Я не стала останавливаться или хоть как – то реагировать на его слова. Открыв дверь, вышла в коридор, где у двери стоял Вистан. Вместе с ним мы двинулись обратно к тронному залу. Я сделала верный выбор, так подсказывал здравый смысл. Тогда почему же я сомневалась?
Как оказалось, пребывание в тронном зале и ожидание отправления в семейный склеп было самой тяжелой частью. Гален спустился в тронный зал, как и обещал, через несколько часов. Вид у него был серьезным, судя по всему, он принял какое – то решение, однако ни я, ни Фрейя не знали какое и обе мучились, не имея возможности спросить. Когда мы вышли из дворца, глоток свежего воздуха как никогда прояснил голову.
– Ты бледная, – тихо сказал мне Гален, когда его мать садилась в экипаж.
– Всего лишь недостаток свежего воздуха, все в порядке.
Я приняла его руку и последовала за Фрейей. Гален сел последним, устроившись рядом со мной.
– Как дела в совете? – тут же спросила у сына Фрейя, когда наш экипаж сдвинулся с места.
– Хорошо, – Гален расстегнул сюртук, откинувшись на сиденье, – я нашел выход из сложившейся ситуации.
– И что это за выход?
Мне было любопытно не меньше Фрейи, но я предоставила право задавать вопросы ей.
– Мы пошлем дипломата. Скажем, что для достижения окончательной договоренности по передачи земель в обмен на брата, а на деле, чтобы он выяснил, жив ли Сергун.
Я видела в этом плане один изъян.
– Что если в совете действительно есть предатель? В таком случае, этот ход ничего не даст, они будут предупреждены раньше, чем дипломат пересечет границу, – не удержалась я.
– Поэтому, совет считает, что мы посылаем дипломата для переговоров.
Мне хотелось спросить, почему тогда лорда Берта не было на совете, но я не решилась. Этот вопрос лишь разозлит Галена, не говоря о Фрейе, которая и без того подозревала меня в сговоре с советником.
– Думаю, стоит подыскать нового дипломата, – Фрейя посмотрела в окно на приближающуюся столицу, – боюсь, нынешнего мы скоро лишимся. Даже если твой брат жив, Гален, мы не можем отдать им землю. Тогда Айнон поймет, что ты слаб и нападет, а твоего брата убьет. Однако, если мы нападем первыми и будем знать где его держат, есть шанс что мы сможем его вытащить, но, дорогой, ты должен быть готов к тому, что ты вряд ли сможешь ему помочь. Скорее всего, они убьют и твоего брата, и дипломата.
– Если так, то мы хотя бы выиграем немного времени чтобы подготовиться к войне, – Гален выпрямился, вновь застегивая сюртук.
Мы достигли улиц города, продвигаясь медленно следом за коляской, везущей Изольду в семейную усыпальницу. Из окна было видно людей, толпящихся на улице. Гвардейцы оттесняли их как можно дальше от нашего экипажа. Кто – то что – то кричал, но в общем гомоне было трудно разобрать слова. Иногда мне на глаза попадались плачущие женщины.
– Они тебя любят. – Произнесла Фрейя, взирая на простолюдинов в окно. – Это хорошо. Значит, они с готовностью пойдут воевать за тебя.
К моменту, когда я могла оставить день позади и уйти в свои покои, мне казалось, что я опустела. Не осталось ни эмоций, ни чувств. Плакать больше не хотелось, улыбаться, впрочем, тоже. Весь день до сих пор не укладывался в моей голове, а слова Фрейи повторялись снова и снова.
«Скорее всего, они убьют и твоего брата, и дипломата».
– О чем ты задумалась?
Я была в общей гостиной и смотрела в окно. Даже отсюда можно было увидеть костры и огни. Город скорбел и провожал королеву. Ни один кабак сегодня не закроется.
Обернувшись, я увидела Галена. Фрейя ушла в свои покои сразу после нашего возвращения.
– Я думала, ты занят своими делами, – я постаралась мягко уйти от ответа.
– Займусь, но для начала поем, ужин в столовой, я думал, ты ко мне присоединишься.
– Мне что – то не хочется есть. Думаю, я просто лягу спать, а когда проснусь, пойму, что все это было долгим кошмаром и мы еще даже не выехали в летнюю резиденцию.
– Я уже перестал на это надеяться.
Не хотелось признавать, но я тоже.
– Пойду, проведаю ребенка, а потом лягу спать, – я натянуто улыбнулась Галену и покинула гостиную, направляясь к лестнице.
Гвардеец, остававшийся в коридоре, последовал за мной молчаливой тенью. Я уже начинала привыкать к присутствию усиленной охраны.
Я застала кормилицу дремлющей в кресле. Ребенок находился в кроватке и тоже крепко спал. Когда я приблизилась, женщина испуганно вскочила, но я остановила ее прежде, чем она сделала поклон и приложила палец к губам.
– Пришли кого-нибудь, кто не будет спать, а сама отдохни в соседней комнате, – велела я ей шепотом.
Женщина кивнула и тихо вышла за дверь, направляясь за нянечкой. Подойдя к кроватке, я посмотрела на спокойно спящего ребенка.
– Какое счастье, что ты родилась девочкой, – тихо сказала я ей, – каждый наш враг желал бы убить наследника, но ты всего лишь девочка. Девочки не наследуют трон и не идут на войну. До них никому нет дела.
Она улыбнулась во сне, словно услышала мои слова. Я еще какое-то время стояла над кроваткой. Приятно было в конце дня, в который тебя плотно обступала смерть, увидеть жизнь.
В детскую тихо скользнула нянечка. Я оторвала взгляд от малышки и поняла, что у меня на сегодня осталось еще одно дело. Я покинула детскую и направилась к покоям королевы Фрейи. Когда я вошла внутрь, женщина еще не спала, однако она успела избавиться от платья, облачившись в красный халат, расплести волосы и умыть лицо. Та, которая передо мной предстала, была мало похожа на привычную мне королеву.
– Алис? Зачем ты здесь?
– Я хотела с вами кое-что обсудить, – я остановилась посреди гостиной, не собираясь присаживаться или задерживаться здесь надолго.
– И что же? – Фрейя была заинтригована.
– Имя для малышки. Похороны прошли, и пора дать ей имя.
