— Война — единственный выход? — тяжелым голосом произносит Лераиш.
— Нет. Можно убежать и оставить тысячи шейдим умирать. Но только, что мы расскажем нашим детям? Убегать и бросать своих это выход? Отнюдь. Бегство в этом случае — первый шаг к вымиранию.
Они выходят из тоннеля в залитую солнцем зеленую долину, где в течении последних недель образовались ровные полосы вскопанной земли с едва прибившимися пучками зелени; и пастбище для скота, увенчанное деревянной оградой.
— Огромный риск разводить хозяйство на виду, — говорит Лераиш.
— Оправданный шаг к независимости. Хегальдины утонули в своем мире, где нет больше войн. Где только они, и больше никого. Их внимание притуплено годами беспечной жизни. Больше десяти лет не появлялось ни одной разведывательной группы в нашем небе. Как и в небе отшельников. Эта долина хорошо защищена естественными преградами. Но я хотел поговорить совсем о другом, принц. Мы становимся сильнее с каждым днем. Но к сожалению, не настолько, чтобы противостоять хегальдинам открыто. Они могут легко задавить нас числом. Бо́льшим количеством подготовленных воинов. Бо́льшим числом «серых», которых пустят в первую очередь.
— Хотите просить помощи у отшельников? Но они также малочисленны, как мы. — Лераиш замечает белые пернатые крылья вдали; его сердце вздрагивает, а мышцы напрягаются. Он пристальнее всматривается в обладателя этих крыльев, и вздыхает с облегчением. Силиша. Едва она оказалась здесь, как уже вызвалась помогать. Непривычно видеть такие белые крылья и такие зеленые глаза.
— Последним делом — у отшельников. Но сначала, я хочу просить поддержки у шиагарр.
— Шиагарр?! — восклицает Лераиш; а голове сразу же возникают воспоминания, связанные с книгами, на чьих страницах были нарисованы существа с мощными чешуйчатыми хвостами вместо ног, с хищными глазами и закрученными в спираль рогами. — Но каким образом? Зачем им помогать нам?
— Племена шиагарр переносит память через все поколения. Они помнят обман хегальдин, они помнят, как их прогнали с родной земли, которая теперь носит название Эрриал-Тея. Шиагарр едва не истребили также, как и шейдим. И это нас объединяет. Я помню этих существ, и знаю точно, что они не забыли итогов войны. Ненависть и месть живы в крови каждого из них.
— Стравить шиагарр и хегальдин? — Лераиш отводит взгляд от Лифантии, лицо которого выражает спокойствие, но во взгляде пробуждается безумие, что готово поглотить все живое перед собой.
— Шейдимы и шиагарры должны объединиться.
— Атака в лоб — величайшая глупость. Это верная смерть для большинства.
— Вы прекрасно понимаете, как распорядится нашими преимуществами и недостатками.
— Именно поэтому нам нужна помощь отшельников? Только они могут нанести удар изнутри. — Лераиш смотрит, как Рокка беззаботно бегает вокруг старшей сестры, подпрыгивая и стараясь взлететь.
— Верно. Даже некоторые животные сначала отравляют противника, а только потом ввязываются в непосредственную борьбу. Нам нужна стратегия, которая позволит ослабить Эрриал-Тею изнутри. Она есть организм, который мы должны отравить, чтобы ослабить.
— Только нужно знать, что ослаблять. И каким способом.
Лифантия присаживается на деревянную скамью, а Лераиш продолжает стоять, всматриваясь в линию горизонта.
— У нас огромное преимущество, принц. О нашем существовании не знают. Не догадываются и о наших намерениях. Поэтому уничтожать Эрриал-Тею только лишь силой, это признак великой глупости.
— Тогда для чего втягивать шиагарр?
— Войны без войска не бывает.
* * *Рука Баббара легко касается плеча Лераиша, но тот не реагирует. Тогда движение становится более настойчивым, пока Лераиш не просыпается, глубоко вдыхая воздух носом.
— Ты просил разбудить. Скоро рассвет. — Черные газа Баббара кажутся сейчас ночным беспросветным небом, от вида которого хочется спать еще больше.
— Спасибо, — невнятно бормочет Лераиш, присаживаясь в постели.
— Мне пора на пост, — прощается Баббар и уходит, оставляя звук шелестящей цепи от копья.
Тяжело дыша, Лераиш протягивает руку к ковшу и окунает ее в ледяную воду; омывает лицо, и часть былого сна растворяется во влажной прохладе, а затем окропляет пол темными пятнами.
Он выходит из бурсы. Снаружи никого. Так даже лучше.
Лераиш накрывает плечи крыльями, прячась от холодного сквозняка. Шаг за шагом, в сторону кухни, где стены хранят запах выпечки и жареного мяса. Лераиш вешает котел с водой над разведенным огнем, а затем принимается нарезать овощи.
Шейды лучше метают джериды, звучит в голове голос Сэйми, после которого раздается стаккато скрежетов стали о сталь — когда один джерид за другим отскакивают от металлического листа, вместо того, чтобы вонзиться в цель.
Закончив со всеми приготовлениями, Лераиш оборачивается и едва не сбивает с ног Рокка.
— Ой!
— Ты что здесь делаешь?
Ответом служит лишь хмурый взгляд с лица, наполовину прикрытого ладонью.
— Ушиблась?
— Все принцы такие неуклюжие? — из-за прижатого рукой носа, голос Рокка получается гнусавым.
— Только те, за которыми следят маленькие настырные девочки. — Лераиш пытается осмотреть лицо девочки, но та лишь недовольно фыркает и отпрыгивает в сторону. — У тебя кровь?
— Да. Иногда бывает. Это ничего, я уже привыкла.
Лераиш хмурится:
— А сестра знает об этом?
— Конечно, — сразу отвечает Рокка.
— Почему не спишь? — Лераиш про себя отмечает, что следует поговорить с Силишой.
— Я никогда не сплю, — также коротко бросает Рокка. — Мне хватает просто полежать. И все. А почему ты не спишь? Разве принцы не спят до обеда?
— Но я ведь не принц. Тем более у меня есть одно дело, с которым надо покончить как можно скорее.
— Рокка!
Голос Силиши заставляет девочку вздрогнуть.
— Я же сказала, без меня никуда не ходить! Простите, пожалуйста. Надеюсь, она ничего не успела сломать.
— Я ничего не ломала. Это принц неуклюжий! — восклицает Рокка, хлопая крыльями по воздуху.
— Рокка! Извинись! — Силиша хватает младшую сестру за руку, и та бормочет невнятные извинения.
— Простите еще раз, — обращается она уже к Лераишу, а затем уводит за собой Рокка, которая напоследок успевает показать язык.
Семья становится все больше и
