Самый большой кот, коричневый меховой шар, миниатюрный медведь, встряхнулся и стал Гектором, сидящим на ее кровати с грустью в глазах.
– Еще в пауков, – сказал он. – Мы можем превращаться в пауков и комаров, но неприятно быть такими мелкими.
Это было уже чересчур. Ленка засмеялась и хохотала, не в силах остановиться, пока пощечина мадам Оксаны не выбила из нее этот глупый смех, оставив на челюсти синяк.
– Не люблю истерик, – сказала инспектор манежа. – Все очень просто. Ты останешься с нами. Мы купим тебе компьютер. Ты будешь управлять делами цирка и решать проблемы с chinovnikami. А еще – делиться с нами кровью. Будет, как ты говоришь, круто.
– Нет, – ответила Ленка. – Это будет отвратительно.
Кошки превратились в циркачей. Они расселись по комнате. Освободившись, Ленка приподнялась в подушках и обвела их взглядом:
– У меня лейкемия, помните? Болезнь крови, если вы не в курсе.
Дюсан взял ее за руку. Он никогда не прикасался к ней раньше. Его кожа была холодной и восковой по сравнению с ее собственной.
– Для нас – это не яд, – сказал он. – Для нас – это источник новой силы.
– Все эти белые клетки, – добавил Борис, – придают упругость шагу вампира. Мы бы тебя и вполовину так не ценили, будь твоя кровь здоровой.
Ленка попыталась освободиться от хватки Дюсана, но с тем же успехом могла попробовать вывернуться из наручников.
– Может, и так, но у меня ремиссия, не забывайте. Я говорила вам, когда пришла.
Рима наклонилась и шлепнула ее по щеке, будто перышком провела:
– Хорошая попытка. Но у тебя нет ремиссии.
Пока Ленка изумленно взирала на вампирку, Дюсан поднял ее запястье ко рту, прокусил кожу и слизнул выступившие капли крови.
– Вкусно, – заметил он.
– Не любите истерик? – потрясенно сказала Ленка. – Тогда уходите, потому что я вот-вот разрыдаюсь, и вам придется меня убить, чтобы успокоить.
Весь следующий день офисный трейлер оставался закрытым. Внутри было тихо, занавески опущены. Кармен продавала билеты у стойки и вяло флиртовала с барменом. Место оказалось удачным, аплодисменты искренними, шепот, пролетающий по рядам во время смертельного номера, казался многообещающим. Подсчитав выручку, мадам Оксана сказала, что они смогут купить новые костюмы и, возможно, компьютер.
– Ничего хорошего, – заметила Рима, – если Ленка от шока сойдет с ума.
Мадам Оксана пожала плечами:
– Тогда компьютер не понадобится.
На следующий день Борис долго наблюдал за притихшим офисом, а потом спросил, не следует ли им выломать дверь, дабы убедиться, что смертная еще жива.
– Эта девочка не хочет умирать, – сказала мадам Оксана. – Оставьте ее в покое.
Вечером успех повторился. Местные собрались на заднем дворе в надежде поймать улыбку, перекинуться парой слов или даже зависнуть в трейлере. Кармен и Эжен пили нечто более приятное, чем крысиная кровь. В офисе было темно и тихо.
* * *Следующей ночью, после шоу, Ленка приняла душ, надела платье Римы поверх джинсов, заплела темные волосы и отправилась в шатер, где застала Гектора, Кармен и мадам Оксану.
– Я хочу с вами поговорить.
Три пары глаз мрачно наблюдали за ней. Белки были красными, как если бы все они страдали тяжелой формой конъюнктивита. Ленка удивилась, что не замечала этого раньше.
Мадам Оксана поманила ее к себе.
– Нет, я хочу поговорить со всеми вами. Только один раз.
Инспектор манежа пожала плечами и на секунду закрыла глаза. Ленка услышала шелест крыльев. Три летучие мыши закружились на свету и сорвались вниз, превратившись у самой земли. Трехцветная кошка выскользнула из-за занавеса и стала Римой. Большой серый кот – Борис – мягко прыгнул на арену и уселся в пустой ванночке. Его морда была темной от крови.
– Все в сборе, – объявила мадам Оксана. – Говори.
Ленка облизнула губы.
– Я много думала о той ночи и приняла решение. Во-первых, меня не смущает ваш вампиризм. То есть, вы – прекрасные артисты и не убиваете людей направо и налево…
– Нарочно не убиваем, – прошептал Эжен.
– …или очень часто, иначе, кто-нибудь бы заметил. В любом случае, я вас не выдам, даже если уйду, что, можете мне поверить, я сделаю. Теперь скажите, что я ошибаюсь, и выбора у меня нет.
Она обвела вампиров взглядом, подстрекая к спору, но они смотрели на нее без тени любопытства.
– В Кливленде я сказала, что хочу присоединиться к цирку. Я все еще хочу этого. Сделайте меня полноправным членом труппы, и я останусь.
– Или? – подсказал Казимир.
– Или я сотру все файлы: программу, с помощью которой организую гастроли, контракты с городами, в которых вы выступаете, все разрешения. Абсолютно все.
Эжен пожал плечами:
– Тогда мы не подпустим тебя к компьютеру.
– Вы даже не знаете, как его включать, – напомнила Ленка. – Вы научились лазить в Ютьюбе, но недалек день, когда какой-нибудь полицейский из Юты захочет проверить ваши документы. Вы не можете придумать ничего нового. Помните только то, что умели, когда… обратились. Вот и всё.
Мадам Оксана кивнула:
– Это правда. Так почему мы должны лишать себя твоих знаний, воображения, огня?
– Крови? – добавил Борис, облизывая губы – он уже принял человеческий облик.
– Грубо, – сказала Кармен. – Но он прав.
И тогда Ленка не сдержалась:
– Потому что я больна, эгоистичные вы придурки! Если меня не лечить, я умру, и моя особая, полная энергии, кровь остынет!
Она ошеломила их – маленькая победа. Глаза мадам Оксаны метнулись к Гектору – он грустно покачал головой.
Потрясенная, Рима засмеялась.
– Пусть присоединится к нам. То, что ей известно, она уже не забудет, а новые идеи будем брать с Ютьюба.
– Печально, если ее кровь уйдет в никуда, – сказал Казимир. – Что, если она сохранит свои свойства после обращения?
Ленку трясло, возможно, от облегчения, возможно, от ужаса – два этих чувства переполняли ее. Еще ее мучила слабость. Нужно было съесть что-то еще, кроме чипсов и жевательного мармелада – ее трехдневного рациона.
– Конечно… Почему бы и нет? Есть еще несколько вещей, которые я хочу сделать прежде, чем… стану вампиром. Нужно придумать номер для троих с кубом. И найти того, кто сможет сшить новые костюмы.
Мадам Оксана встала и потянулась.
– Ладно. Будь по-твоему. Я – в офис, смотреть Ютьюб.
Ленка покачала головой:
– Если вы не хотите, чтобы я умерла не по расписанию, принесите мне что-нибудь поесть и дайте поспать. Ютьюб посмотрите завтра.
Йоска и Марьяна Кубатовы присоединились к зрителям, ожидающим начала восьмичасового шоу Cirque des Chauve-souris в Сан-Франциско.
К ним подошла японская девушка:
– Мистер и миссис Кубатовы? Пожалуйста, следуйте за мной.
Мама Ленки увидела, что шатер покрасили и снова покрыли позолотой, выцветшие фрески подновили, медные лампы начистили.
Девушка-унициклистка отвела их в кабинку. На столе стояли два бокала красного вина.
– Ленка просила передать, что не сможет выйти к вам сейчас, но вы увидитесь после шоу. Пожалуйста, наслаждайтесь.
Она ускользнула.
Папа накрыл мамину руку ладонью.
– Не грусти. Ты знаешь, как она нервничает перед выступлением.
– Нервничает из-за того, что я буду кричать, ты имеешь в виду, – мама сжала его пальцы. – Я в порядке, Йоска.
Каллиопу починили. Теперь она играла
