированное государство – это идеологизированное государство. В Америке с этим должно было быть куда полегче… Но, с другой стороны, насколько Алекс смог пробиться сквозь идеологические нагромождения, которыми была завалена любая объективная информация о другом континенте, за океаном тоже была совершенно не та Америка, о которой он знал. В этом варианте истории США не удалось подгрести под себя большую часть послевоенной Европы и даже существенную часть Азии и сделать свой доллар мировой валютой. И к тому же она до сих пор вела яростную борьбу с Райхом по всем фронтам. Нет, реально военные Райха и США последний раз стреляли друг в друга уже более сорока лет назад, но региональных конфликтов по миру тлело до хрена и больше… Поэтому американцам, например, пришлось резко увеличивать эксплуатацию Латинской Америки (вот, кстати, континент, где уже двести лет все делается по лекалам наших либералов, т. е. «так, как хочется и как требуют «цивилизованные страны» – результат как, нравится?), вследствие чего там постоянно кто-то бунтовал. А уж о непрерывной вялотекущей партизанской войне с регулярными обострениями и речи не шло. Она стала там, так сказать, частью пейзажа… Что еще больше напрягало американскую экономику и делало ее куда более милитаризованной. Так что жили там намного более бедно и скудно, чем в ныне оставшемся только в памяти Алекса прошлом варианте современности. Да и разных других ограничений хватало. Например, американцам до сих пор запрещалось владеть золотом [43], а Комиссия по расследованию антиамериканской деятельности [44] и не думала сворачивать свою деятельность. Причем число дел, которые она рассматривала ежегодно, вплотную приблизилось к миллиону. А что поделать – суровая война с «геополитическим противником» шла на всех фронтах и требовала все больше и больше жертв…
– Пока нет, – мотнул головой Алекс. – Думаю задержаться в Райхе. Попутешествовать…
– И куда поедешь? – заинтересованно уточнила Бригитта.
– Ну-у… думаю прокатиться на восток, – делано равнодушно отозвался Алекс. Да, он действительно собирался съездить на восток и посмотреть, как живут люди в тех местах, где он родился и вырос. – Надо же посмотреть, как действительно живут те, кого вы так хотите облагодетельствовать.
Глаза Бригитты возбужденно блеснули, и она, резким движением оставив кружку, внезапно подалась вперед и тихо произнесла:
– Поцелуй меня…
Алекс на мгновение замер, слегка ошеломленный сказанным, потому что до сего момента девушка в общении с ним всегда демонстрировала этакие пренебрежительно-покровительственные манеры, а затем качнулся вперед и осторожно прикоснулся губами к мягким и теплым губам девушки…
Глава 8
– Опять? – Бригитта, одетая только в рубашку Алекса, смотревшуюся на ней скорее очень коротким халатиком, окинула парня сумрачным взглядом и неодобрительно покачала головой, после чего продефилировала к кофемашине, встроенной в широкий пенал, в котором кроме этого технологического устройства размещался и остальной набор кухонного оборудования – от микроволновки до пароварки.
Эту квартиру Алекс купил после получения своей доли денег со счета. Сто сорок квадратных метров в клубном доме на люцернской набережной Haldenstraße и шикарный вид из окна на озеро и летящие над ним в облаках горные пики. О чем-то подобном он мечтал еще в той, ныне исчезнувшей реальности. А впереди его ожидали не менее приятные траты – мотоцикл, стильная обувь, новый гардероб, часы – «Vacheron Constantin »[45] на запястье будут смотреться очень стильно. Он тогда все спланировал… Бригитта же решила потратить свои деньги на другое. На борьбу. А все его планы и желания презрительно обозвала «вопиющим мещанством», под конец бросив: «Впрочем, чего еще можно ждать от выкормыша логова международного еврейского капитала»… Короче, они разосрались. Напрочь. И произошло это перед самой его поездкой на восток…
Хотя началось у них все как в сказке. Девичьей. Ну знаете, как это бывает – я хочу такой любви, чтобы по полной, до небес, чтобы в нее как в море… Вот-вот, так все и случилось! Почему это сработало и с ним? Ну-у-у… психолог, вероятно, заявил бы, что Алексу было очень одиноко в этом совершенно чуждом мире, где даже мемы и игрушки для «занять руки» оказались совершенно другими. А соцсетей пока вообще не было. Лишь нечто вроде FIDO [46] и только-только появившееся убогое подобие «аськи» [47]… Так что о вполне привычных «покемонах», спиннере и «Фейсбуке» с «Твиттером» здесь никто и никогда не слышал. К тому же, похоже, мамины характер и наклонности оставили сильный отпечаток на его предпочтениях. Вследствие чего Алекса, скорее всего, подсознательно тянуло к сильным и властным женщинам… Но психологов рядом не было. Сам же он на этот вопрос ответить не мог. Случилось – и все! Что же касается Бригитты, то кроме того, что она и так была страстной и увлекающейся натурой (иначе бы с какого хрена ее потянуло в троцкистки?), девушку в Алексе привлекли именно его чуждость и инородность, которые прорывались во всем – от манер и предпочтений в одежде до кругозора, на формирование которого наложил отпечаток куда более глобализированный мир, словарного запаса и некоторого акцента. Как бы там ни было – они буквально рухнули в любовь…
В постели у них все оказалось выше всяких похвал. Сексу Бригитта отдавалась полностью и со всей истовостью своей страстной натуры, совсем не стесняясь во время «пиков» визжать, царапаться и орать во все горло… В конце первой недели «отношений» к ним из-за этого даже приперся полицейский, которого Бригитта, кстати, встретила все в той же надетой на голое тело рубашке Алекса. Причем незастегнутой. Так что молодой парнишка в форме, увидев открывшую ему дверь «хозяйку квартиры», тут же стушевался и, промямлив что-то о жалобах «почтенной фрау из квартиры этажом выше», быстренько смылся. По традиции, полицейские «Свободно присоединившейся территории Швейцария» набирались из глухих тирольских деревушек, в которых сохранялись еще весьма патриархальные нравы. Что, впрочем, было вполне объяснимо – Министерство народного просвещения и пропаганды Райха ревностно стояло на страже морального здоровья нации, а DeNetz пока еще был не слишком развит для того,
