Однако напрасно Гвен надеялась, что в ближайшее время не увидит альда Торнбрана. Тот, как выяснилось, поджидал внутри. Он сидел в кресле у стола, на полу вокруг него были разбросаны бумаги, а на столе стояли рядочком стакан, графин с водой и винная бутылка. Графин был полон, а вот бутылка почти пуста.
— Наконец-то! — воскликнул маг и поднял на Гвен мутный взгляд. — Наконец-то вы здесь… — пошатнулся, вставая, и пошел к ней. — Ничего не понимаю во всем этом, представляете? Ночью не спалось, пришел сюда. Читал. Пил, хм… кофе… Думал. О вас, госпожа Грин.
Последнюю фразу он растянул с хищной ухмылкой, и Гвен невольно попятилась к двери.
— Жаждал увидеть вас, — продолжал тянуть слова Торнбран, медленно приближаясь к ней. — Безумно. И вот теперь, наконец, могу утолить эту жажду…
Он подошел к ней почти вплотную, и Гвен тревожно сжалась, не зная, чего ожидать. Маг протянул руку и схватил… появившийся вдруг между ним и Гвендолин стакан с водой.
— Что за?.. — Он удивленно уставился сначала на стакан, а потом на подавшего его Криспина. Когда часовщик успел налить воды из графина, Гвен не заметила.
— Вы что-то говорили о жажде. — Криспин Дэй с простоватой улыбкой пожал плечами. — Я подумал, вы хотите пить.
Гвен усмехнулась, но тут же закрыла рот ладонью, испугавшись, что маг разозлится. Но тот вдруг расхохотался.
— Часовщик, да? А знаете, вы мне нравитесь.
Пригубил стакан и скривился:
— Гадость какая. — Выплеснул воду прямо на пол, вернулся к столу и вылил в стакан остававшееся в бутылке вино. — Ваше здоровье, господин часовщик. И ваше, госпожа Грин. И… — Посмотрел на госпожу Энельму, поморщился, но потом махнул рукой: — И ваше, унылая дама.
В несколько глотков осушил стакан и направился к двери.
— Идемте со мной, господин часовщик. Я же обещал вам работу? Нужно починить часы… большие такие часы…
Криспин успокаивающе кивнул Гвен и пошел вслед за магом. Помня о вчерашней коробке с пистолетами, оставалось надеяться, что, говоря о больших часах, маг не имел в виду пушку.
ГЛАВА 20
Первым делом Гвен собрала бумаги, которые разбросал маг. Какие-то из них были смяты как ненужные, но все-таки стоило убедиться, что бумаги действительно не представляют никакой ценности. Вряд ли хозяин был способен оценивать их содержание трезво — данное слово с его состоянием никак не вязалось.
— Как можно вести себя настолько безответственно? — пробормотала Гвен себе под нос, разглаживая на столе лист, оказавшийся договором аренды. Правда, этот договор был единственным важным документом среди бумаг, валявшихся на полу, но альда Торнбрана это не извиняло. Просто обидно, до чего некоторые не ценят того, что имеют! Наверное, и отец так же разорился…
Но у отца были причины: смерть жены и наследника, дочь-бездарь. А у Торнбрана что? Не похоже, чтобы он сильно тосковал по дядюшке. Скорее, как говорят деревенские, с жиру бесился.
Собрав все с пола, Гвен принялась разбирать завалы на столах. Госпожа Энельма, как и вчера, оказывала посильную помощь и уже успела отсортировать какие-то счета, которые ее наметанный глаз экономки легко выискивал в ворохе других бумаг. Гвендолин же обратила внимание на серую папку, похожую на ту, в которой хранилось описание статуэтки танцовщицы. В этой папке тоже лежали записи, относившиеся, судя по всему, к какому-то артефакту.
— «Если супруг, после долгой разлуки домой вернувшийся, вручит сию брошь жене своей, и та примет…», — зачитала Гвендолин самое начало и отложила папку. Тут ведь про брошь, изображение которой прилагалось, а ее интересует информация о шаре, лежащем в кармане. Но, чтобы время не было потрачено зря, эту самую брошь следовало отыскать и приложить к папке.
Рассудив, что украшение наверняка лежит в одной из шкатулок, Гвен начала поиски и вскоре действительно обнаружила усыпанную драгоценными камнями очень красивую брошку в форме бабочки. Полюбовавшись изящной вещицей, она уже хотела отложить папку и брошь, но вдруг замерла, осененная догадкой.
— Папки! — воскликнула радостно. — Они одинаковые, госпожа Энельма!
Экономка Линтона непонимающе сдвинула брови.
— У прежнего хозяина была большая коллекция, — принялась объяснять Гвен. — И прежде она содержалась в порядке. Учет, полагаю, велся строгий, а все документы — аккуратно подшивались, как в архиве или библиотеке. Для этого ведь обычно берут одинаковые папки? И если мы выберем из всего этого хла… из всего этого завала такие папки, намного скорее разберемся с коллекцией. А потом займемся остальным.
На самом деле она надеялась, что остальным ей заниматься не придется. Главное, найти все, что можно, о переливчатом каменном шарике, ведь только ради этого она тут!
— Поможете мне собрать папки? — попросила Гвен пожилую женщину. Та кивнула без особого удовольствия, но потом заметила брошь, которую девушка до сих пор держала в руках, и ее взгляд заметно оживился.
— Очень дорогая вещь! — сказала она строго. — Со стороны хозяина крайне неосмотрительно оставлять подобное на попечение малознакомых людей, тем паче в помещении, куда входят все кому не лень.
— Вряд ли альд Торнбран о ней помнит. Возможно, даже не знает.
Старая экономка покачала головой:
— Вспомнил бы, если бы она не нашлась, уж поверьте. И кто был бы виноват? На вашем месте я немедленно отнесла бы украшение хозяину.
— Думаю, он вскоре придет, чтобы узнать, как у нас продвигается работа, — неуверенно предположила Гвен.
— Случается, хозяева сами подбрасывают ценности работникам, — будто не услышала ее экономка. — Чтобы проверить их благонадежность. Или обвинить в попытке кражи, — добавила мрачно. — Хозяева ведь разные. Так что я не стала бы с этим тянуть.
«А ведь и правда, — подумала Гвен. — Мало ли что взбредет в голову этому магу? С него станется подстроить какую-нибудь гадость!»
Оставив госпожу Энельму в кабинете бывшего владельца замка Торнбран, Гвендолин отправилась на поиски нынешнего хозяина. Но в коридоре столкнулась с Флорианой Эдевейн. Прекрасная альда одарила учительницу презрительным взглядом, но, увидев в ее руках дорогое украшение, остановилась.
— Что это у вас?
— Нашла. Хочу отнести альду Торнбрану, — ответила Гвен. — Вы случайно не знаете,
