Версий было много, и все ошибочны. Никто космос на развлечения не променял и станцию в утиль не превратил. Не получилось.
Хотя финансирование станции постоянно сокращалось, расходники и запчасти кончились и перестали производиться, «Хранитель» уверенно держал высоту пятьсот километров и неплохо себя чувствовал. Уродец оказался на редкость живучим.
Орбитальная станция «Хранитель», третий научный модуль, библиотечный отсек
— Ребята, Лешку отправили с посылкой на Землю! Представляете?! Говорит, лично нужно доставить в ЦУП. Вот повезло человеку! На Землю!!!
Аня оттолкнулась от люка, проплыла через всю библиотеку над головами читателей и прилипла к иллюминатору, любуясь огромным голубым шаром. Перед выходом из «колеса» она (согласно правилам) надела белую облегающую невесомку и, как все новички, немного переборщила с утягиванием. Получилась не девушка, а живая мраморная копия древнегреческих скульптур. Только в мягких ботинках. Ну и волосы, конечно. Вырвались на свободу и превратили Анину голову в огненную сферу.
Скриншот. Вывод на первый монитор рубки наблюдения. Мажорный звуковой сигнал в рубку наблюдения. Метка: к просмотру обязательно. Статус: подтверждения просмотра нет. Отправитель: СПИАС «Ограда».
Средняя скорость чтения по библиотеке устремилась к нулю. Некоторым читателям показалось, что и время замедлилось.
Кабинет психолога, второй медицинский модуль
Дверь за спиной капитана закрылась. Легонько щелкнул замок.
Вызвала, как подопытного. Прямо с мостика. При всех. По громкой связи. Впервые за два года. И очень вовремя!
Полусидит-полулежит в кресле. Не пристегнутая. Напряженная. Улыбается. В белом халате с бейджиком на груди. Не к добру это. Но красивая, зараза! Красивая!
— Здравствуй, Лидочка! С днем рождения! — Капитан бросил психологу пирамидку, покрытую алым бархатом.
— Спасибо, Владислав Ефимович.
Психолог поймала пирамидку, открыла и увидела золотое кольцо с граненым изумрудом. Коробочка тут же исчезла в кармане белого халата, а кольцо психолог надела на средний палец левой руки.
— Шикарная вещь, я вас потом подробнее поблагодарю.
— Больно официально празднуешь. В рабочем кабинете! Нельзя было после смены, душевненько, в столовой…
— Владислав Ефимович, ложитесь и постарайтесь расслабиться. Я вас пристегну.
— Лишнее это! Сам пристегнусь! Мужик все-таки!
Капитан забрался в кресло и вцепился в подлокотники.
— Как будет угодно.
— И вообще, ни к чему это! Лида, поставь там галочку у себя, и разойдемся.
— Позвольте в этом кабинете мне решать, что к чему, а что ни к чему. Вы тратите наше время. Завтра прибывает марсианский сухогруз. Транзитник. Послезавтра — лунная вахта. Это две команды в карантин. Нам неделю глаз не сомкнуть. Я на таблетки сяду. У вашей «надзирательницы» дым из микросхем полезет. Будем с ней вместе новоприбывший контингент проверять. Потом с Земли корабль придет, — и опять свистопляска! Минутки свободной не выкроить. Да еще этот Олежка заждался вас, наверное… Неделю инкогнито по станции околачивается. Шугается от всех. «Надзирательницу» вашу дразнит.
— Откуда знаешь? — Капитан приподнялся в кресле.
— От мозга между ушей! Я же не Света — кое-что в жизни повидала. На Земле еще. Боится он ее как огня. То ли сблудил в путешествиях, теперь на глаза стыдно показаться, то ли замыслил что секретное. Но вы-то в курсе. Он же у вас в каюте прячется.
— Недоговариваешь, Лида!
— У меня уже примета появилась: незапланированная стыковка нашего катера — к Олежке!
— Лида!
— Заходил вчера ко мне, советовался. Уважает. Шоколадом угощал и кофейком. Свежим. Ароматным. Понимает, скотина, женскую душу. Но Светку с ума сводит, и вы его покрываете! Признались бы уже ей.
— Ага! Раньше надо было думать, когда он, забыв про все инструкции, просил включить ее в контрольную группу! Дескать, опасно ей в монтажниках, сердце у него не на месте будет. Чудо, что «Ограда» это проглотила. А теперь все равно плохо! Признаться, говоришь? Легче всю контрольную группу расформировать!
— Кстати, о контрольной группе! Сегодня у пополнения первый «выход в люди». Тоже бы не мешало отследить. Может, сразу кого забракуем. Ладно, не о них речь. Меня вы беспокоите. Исповедь не требуется, не бойтесь. Галочку куда надо я поставила. Толку-то! Теперь давайте просто поговорим. Как старые друзья. Без причины я бы вас не вызвала. Вы последнее время сам не свой, и я хочу знать почему.
Капитан усмехнулся.
— Простой дружеский разговор в кабинете психолога? С женщиной, надевшей белый халат в невесомости? О чем ты, Лида?
— Мне снять халат и вести прием в невесомке? Вы сразу станете откровеннее?
— Пойду я, пожалуй. Не до разговоров сейчас!
— Посылочку мне приготовьте, — проворковала психолог, любуясь подаренным кольцом. Сняла со среднего пальца — надела на указательный.
— Не понял?
— Ваше самодурство делает невозможным исполнение моих служебных обязанностей. Так понятно?
— Продолжай.
— Забыли, как просили: никаких скидок на должность и субординацию. Дескать, у меня на приеме вы обычный член экипажа. Сами боялись в деспота превратиться. Просили отслеживать «звоночки». Только поэтому и согласилась. А теперь… Если между нами доверия нет, о чем вообще говорить? Я здесь не нужна.
— Чего сразу ругаешься? «Не нужна»! Нельзя было спокойно сказать? Потолерантнее! Ты же психолог! Зачем сразу «посылочку»? Ну… если просил, значит, поговорим. Пристегиваться не буду! И ложиться! Мне сидя удобней! Халат не снимай. И так хороша. Работай как положено!
— Слушаю вас внимательно, Владислав Ефимович. Почему вы на нервах последнее время? Нам всем конец?
— Станции — да. У корабля, возможно, есть будущее. И то вряд ли. Слишком быстро все ускорилось! Я думал, у нас осталось еще два-три года относительного спокойствия. Оказалось — месяц. Если повезет! Нестеров говорит, две недели. Успеть бы людей и грузы на Землю отправить. А там уж…
— Видите, как хорошо! — Не замечая, что всплывает с кресла, психолог сосредоточилась на изумруде в золотой оправе. — Можно, оказывается, и с женщиной в белом халате спокойно поговорить. Продолжайте, Владислав Ефимович. Я вас очень внимательно слушаю.
Библиотечный отсек, третий научный модуль
Ровное свечение защитной плазмы не портило космический пейзаж, наоборот — придавало ему сказочный флер.
— На Землю… — мечтательно повторила Аня.
Читатели переглянулись; кто-то — с пониманием, кто-то — с недоумением.
— Новенькая, недавно с нами, зовут Аней, — пояснила Светлана (официально — куратор экспериментальной группы, по-простому — хозяйка третьей «бочки»).
— Послали-таки, — сказал монтажник Николай Крылатов, оторвавшись от «Сварки силовых конструкций», и поправил притяжные ремни. — Неудивительно. Интересно, кто следующий?
— Кхе-кхе! Девушка, вы не стеклянная! Нам бы тоже света в окошке, — раздраженно намекнул Анатолий Романович Савелов, но, увидев непонимание в глазах Ани, пояснил: — Планету загораживаете.
Анатолий Романович заведовал кафедрой материаловедения и сразу двумя лабораториями (вакуума и плазмы), рыжие девчушки в круг его научных изысканий совершенно не попадали. Даже красавицы с точеными фигурами.
Энергомеханики лабораторных модулей разочарованно переглянулись. Женя Климов покрутил пальцем у виска. Вова Рыбалко наклонился и прошептал ему в ухо:
— Можно, конечно, и Свету в окошко, но меня Аня вполне устраивает.
Оба рассмеялись.
Аня замерла в нерешительности.
Она прибыла на станцию подскока «Хранитель» две недели назад (по рекомендации декана исторического факультета МГУ) и уже чувствовала себя как дома. Люди вокруг добрые, участливые: все подскажут, все объяснят —
