Как же он хотел, чтобы ничего этого не случилось. Чтобы он ехал сейчас по одной из ухоженных дорог округа Дулинг на своем маленьком пикапе в поисках сбежавшего енота. Если домашний енот был голоден, его легко удавалось приманить куском сыра или гамбургера на конце длинного шеста, который Фрэнк называл Угощательной палкой, а потом накинуть на зверька сеть. Это навело Фрэнка на мысль об отломанной ножке регистрационной стойки, которая вонзалась ему в спину. Он перекатился на бок, схватил ножку и подтолкнул вперед. Ее длины как раз хватало, чтобы дотянуться до мяча-бомбы. Приятно, когда тебе наконец улыбается удача.
– Что ты делаешь? – спросил Тиг из-за стекла.
Фрэнк не ответил. Если не сработает, ему конец. Он ткнул мяч из пластида зазубренным концом ножки. Джонни Ли заверял, что пластид не взорвется, даже если по нему проедет грузовик, и деревяшка ничего ему не сделала. Фрэнк поднял ножку и прислонил к стене прямо под окном с ящиком. 0:17 стало 0:16, потом 0:15. Тиг выстрелил, и Фрэнк почувствовал, как пуля пролетела над костяшками пальцев.
– Кто бы ты ни был, тебе лучше уйти, – сказал он. – Сделай это, пока есть шанс.
И последовал собственному совету, метнувшись к дверям, ожидая получить пулю в зад. Но Тиг больше не выстрелил.
Он смотрел через стекло на белый футбольный мяч, насаженный на ножку от стойки, как чупа-чупс. Когда пригляделся к экрану мобильника, 0:04 сменилось 0:03. Тут он понял, что перед ним и что должно произойти. Кинулся к двери, выходившей в главный коридор тюрьмы. Взялся за ручку, когда мир исчез в ярко-белой вспышке.
16Оказавшись за парадной дверью, защищенный от утреннего солнца искореженным кемпером – Барри Холден больше никогда не повезет на нем семью в путешествие, – Фрэнк почувствовал, как и без того поврежденное здание содрогнулось от нового взрыва. Стекла, которые благодаря армирующей проволоке пережили прежние взрывы, разлетелись множеством осколков.
– Сюда! – крикнул Фрэнк. – Если кто-нибудь остался, идите сюда! Теперь мы ее возьмем!
На мгновение повисла тишина. Потом четверо мужчин – Карсон Стратерс и три помощника шерифа, Трит, Ордуэй и Барроуз – выбежали из укрытий и помчались к развороченным парадным дверям.
Они присоединились к Фрэнку и вместе исчезли в дыму.
17– Гребаная… срань господня, – выдохнул Джаред Норкросс.
Микаэла на время лишилась дара речи, но горько жалела, что рядом нет съемочной группы. Хотя группа бы не помогла. Если бы на экране телевизоров появилось то, что она сейчас видела, зрители решили бы, что это трюк. Поверить мог только тот, кто видел это собственными глазами. Обнаженную женщину с мобильником в руках, парившую в футе над койкой; зеленые усики, извивавшиеся в ее черных волосах.
– Привет! – весело крикнула Иви, не отрывая взгляда от телефона. – Я присоединюсь к вам через минуту, но сперва мне нужно закончить важное дело.
Ее пальцы так и летали по мобильнику.
– Джаред? – позвал Клинт. В его голосе слышались удивление и испуг. – Что ты здесь делаешь?
18Идя первым (хотя ему это совершенно не нравилось), Дон Питерс преодолел половину коридора, ведущего к Бродвею, когда из дыма возникли Норкросс и бородатый старик с красными подтяжками. Норкросс поддерживал своего спутника. Красные Подтяжки передвигался медленно, согнувшись. Дон предположил, что его ранили, хотя крови не видел. Через минуту оба будете трупами, подумал Дон и поднял винтовку.
В тридцати футах за ним Дрю Т. Бэрри тоже поднял карабин, хотя понятия не имел, кого увидел Питерс: мешали густой дым и сам бывший охранник. А потом, когда Клинт и Уилли проходили мимо Будки в короткий коридор крыла А, который вел к «мягкой» камере, две длинные белые руки вытянулись из лазарета и схватили Дона за горло. Дрю Т. Бэрри в изумлении наблюдал, как Дон исчез, словно в каком-то фокусе. Дверь в лазарет захлопнулась. Дрю Т. Бэрри поспешил к тому месту, где только что стоял Питерс, и попытался открыть дверь, но обнаружил, что она заперта. Он заглянул в окошко из армированного стекла и увидел женщину, которая выглядела обдолбанной и держала стамеску у горла Питерса. Женщина стянула с него нелепый футбольный шлем, и тот валялся на полу рядом с винтовкой. Редеющие черные волосы Питерса прилипли к черепу потными прядями.
Женщина – в коричневой униформе заключенной – увидела лицо Дрю Т. Бэрри в окошке. Подняла стамеску и махнула. Жест был однозначным: Вали отсюда.
Дрю Т. Бэрри подумал о том, чтобы выстрелить через стекло, но это могло привлечь других защитников тюрьмы. Вспомнил он и обещание, которое дал самому себе перед тем, как застрелить вторую жуткую женщину в спортивном зале: После этого, мистер Тюремный Охранник, тебе придется рассчитывать только на себя.
Он отсалютовал безумного вида заключенной и вдобавок продемонстрировал ей поднятые большие пальцы. Затем пошел дальше. Но осторожно. Прежде чем Питерса схватили, тот что-то увидел.
19– Ой, посмотрите, кого я нашла, – проворковала Энджел. – Это ведь тот самый, кто любит лапать девок за титьки и выкручивать соски, а еще тереться об их жопу, пока не кончит в трусы.
Когда она подняла руку, чтобы махнуть страховщику, Дон успел выскользнуть, и теперь их разделяло небольшое расстояние.
– Убери стамеску, заключенная. Убери немедленно, и тогда я не подам на тебя рапорт.
– Но на этот раз у тебя на штанах не сперма, – заметила Энджел. – Многовато даже для такого дрочера, как ты. Ты обдулся, верно? И твоей мамочке это не понравится.
При упоминании его святой матери Дон забыл об осторожности и бросился на Энджел. Та полоснула стамеской, и на этом все могло и закончиться, но Дон споткнулся о шлем, и стамеска, вместо того чтобы перерезать ему горло, прочертила глубокую полосу на лбу. Кровь полилась на лицо, и Дон упал на колени.
– Ох! Ох! Хватит, как больно!
– Да? А если так? – И Энджел пнула его в живот.
Пытаясь сморгнуть кровь, Дон схватил Энджел за ногу и повалил. Она ударилась локтем об пол, стамеска выскочила из руки. Дон подмял Энджел под себя и потянулся к ее шее.
– Не буду трахать тебя мертвую, – пообещал он ей. – Это мерзко. Просто придушу до потери сознания. А убью лишь после того, как…
Энджел схватила футбольный шлем и по широкой дуге с силой врезала по окровавленному лбу Дона.
– Ой, нет, прекрати это, заключенная!
Ударить кого-то шлемом – серьезное нарушение по правилам Национальной футбольной лиги, подумала Энджел, но раз никто это не транслирует, вряд ли меня оштрафуют.
Она еще дважды ударила Дона шлемом, возможно, вторым ударом сломав ему нос.
