Крис пронзает их испепеляющим взглядом.
— Ну… просто чтобы поплавать, — уточняет Ник, потирая шею. — Джей, идем.
Вода приятно-прохладная. Они садятся на бортик на пару минут, а потом Джей соскальзывает на глубину. Он никак не может избавиться от ощущения, что Крис Сталнекер неотрывно следит за ними через окно.
День медленно перетекает в вечер.
Шум района будто музыка лета из такого далекого детства. Где-то лает собака. В другой стороне ритмично пружинит батут, слышны смех и визги детей. По улице проезжают машины. Открываются и закрываются двери. Звонит телефон. Из-за ограды выплывает тихая музыка — у кого-то работает радио. Чья-то мама загоняет детей в дом и требует, чтобы они вымыли руки, и ее голос звучит далеко-далеко, в тысячах миль.
Джей лениво покачивается на воде в то время, как Ник, улыбаясь, бросает на него робкие взгляды.
Пахнет едой. Кто-то неподалеку делает ужин.
В одном из соседних дворов заводят газонокосилку.
Звуки и запахи уходящего дня, уходящего лета. Они омывают его нежно, словно вода.
Сложно поверить в то, что жизнь в маленьком городке может казаться такой же волшебной и незнакомой, как вьетнамские храмы, баварские замки или бескрайняя пустота Налларбора.
Мир и покой.
Пока Ник со смехом не брызгает ему в лицо водой.
— Что? — спрашивает Джей, и уголки его губ сами собой тянутся вверх.
— Ничего. — Ник отбрасывает мокрые волосы, и они сразу встают торчком, как хохолок попугая. — Просто захотел над тобой приколоться.
— У тебя получилось.
В улыбке Ника появляется что-то непривычное, мягкое.
— Спасибо, что пришел. Я не был уверен, что ты согласишься. Ну, сам понимаешь… из-за родителей. Вот.
Джей переплетается с ним мокрыми пальцами.
— Мы же бойфренды. Бойфренды делают подобные вещи, да?
— Наверное. — Ник морщит нос. — У меня еще никогда не было бойфренда.
— У меня тоже.
— Что, правда? Да ладно, я никогда не поверю!
— Чистая правда.
— О. — Ник краснеет. Молчит. Смотрит вниз, и с кончика его носа падает капля воды. А когда поднимает лицо, то улыбается. — Это очень круто.
Джей глядит на него. Его первый бойфренд. Да, это и впрямь очень круто. Раньше он никогда не испытывал потребности в отношениях, и ему никогда не казалось, будто он что-то там упускает. Но сейчас, когда он случайно попал в отношения, они ему нравятся. С помощью Ника он узнал о себе нечто такое, чего не узнал бы, если бы они пробыли вместе всего пару дней или всего одну ночь. Кроме подобных ярких, но кратковременных связей Джею больше не с чем сравнивать это. Каждое мгновение рядом с Ником, каждый разговор, каким бы прозаичным он ни был, дарит ему открытие за открытием.
Он вспоминает, как заблудился в поездке по Чехии. Вышел на неправильной станции, не представляя ни где он, ни как добраться туда, куда ехал. И там нечаянно наткнулся на замок Локет, о котором никогда даже не слышал. Все было неожиданным, незапланированным. Случайность подарила ему бесценное приключение.
Ник Сталнекер — такой же Локет.
Когда начинает темнеть, на улице появляется Крис. Он жарит хот-доги на гриле, а Марни выносит миску с салатом и картофельную запеканку.
Вообще, Джей предпочел бы не вылезать из бассейна, но он все-таки улыбается Нику, демонстрируя гораздо больше уверенности, чем ощущает, заворачивается в полотенце и садится за столик на заднем дворе для, как он подозревает, допроса.
Все проходит не так уж и плохо.
Не ах, но и не Испанская инквизиция.
Крис умудряется прочесть ему лекцию на тему того, что ему стоит инвестировать заработанное в свое будущее, а не «выбрасывать деньги на ветер». А Марни переживает о том, как сильно, должно быть, переживает за него мать. Она ведь переживает за вас? Ну, наверное, да. Конечно. Так же, как переживает за Кэт, а они — за нее. Как во всех семьях. Но, черт, только не так… как делает это Марни, которая периодически треплет Ника по голове, от чего он пытается увернуться, а потом сидит с горящим лицом и не может смотреть Джею в глаза.
— Извини за них, — бормочет Ник, когда они с Джеем загружают в посудомоечную машину тарелки.
— Все было не так уж и плохо, — говорит Джей.
Ник хмурится.
— Ага, как бы не так. Но спасибо.
Он яростно оттирает тарелку.
— Эй. — Джей берет его за плечо и даже не удивляется, когда Ник откладывает тарелку, поворачивается и обнимает его. Он начинает поглаживает Никову спину.
— Они обращаются со мной, как с ребенком, — тихим голосом говорит Ник. — Что объяснимо, я же не оставил им выбора. Но теперь мы привыкли к такому раскладу, и никто не знает, что делать.
Джею сложно это понять. В день смерти отца его семья раскололась на части. Все изменилось. Особенно его отношения с матерью. Он больше не мог видеть в ней несокрушимую стену, когда столько раз поднимал ее с пола. А она, когда срывался он сам, поднимала его. Они пережили настоящую авиакатастрофу. С горящим остовом самолета и разбросанными повсюду телами. Но они выжили. Вместе.
— Все образуется. Правда.
Ник кивает и шмыгает носом.
— Черт, я идиот.
— Нет. — Джей гладит его по спине. Он чувствует, что у входа на кухню кто-то стоит, оборачивается, но там уже никого. — Ты просто неряшливый пастух нерфов (цитата из диалога Принцессы Леи и Хана Соло — прим. пер).
— Что-то не похоже на комплимент! — Но Ник все равно смеется и снова начинает передавать Джею тарелки.
***
Когда Джей наконец приходит домой, на столе его ждет посылка.
Это его новый рюкзак.
***