Через знакомства в университете Николаю удалось выйти на многих интересных и полезных для интересов посольства людей, а через них – получить чертежи самых разных технических приспособлений. Пётр Алексеевич радовался каждому новому чертежу и всё больше и больше задумывался о школе инженеров в России и об Академии наук. Без подготовленных людей эти чертежи так и останутся всего лишь никчёмными листами бумаги. Поэтому параллельно с добычей различных полезных сведений шла активная вербовка специалистов. Набрали уже больше тысячи человек, и это ещё был не предел. Хорошие заработки в России привлекали многих, но люди всё шли и шли. Формировались команды, и на кораблях их увозили в Архангельск, а оттуда уже дальше, в глубь России.
Пётр Алексеевич в свободное от работы на верфи время посещал самые различные мануфактуры, вникал во все тонкости процесса производства; бывал в госпиталях, на операциях и вскрытиях. Необходимо было основывать в России и военную медицину, и царь лично вникал в науки, чтобы быть на равных с любым специалистом. Он терпеть не мог командовать людьми, если не понимал саму суть процесса.
Но, что было интересно, в Голландии – стране корабелов – суда мастера строили в основном по личному опыту и на глазок. Даже самые лучшие из них не могли рассчитывать параметры корабля, его осадку; обосновать пропорции формы корпуса; вычислить требуемую площадь парусов; определить будущую грузоподъёмность судна. А когда Петр Алексеевич просил мастера показать и разъяснить элементы конструкции кораблей на чертежах, то тот терялся и не мог квалифицированно ответить на вопрос. Это и злило, и расстраивало царя. Пока в один из дней Николаю благодаря приличному знанию английского не удалось познакомиться с английскими купцами, которые поведали, что у них в Англии все корабли строятся по чертежам и их параметры заранее рассчитываются инженерами. После того как английские дипломаты подтвердили полученные сведения, Пётр Алексеевич через посольскую службу связался со двором короля Англии Вильгельмом III, который «по совместительству» был и штатгальтером Голландских штатов. Узнав об интересе русского царя к кораблестроению, он дарит Петру Алексеевичу в подарок изящную, богато отделанную скоростную яхту, которая была вооружена двадцатью медными пушками.
Подарок обрадовал государя. Ему захотелось побыстрее увидеть яхту. Но именно возможность обрести инженерные знания в области кораблестроения для Петра Алексеевича стала мощным стимулом непременно посетить Англию, а прекрасная яхта лишь раззадоривала его любопытство. Король Англии Вильгельмом III присылает за русским царём две яхты и три корабля, и девятого января тысяча шестьсот девяносто восьмого года Пётр Алексеевич под выстрелы салюта отбывает в Англию.
Двое суток в пути, и вот уже набивший оскомину вид постоянно волнующегося северного моря сменяется очертаниями береговой линии, а затем на горизонте появляется дельта реки Темзы. Ещё проходит немного времени – и с борта яхты «Транспорт Роял» открывается прекрасный вид на Лондон, если, конечно, не заглядывать за его архитектурную ширму и не поинтересоваться: как там выглядят улицы Лондона? Но не будем об этом говорить подробно. Поверьте, вас бы не обрадовал вечерний променад по ним, если вы, конечно, не поклонник экстрима.
Все города мира строились на берегах рек, и по замыслу архитекторов именно с реки – вид города должен был поразить прибывающих гостей. Лондон не был исключением из правил. Даже королевский замок Тауэр стоит на реке Темза так, чтобы произвести максимальное впечатление. Николай находился вместе с Петром Алексеевичем и его свитой на верхней палубе яхты, когда она проходила мимо дворца. Глаза царя вновь горели любопытством и нетерпением. Ему хотелось побыстрее пощупать Лондон своими могучими руками, попробовать его на вкус. Ведь только тогда можно будет понять: что он значит и для чего он ему?
Так Николай в составе посольства Петра Алексеевича снова прибыл в Лондон. «Сколько же для меня прошло лет? Пять, десять или уже все сто пятнадцать? Создателя волшебного «грецкого ореха» алхимика Рональдо уже давно нет в живых, но кто-то же сейчас живёт в доме, подаренном мне банкиром Его Величества королевы Елизаветы I Томасом Грешема, да и чей он сейчас, этот дом?» – размышлял Николай, глядя на удаляющийся Тауэр. Визит Петра Алексеевича в Англию был неофициальным. Оттого торжественной встречи делегации протоколом не предусматривалось, как и остановка яхты подле дворца.
– А ты мне, Николай, говорил, что ихний Лондон маленький?! – восторженно произнёс Пётр Алексеевич, с любопытством вглядываясь в каменные строения на берегах Темзы.
– Так это когда ещё было? – с наивным видом ответил Николай. – Уже сколько лет я здесь не был?
– Не-е, видать, их город не меньше моей Москвы будет! А где у них здесь верфи и мануфактуры, помнишь?
Николай мысленно почесал затылок. Ведь за сто с лишним лет здесь всё могло сильно измениться.
– Плоховато помню, Пётр Алексеевич. Меня тогда возили по верфям и мануфактурам, отчего я и дорог-то их чётко не запомнил.
– Видать, опять тебя Ивашка Хмельницкий тогда здорово одолел, вот сейчас и страдаешь оттого слабоумием? – царь хитро посмотрел на Николая и рассмеялся. – Ладно, не мучь свою голову! Вижу, что зараз работа на голландской верфи и учёба в университете тебе даром не далися! Чай, провожатые на верфи у них найдутся да толковых людей на мануфактуры, дабы объяснили нам, что да как, тоже найдут. Дабы мы смогли здесь в ихней Англии всё получше разглядеть и разузнать поболе и поподробнее! А ты пока отдохнёшь от учёбы, глядишь, к тебе память возвернётся!
Вслед за царём рассмеялся и Меншиков, а за ним и остальная свита Петра Алексеевича. Николай лишь сконфуженно смотрел на удаляющийся Тауэр. Там, недалеко от королевского дворца, находился или всё еще находится его
