– Ладно, – фыркнул он. – Переодевайтесь. Я пока схожу за вашими проводниками.
Мимо Василисы пройти спокойно он не смог, ударил ладонью по пятой точке, за что сразу поплатился. Развернувшись на пятках, Титова залепила сталкеру смачную затрещину.
– Только тронь меня, – сквозь зубы прошипела она.
Если бы взгляд мог испепелять, на месте Флая осталась бы только горстка пепла.
Мышцы пилота напряглись: если завяжется конфликт, то Женя готов будет защитить Василису. Однако сталкер оскалился в улыбке, покачал головой и отошел от девушки.
– А ведь я мог тебя пристрелить, – равнодушно сказал он. – Или дать на растерзание своим ребятам.
Возразить было нечего.
Постепенно обстановка накалялась, и пилот мысленно молился, чтобы Титова молчала. Не в том положении они сейчас, чтобы показывать свои зубы.
– Прости, – процедила она, и Женя почти физически ощутил всю ненависть, которая исходила от Титовой к этому человеку.
– Только на первый раз, – сказал Флай и покинул свою обитель.
– Мразина, – прошипела девушка, еле сдерживая себя от более экспрессивной речи.
– Вась, – попытался остепенить девушку пилот, но та уже сама успокоилась и начала переодеваться.
Все трофейное снаряжение они оставили на себе, добавили только военные ботинки с высокими берцами для Жени и старый, но чистый, безразмерный свитер для Василисы. Впрочем, лучше все равно придумать было сложно, да и вряд ли это что-то «лучшее» им бы выдали. Как-никак отправляли на смерть. Рядом с офицерским планшетом, в котором действительно лежала подробная карта подземелий, Флай припас четыре фонарика, два из которых налобных. Компас, альпинистская веревка, лом. Женя взял в руки увесистый инструмент и довольно кивнул.
– Что, – девушка сняла разодранный китель, переодеваясь в серый свитер, – представил, как проламываешь им голову этого ублюдка?
– Было бы неплохо. Но сама понимаешь, убьем его – отсюда живыми не выйдем.
– В том-то и беда, что понимаю. – Вася нервными и дергаными движениями переодевалась, застегивая многочисленные молнии, кнопки, хлястики. – У меня нет никаких аргументов против твоих слов. Но, если выберемся, я сделаю все, чтобы вытащить эту задницу с этих болот на Большую землю. Поиграем по моим правилам.
– Злая ты, Вась, – беззлобно ухмыльнулся Женя.
– Не я такая, жизнь такая. Все. – Она закрепила липучку на беспалой перчатке.
Все изящные изгибы тела девушки скрыл противоосколочный огнестойкий комбинезон из арамидного волокна. Пожалуй, хорошее наследство после погибшего наемника. Хоть он и был ей несколько велик, Вася максимально подогнала его под себя.
– Я тоже готов. – Женя затянул шнурки на обуви.
В дверях появились двое. У каждого на плече по два ствола – один свой, другой для молодых людей. Кивком они призвали выйти Титову и Фролова. Молодые люди подчинились.
– Так, знакомьтесь, – стоящий за дверью Флай деловито кивнул на бойцов. – Это Парша и Фугас. Слушаться их беспрекословно. Сказали бежать – бежите, сказали упасть – падаете, даже если в кучу дерьма, прикажут лететь – машите руками и взлетайте. Все это может спасти ваши никчемные, – на этом слове он повернулся к Титовой, словно зля ее, – жизни.
Проглотив слова, Вася сделала глубокий вдох, на секунду закрыла глаза и взяла себя в руки.
– Все понятно? – смотрел Флай почему-то исключительно на Василису.
Она промолчала, за обоих ответил пилот:
– Все.
– Захотят сбежать, – главарь обернулся к своим подопечным, – стреляйте на поражение.
Оценивающим взглядом смерив всех четверых, Флай кивком указал им на выход из базы, после чего прошел внутрь помещения и сел в кресло, будто ничего не произошло.
– За мной, – скомандовал тот, кого представили Паршей.
Несколько лет назад в Тропаревском лесопарке была превосходная экологическая тропа. Отличная возможность отдохнуть от суеты и каменных джунглей, не выезжая из города. Сейчас же в этом месте не хотелось задерживаться ни на минуту. Деревья, устремившиеся высоко вверх, покачивались на ветру, создавая лишний шум и будоража воображение молодых людей. В старых корягах виделись сюрреалистические чудовища, в густых ветках мутировавших растений невиданные звери, а крупные лягушки, в обилии заселившие камыши, шевелили их, заставляя напарников поневоле вздрагивать. Проводники вели себя спокойно, для них все эти подозрительные шорохи просто привычный звуковой фон. Обитая здесь долгое время, они научились различать, где поросли травы и кустарника шевелит безобидный зверь, а где таится настоящая опасность.
Лес расступался постепенно, завиднелись многоэтажки, под ногами перестала хлюпать болотная жижа, и вскоре вся четверка вышла на дорогу, к перекрестку.
Проводники осмотрелись, сверились с картой, и один из них небрежно махнул рукой:
– Нам вперед, по Тропаревской улице.
Многоэтажные дома, словно главные наблюдатели мертвого города, располагались вдоль дороги по всей улице. Пустыми глазницами окон они провожали отчаянных смельчаков, решивших поймать удачу за хвост. Василиса Москву любила, потому считала ее живой. Очень яркой, совсем разной, сочетающей в себе все, а потому настоящей. Ее первая любовь – Москва. И не хотелось, чтобы она сейчас стала последней.
Их проводники шли абсолютно непредсказуемыми зигзагами, пилот и Титова ни о чем не спрашивали, повторяли странные маневры, стараясь ступать шаг в шаг. Они оба отлично усвоили, насколько роковым может быть неверный шаг.
В сырой почве большая часть электрических столбов покосилась, но упасть им не давали провода на еще целых столбах.
На подходах к храму Михаила Архангела один из проводников поднял руку вверх, призывая остановиться. Молодые люди замерли на месте.
– Противогазы или респираторы есть? – Фугас выглядел озадаченным и взволнованным.
– Нет, – ответил Женя.
– Плохо, конечно. Видите вон там, впереди, через дорогу, все покрыто белым?
Поправив очки, Титова встала на носочки. Женя просто прищурился, пытаясь разглядеть то, что так смутило проводников.
– Вижу, – ответили они одновременно.
Тонкий слой чего-то белого и воздушного, очень похожего на синтепон, покрывал большую часть дороги и щедро прилип к проводам.
– Это «Хлопок». Сейчас период цветения одного гадкого растения, вот хлопчатник с ветром из леса и принесло. В волокнах опасные семена, если попадут в организм, будут паразитировать. Прорастут. Для них органика идеальная среда.
– Мы можем обойти, – натягивая на нос ворот свитера, опасливо ответила Титова.
– По возможности обойдем, – согласился Фугас. – Но мы ведь не на прогулке. Возьмем чуть в сторону, упремся в аномальное поле, а оно похуже будет. Закройте чем-нибудь рот и нос и старайтесь дышать через раз.
На этих словах сталкеры натянули на себя противогазы.
Идти дальше категорически не хотелось. Титова бы свернула во дворы, но там что-то пульсировало и мерцало искрами.
Закрыв полость носа и рта платком, Женя натянул по самые глаза ворот плотной куртки, пассажирка последовала его примеру.
Как бы аккуратно они ни старались ступать, пух легко взмывал вверх от шагов. Его подхватывал ветерок, поднимал на несколько метров и уносил в сторону. Шли медленно, чтобы не поднимать шагами хлопчатку. Дышали молодые люди ни через раз, а через два, Титова успела побагроветь, а ее лоб от напряжения покрылся испариной.
Белый пух прилип к куртке Василисы, и Фролов рукавом
