— Посмотрим.
Я поднялась на крыльцо.
— Господа, прошу минутку внимания!
Фланирующая в ожидании завтрака толпа приблизилась ко мне.
— Мне нужно десять добровольцев…
— Опять этот Цветочек со своей купальней! — крикнул кто-то. — Уймитесь, Шерези! Нам не нужна вся эта роскошь. Мужчинам не пристало нежиться в теплой воде, и уж тем более — убирать за всеми. Это удел женщин!
Я повернула голову, краснокамзольный Алари отвесил шутовской поклон:
— Мы благодарны вам за сегодняшнее развлечение, но далее разбирайтесь без нас!
Все присутствующие встретили тираду лорда Алари овациями.
— В таком случае, — закричала я, перекрывая шум, — я оставляю купальню за собой!
— Мы не возражаем! — Алари вновь поклонился. — Пользуйтесь, намывайтесь, умащайтесь и причесывайтесь!
Мне показалось, что он хочет меня обидеть.
Я спрыгнула с крыльца и медленно пошла к Алари, толпа расступилась, давая мне дорогу.
— Подобно деве, желающей завлечь в свои сети настоящих мужчин, — закончил он уже не так браво.
— Дуэль? — спросила я, глядя исподлобья.
— На время обучения дуэли запрещены.
— Но не запрещены дружеские потасовки, — сказал Оливер, который, оказывается, стоял за моим плечом.
Он перегнулся через меня и щелкнул Алари по лбу.
— Вот такие, к примеру. Обычно все дружеские бои моего детства начинались подобным образом. Теперь вам следует вернуть мне щелчок, я стукну вас посильнее, вы вернете, я…
Лорд Алари побледнел и ретировался.
— Спасибо, Оливер, — шепнула я.
— Тебе стоит научиться держать себя в руках.
— А тебе — арифметике.
— У каждого свои недостатки.
— Для того и существуют друзья, чтоб это скрадывать.
— Ты прав. — Виклунд распрямился и обвел толпу грозным взглядом.
— Лорд Шерези, лорд Доре и лорд Уолес — мои друзья, и, если кто-нибудь из вас собирается пошутить о внутренних качествах или внешности этих лордов, знайте, на правах друга я буду защищать их честь.
— Здесь каждый за себя, — возразил кто-то, — все соперники.
Вступить в дискуссию, чтобы доказать важность альянсов, уже не было времени. Во двор входили белые и синие, потные, полураздетые, несущие одежду в руках. Мы бросились к Патрику.
Кстати, а ведь правда, дуэли запрещены. Так почему я всерьез восприняла угрозу ван Хорна? Дурачка ван Хорна, который даже неспособен сложить десять и одиннадцать.
Пробегая мимо него, беседующего с Туренем и Вальденсом, я не удержалась и показала меченому красавчику язык.
— Что там было? — спросила я Патрика, налетая на него и тормоша. — Вас заставляли драться?
— Бегать, — грустно ответил ленстерец. — Мы очень много бегали.
— А еще?
— Больше ничего. Но тебе и того хватит, Цветочек.
— Ты заработал бусин?
— Нет. — Лорд Уолес тряхнул золотистыми кудрями. — Надеюсь нагнать вас на арифметике.
— Конечно, ты это сделаешь.
Мы проводили друга освежиться. На хозяйственном дворе стояли корыта с водой, из которых все и умывались. Никому из претендентов даже в голову не пришло воспользоваться купальней.
Оливер прав. Она никому не нужна. Может быть, зимой, когда обливания на свежем воздухе станут неприятны, а королевских миньонов гораздо меньше, мы вернемся к этой идее. Зимой…
«Я обязательно продержусь до зимы», — подумала я и залюбовалась блестящими каплями, стекающими по обнаженному торсу ленстерца. Как же все-таки редко бывает, что в одном мужчине соседствуют ум и такая божественная красота. Маменька обязательно захотела бы его нарисовать, его суховатую мускулистую фигуру, мраморный оттенок кожи, бороздки мышц под ней.
Пронзительный звук трубы позвал нас к трапезе, в этот раз мы расселись не по цвету камзолов, а в соответствии с личными предпочтениями, и я, разумеется, предпочла компанию друзей.
Патрик, сгустив краски до полной беспросветности, поведал нам о нечеловеческих нагрузках, коим подвергли его на турнирном поле, я в ответ пересказала ему все арифметические задачи, которые могла вспомнить.
— И, представь себе, меченый красавчик ван Хорн не смог ответить на вопрос!
— Странно.
— То, что он не ответил?
— То, что ты успел придумать ему прозвище. Будь осторожнее, Басти. Уже поползли слухи о том, что наследник Шерези предпочитает мужчин.
Я покраснела. Если бы Уолес знал, что они поползли еще вчера и не без его участия!
— Это всего лишь слухи!
За завтраком нам прислуживали в основном девушки, и, решив не откладывать дело в долгий ящик, я протянула руку к ближайшей прислужнице, ущипнула ее за бочок.
Дева хихикнула, я повторила действие, а затем, догадавшись, что объект моего флирта ожидает продолжения, вызвала в памяти неуклюжие ухаживания бывшего. Что там дальше? Встретимся сегодня на сеновале? А если она согласится? Прикажете тащить туда свидетелей? И что я смогу им предъявить? Коко-де-мер в натуральную величину?
Поэтому, сладострастно шепнув:
— Ты такая мягонькая, — я приподнялась с места и клюнула деву за ушком.
Ушко было горячим, таким же через мгновение стало мое, потому что за него меня оттаскали.
— Стыдитесь, граф. — В свободной от моего уха руке повар держал поварешку. — Вы находитесь не в кабаке!
Или надо было бы назвать его лордом-поваром? Потому что из-за передника у него виднелась перевязь, расшитая фамильными гербами.
— Приношу извинения, — пролепетала я, когда он наконец меня отпустил. — Моя горячая натура…
— Остудите свою натуру на дворе.
Я поняла, что за недостойное поведение лишена завтрака и что жизнь — это бесконечное чередование побед и поражений.
А еще через час — получила подтверждение своей сентенции. На самом деле лорд-повар оказал мне услугу, сам того не желая. Потому что на полный желудок я бы этих издевательств не пережила.
Нас, претендентов на близость к трону, и так унижают все кому не лень, но это было просто за гранью добра и зла. На черно-красную сотню будущих миньонов приходилось десять лиловых плащей. Ну то есть сейчас они были без плащей — убеленные сединами ветераны последней войны, мерзкие старые извращенцы, получающие
