– Ты бы сразу узнала, если бы с ним что-то случилась, – говорила ей Джет. – У тебя есть дар предвидения.
Наконец Винсент позвонил и принялся извиняться за то, что так долго не давал о себе знать.
– Я боялась, что тебя убили, – сказала Френни.
С тех пор как Винсент не вернулся домой, она почти не смыкала глаз.
– Хуже, – сказал ей Винсент. – Я влюбился.
– Очень смешно, – сказала Френни.
У него была куча поклонниц, влюбленных в него до безумия, но он сам никогда никого не любил. Винсент рассмеялся, словно прочитав мысли сестры.
– В этот раз все иначе, малышка.
– Ты сейчас сам на себя не похож. Будто это не ты. – Френни уже прикидывала про себя, что ей понадобится, чтобы снять порчу с брата. Соль. Веточки свежего розмарина.
– Это я, – сказал Винсент.
Он дал ей адрес, чтобы она пришла и сама все увидела. Френни быстро побросала в сумку все ингредиенты, которые, как ей казалось, могут ей пригодиться, и вышла из дома, взяв с собой пса. Но объяснения Винсента были какими-то странными и невнятными, а кварталы и улицы – незнакомыми. Наконец она вышла на улицу Ведовства. Уже смеркалось, и в полутьме Френни показалось, что она видит Винсента на крыльце старого городского особняка, но Гарри не залаял, приветствуя хозяина, и, присмотревшись, Френни поняла, что это кто-то другой, не Винсент. Человек помахал ей рукой. Френни приблизилась, с подозрением глядя на незнакомца. А вот Гарри без всякой опаски рванулся к нему, словно давно его знал. Незнакомец представился, назвавшись Уильямом Грантом. Он был далеко не красавец, но даже Френни не смогла устоять перед его безупречными манерами и удивительным обаянием.
– Я здесь встречаюсь с братом, – сказала Френни, пристально изучая Уильяма. Его черные, чуткие, чувственные глаза. Его спокойную внутреннюю силу.
– Я тоже.
– Правда?
Многие сходят с ума по Винсенту; вот почему Френни решила, что Уильям – просто очередной воздыхатель. Она выполняла свое обязательство, принятое еще в детстве: защищать брата. Раз в неделю она потихоньку подкладывала в карман его куртки амулет-оберег, крошечный сверток из черной ткани, перевязанной красной ниткой, с палочкой гвоздики и шипом терновника внутри. Однако она не раз находила свои амулеты брошенными на улице.
– И еще я хотел пообщаться с тобой, – сказал Уильям. – Твой брат робеет. Он сказал, что не будет присутствовать при нашей с тобой первой встрече.
– Мой брат? Робеет? Мы сейчас говорим об одном и том же человеке?
Уильям рассмеялся.
– Для него все это внове.
– Но не для тебя?
– Для меня тоже, если ты имеешь в виду влюбленность. – Френни ничего не сказала, и теперь уже Уильям внимательно посмотрел на нее. – Вряд ли это тебя удивляет. Он уверен, ты знала раньше его самого.
Она доподлинно знала, что Винсент никогда не любил женщину. Эта тетушкина соседка, которая его совратила, девчонки-студентки, официантки, поклонницы его музыкальных талантов – для Винсента они не значили ничего. Обычно он встречался с ними не больше одного раза и часто не помнил, как их зовут. Но с Уильямом Грантом все было иначе. Френни поняла это сразу, как только брат вышел к ним. Поняла по тому, как он смотрел на Уильяма.
– Теперь ты знаешь, – сказал Винсент.
– Мне кажется, я всегда знала, – ответила Френни.
– Ну, теперь это уже ни для кого не секрет.
– Я уверена, ты не обидишься, если мы поговорим наедине, – сказала Френни Уильяму, взяв брата под руку.
– Я не обижусь.
Они оставили Гарри Уильяму, и пес, кажется, был не против.
– У него тоже есть дар ясновидения, – сказал Винсент, когда Френни увела его в переулок. – Наедине не получится. У нас все в открытую. Ты могла бы говорить и при нем.
Френни страшно бесило, когда брат косил под дурачка.
– Ты сам знаешь, что так нельзя, – сказала она.
– Влюбиться в мужчину?
– Влюбиться вообще! – Они оба рассмеялись, а потом Френни вновь посерьезнела. – Нет, правда, Винсент. Ты забыл о проклятии?
– Да в жопу проклятие, Френни. Тебе еще не надоело строить свою жизнь по каким-то дурацким правилам, проистекающим из поступков людей, которых давно нет на свете? Может быть, прокляты все. Может быть, это нормальное человеческое состояние. Может, мы именно этого и хотим.
Френни была не на шутку встревожена. Она по-прежнему считала, что должна оберегать брата. Когда его похитили из роддома и потом сразу вернули, она не отходила от его колыбельки. Сидела, держа на коленях банку с солью, и не желала оставить его ни на секунду. Она видела призрачное сияние вокруг него, знак интересной и яркой, но короткой жизни. Френни и сейчас принесла с собой соль, но вот он, Винсент, стоит улыбается. И вот Уильям Грант – наблюдает за ними издалека, встревоженный, обеспокоенный и явно влюбленный в ее брата.
– Френни, – сказал Винсент, – не спорь со мной. Дай мне быть собой.
Она обняла его крепко-крепко и забыла о соли и розмарине, о проклятии и о том, что у судьбы всегда найдется для тебя сюрприз.
– Тогда будь счастлив, – от всей души пожелала она.
Ей действительно очень хотелось, чтобы он был счастлив.
Ворон прилетел в первый день нового года. Прилетел и уселся на фонарном столбе. Они пообедали вчетвером. Сестры приготовили фаршированного гуся по рецепту тети Изабель, с устрицами и каштанами, чтобы разжечь эротическое волнение в каждом, кто отведает угощения. Винсент с Уильямом помогли сестрам убрать со стола, после чего ушли вместе, захватив немногочисленные пожитки Винсента. Винсент и так практически поселился в квартире Уильяма, а теперь переехал уже окончательно. Когда они ушли, Френни обнаружила, что брат забыл «Мага» дома, и сочла это хорошим знаком. Она хотела спрятать книгу в кухне под половицей. В надежде, что, может быть, Винсент забудет о ней совсем. Но как только она прикоснулась к «Магу», он обжег ей руки.
– Ладно, – сказала Френни. – Если ты оставишь его в покое.
Когда Френни с Джет мыли посуду, Джет выглянула в окно и увидела ворона.
– Это не Льюис?
Френни вышла на улицу поприветствовать старого друга, с которым не виделась больше двух лет. Она протянула руки, и он слетел вниз и уселся у нее на плече. Что бы ни говорили о воронах, в глазах Льюиса блестели слезы.
– Что-то с Хейлином? – спросила Френни.
Ворон прижался клювом к ее щеке, и уже через минуту Френни все знала. Она пулей влетела в дом, схватила телефонную книгу и нашла номер Данстер-Хауса.
Ворон сидел на журнальном столике и не сводил глаз с Френни. Пока та пыталась дозвониться до университетского общежития, Джет взволнованно ходила из угла в
