Ник не то чтобы глупый, он просто… Плохо переносит давление, вот. Он никогда не говорил об этом родителям, а признаваться сейчас уже поздно. Прозвучит как очередная его отговорка. Он никогда не говорил, что порой уклоняется от обязанностей не только потому, что ленив и забывчив. Иногда он лежит и думает о них всю ночь напролет, пока они не становятся такими огромными, что он понимает: он просто… не в силах их выполнять.
Он полжизни провел, делая вид, что ему наплевать на свою бестолковость, и теперь никто уже не поверит, что дела обстоят ровно наоборот. Кроме, наверное, Девона. Девон знает его лучше себя. Он стопроцентно понял, что Ник не шутил, когда тот запостил в фейсбук видео «Wind Beneath My Wings» (песня из фильма «На пляже», мелодраматической истории о трогательной дружбе двух девушек — прим. пер.) и отметил его. Хотя они оба и притворились, что это был просто прикол.
Нет. Ник абсолютно точно не справится в колледже в одиночку.
Он вытирает мокрые щеки и отрывает взгляд от коробок.
Дурацкие тупые коробки.
Дурацкий тупой Ник.
Когда мать заходит проведать его, он притворяется, что рисует свой комикс. На самом же деле он просто царапает страницу карандашом, надавливая на него с такой силой, что на бумаге остаются бороздки.
— Ник?
Он смотрит в блокнот.
— Да?
— Ник, если тебе не хочется в колледж…
Услышав в ее голосе непривычную неуверенность, Ник непроизвольно поднимает глаза. На ее лице беспокойство, лоб пересекают горизонтальные линии, такие же глубокие, как он чертил на бумаге. Мама выглядит немолодой. Она и правда немолода, но он впервые замечает, насколько. Когда в уголках ее глаз появились морщинки, а волосах седина? Почему она не похожа на маму из детства? Раньше они так часто смеялись. Он вспоминает, как она брала его в парк и поднимала, чтобы он мог дотянуться до лазилки на детской площадке.
Мама сжимает на мгновение губы, а потом с них срывается вздох.
— Но если не колледж, то что?
Хороший вопрос. На миллион долларов, да? Уже ведь известно, как он «держится» за работу.
— Я не знаю. — У него обрывается голос. — Я не знал, что к этому времени был обязан во всем разобраться.
— О, Ник… — Она садится с ним рядом. — Это не так.
Ник думает об Оливии, будущем детском хирурге. Говоря откровенно, он типа как чуть-чуть ненавидит ее. И завидует ей. Не потому, что мечтает производить сложные операции на хрупких маленьких существах, но потому что у Оливии есть четкий жизненный план, а у Ника, к сожалению, нет.
— Это ведь никак не связано с твоим бойфрендом? — негромко интересуется его мать.
— Что? — От неожиданности он ломает кончик карандаша.
— Я имею в виду, тебе не хочется в колледж, потому что там не будет его? — Она удерживает голос спокойным, словно это опасная территория, а Ник — дикий зверь, которого ей удалось приманить.
— Джей тут вообще не причем, — говорит он. — Честное слово. Я так себя чувствую уже очень давно.
— Но ты ничего нам не говорил.
Он пожимает плечом. Что тут ответишь?
Его мать улыбается, но ему видно, что ее оптимизм — напускной.
Нет, я не позволю тучам испортить пикник. Нет, я не признаю, что стакан наполовину пустой. И нет, мой маленький ангелок не находится из-за мыслей о будущем на грани нервного срыва.
— Ник, ты просто волнуешься. Такое со всеми бывает, окей?
— Окей, — эхом отзывается он. Звуки эха такие пустые, да? Как и его пустая бестолковая голова.
Его внимание привлекает движение у двери. Он успевает заметить отца, но тот сразу уходит, и Ник задается вопросом, сколько он слышал. Ну, могло быть и хуже. По крайней мере, на этот раз Ник не назвал его скучным.
— Окей, — говорит его мать, потрепав его по плечу. — Тогда я пойду, а ты продолжай…
Они оба смотрят на истерзанную страницу блокнота.
— Заниматься, чем занимался, — договаривает она.
Ник кивает и берет другой, заточенный, карандаш. И ведет им так резко, что на листе остается длинный зазубренный шрам.
Глава 20
Джей не видится с Ником несколько дней. Они переписываются, но это не лучшая форма коммуникации, и Джей не уверен, много ли правды в его заверениях, что все хорошо. Сколько бы смайликов не содержали его смс. У Джея много работы. Девон — не единственный ненадежный сотрудник «Пиццы Перфекто». Лето подходит к концу, близится колледж, и дети не боятся прогулять несколько смен ради последнего шанса потусоваться с друзьями из школы. Джей не жалуется. Ему же лучше. Больше заработает, да?
Поли вся эта ситуация нисколько не радует. Он, конечно, на многое закрывает глаза, — главное, чтобы клиент был доволен, а там пусть делают, что хотят, — но его сердит, когда работники не приходят вообще.
Ну, в той мере, насколько Поли способен сердиться.
— Черт побери, когда-то и я был ребенком, — бубнит он. — Причем, слава богу, не настолько давно! Я вижу этих идиотов насквозь. Но если я обещал прийти на работу, то приходил!
Джей наконец-таки узнает, на что Поли не пофиг.
В среду Джей работает утром и, закончив в два часа дня, обнаруживает, что ему нечем заняться. Он предлагает Кэт сводить Ноа и Кейдена в парк, чтобы она могла чуть-чуть отдохнуть.
Кейден сидит на качелях. Но не качается. За его ноги, словно упрямый маленький якорь, держится Ноа и громко пищит — требует, чтобы старший брат посадил его на колени и покачал. Джей чувствует, что так или иначе дело закончится слезами.
От надвигающейся катастрофы его отвлекает неожиданное появление Ника.
Ник выглядит хорошо. На нем потертые джинсы и еще более потрепанная футболка.
