Все закончилось внезапно и слишком быстро.
– Простите, – повторил киару, отстраняясь, но при этом так довольно улыбаясь, что смотреть завидно.
– И вы меня простите, – отозвалась я, притягивая и целуя его в свою очередь. Если у этих странных инопланетян полагается перед каждым поцелуем извиняться, я не против. В конце концов, у каждого свои причуды!
Мне хотелось продолжить с поцелуями, но киару в кои-то веки приспичило поговорить.
– Мария, – отстранился он, – вы ведь не назло Никите Рекунову это делаете? Мне бы не хотелось воспользоваться ситуацией, вашей эмоциональной нестабильностью и уязвимостью…
«Дурак вы, киару!» – хотела я сказать ему. Но не сказала. Потому что корабль вдруг тряхнуло, а затем стало темно и… легко. Видимо, двигатели корабля перестали работать, и вместе с ними и искусственная гравитация. Я моментально вспомнила свой страх оказаться в железной коробке посреди космоса и запаниковала. И даже зачем-то попыталась вырваться из объятий Айрдана. Успеха это не возымело, нас лишь знатно помотало и теперь я вообще не представляла, где пол, где потолок… Может, мы висим вниз головой под самым потолком и, когда включится гравитация, нам конец? Если она вообще включится…
– Тс! – шикнул на меня киару на всякий случай, хотя я и так уже затихла. Выждала несколько секунд, показавшихся мне самой чуть ли не десятками минут, и пожаловалась шепотом:
– Я ничего не вижу!
– Я вижу, – не разделил мою печаль инопланетянин.
– А что произошло? Корабль сломался?
– Лучше бы сломался, – как-то совсем не ободряюще ответил киару. – Похоже, нас поймали сетью. Она отключает полностью всю электронику корабля…
– Кто? – спросила я, почему-то успокаиваясь вопреки всему. Раз поймали, значит, тут рядом есть кто-то еще, и мы не останемся просто-напросто задыхаться в этой вот железной коробке…
– Скоро узнаем, полагаю, – отозвался Айрдан. – Когда появится гравитация, Мария, пожалуйста, не пытайтесь ничего сделать. Доверьтесь мне. Я вас… приземлю.
– Я вовсе не из-за Никиты, – зачем-то сообщила я. Совершенно не в тему и, наверняка, напрасно. А с другой стороны… кто знает, как все повернется. Вдруг у меня не будет другого шанса ему об этом сказать? – вы мне сами по себе… нравитесь.
– Я рад, – серьезно отозвался он. – вы мне тоже очень нравитесь, Мария, вот только…
Я вся превратилась в слух – что там у него «только», но по закону подлости, который, кажется, в последний месяц заменил для меня все остальные законы жизни, именно в этот момент появилась гравитация. Вероятно, наш корабль затянули в другой, побольше, или как там это обычно делается…
Киару не подвел – приземлился на ноги, спружинил и уже потом аккуратно отцепил меня от себя. Зажегся свет, Айрдан настороженно замер, а затем, кажется, выругался.
– Все пропало? – не стерпела я.
– Нет, все, наоборот, хорошо, Мария, все хорошо. Это свои.
Глава 21
Свои
Я сидела в самом центре кровати, в каюте и чувствовала себя одинокой. Брошенной и несчастной. Потому что на «военный совет» меня, разумеется, киару не взял, довел до этой каюты и оставил, толком даже ничего не объяснив и не пообещав.
И я чувствовала себя никому не нужной. Причем на контрасте с Айрданом это было особенно заметно. Ему обрадовались, его тут же куда-то стали приглашать: что-то обсудить, в чем-то посоветоваться, просто поговорить… понятно, что он – среди своего народа, а я – среди незнакомых мне инопланетян, но, положа руку на сердце, что-то мне подсказывает, что и на Земле было бы почти то же самое. Ну, разве что я могла бы поехать домой к родителям, а не сверлить унылым взором входную дверь в каюту…
Когда дверь стала открываться, я оживилась – неужели киару вернулся так быстро? Или, может, мне поесть принесут? Переодеться?
– Вы кто? – ошарашенно спросила молодая, очень даже симпатичная руанка, застывая на пороге. В руках у нее не было ничего, ни одежды для меня, ни еды…
– А вы? – не очень-то любезно отозвалась я.
– Что вы делаете в каюте Айрдана? – уже откровенно неодобрительно произнесла инопланетянка. – Вам что, не выделили отдельную?
– Нет, не выделили, – спокойно согласилась я, совершенно не собираясь слезать с кровати или как-то что-то объяснять. Хотя мысль, что киару, вероятно, просто не успел организовать мне отдельную жилплощадь, а так вообще собирался, неприятно горчила.
– Я распоряжусь, – сообщила гостья, и я не решилась сказать, что не надо. Я и так уже превзошла саму себя и призналась кое-кому в симпатии, и без всяких «только вот», как с его стороны, а он… а кто его знает, что он?
– Распорядитесь, – согласилась я.
– Вы ведь не руанка? У вас какой-то акцент… – не унималась девушка.
Я промолчала, потому что единственное, что приходило в голову, это «я буду говорить только в присутствии своего киару», но оно тут явно не прокатит. Ни серьезно, ни как шутка.
А потом эта наглая особа села на кровать рядом со мной.
– Подожду его здесь, – зачем-то сообщила она мне. Спасибо, я и так догадалась, и догадки мои мне совершенно не нравились. Первое – у нее есть вход в каюту киару. У меня да, тоже есть, но мне хотелось верить в эксклюзив. Второе – она явно пришла его соблазнять. Ну и третье – по сравнению со мной, в совершенно непрезентабельной одежде с чужого плеча, у нее есть все шансы. Да и без сравнения, наверное, тоже есть…
А вдруг эти гадкие медузы в скафандрах вообще полигамны? Не зря же у них нет такого понятия, как «жена»? Может, Айрдан в самом деле не видит ничего плохого, чтобы спать со всеми его желающими? И как я ему объясню, что это плохо и неприемлемо? Да никак… Может, его «вот только» с этим и было связано? Или – не знаю, что и хуже, – может, он хотел сказать, что у него есть любимая? Дескать, вы, Мария, тоже очень мне нравитесь, как и еще несколько миллионов землянок и инопланетянок, вот только люблю я Сишшуу-не помню-как-там-ее. В общем, зеленую эту. Например.
Мы сидели молча. Я краем глаза рассматривала ее, она – меня, и, кажется, она все более убеждалась, что я ей не конкурентка, по крайней мере, мне показалось, что она стала смотреть на меня уже чуть ли не с жалостью. А самое странное, что врезать почему-то хотелось синеглазому бабнику, а вовсе не этой его соотечественнице…
– Ваша каюта готова, – вдруг сообщила мне она. Я вздрогнула и с недоверием на нее посмотрела, потом вспомнила, что руане с техникой общаются в основном мысленно, так что ничего удивительного, наверное. Но неожиданно захотелось все-таки и ей врезать. Особенно когда она пояснила: – На два этажа вниз на лифте,
