Эпилог
Валера медленно приходил в себя. Разомкнув веки, он увидел обычную больничную обстановку того времени, в котором он родился. Рядом с кроватью стоял какой-то медицинский прибор и негромко гудел, одновременно перемигиваясь разноцветными огоньками. По всей поверхности рук были прикреплены множество проводов, уходивших в этот прибор. Подняв голову повыше, он обнаружил стол, на котором стоял графин с водой, а чуть дальше — вторую кровать, на которой спала… Варвара.
Рудых сделал неуклюжее движение, пожелав дотянуться до графина и стакана рядом с ним, но не рассчитал и последний со звоном опрокинулся. Варя открыла глаза.
— Привет! А как мы здесь оказались?
— Ты ничего не помнишь? — одними губами улыбнулась она.
— Совсем ничего. С того момента, когда тебя поцеловал.
— Хоть это припомнил.
— Варя… Варенька, я тебя теперь никому не отдам. Пусть они хоть что говорят. Или мы тут останемся, или уйдём обратно.
— Где тут и кто «они»?
— Чуть позже узнаешь.
— Я как попала в то место диковинное, сразу сомлела. Да и тут мне всё в новинку. Вона, к тебе тоже какие-то верёвочки пришили… а ещё, где лошадь моя? Где Зорька?
— Сейчас кто-нибудь придёт и мы всё узнаем.
— Тут женщина какая-то приходила… у неё лицо чем-то закрыто было… наказала тебя не будить, ибо юшки много потерял. Дала мне снадобье и я уснула.
Валера обратил внимание, что позади его койки стоит переносной телевизор.
— Варя, встань, пожалуйста, и передай мне вот ту чёрную коробочку, — указал он на пульт дистанционного управления телевизором.
— Вот, держи.
— Так… посмотрим, что у нас интересного… — он включил телевизор и принялся переключать каналы.
Некоторое время Варя стояла рядом и, прикрыв ладонью рот, ошарашенно смотрела за действиями молодого человека.
— А как они там все поместились? — наконец она решила спросить Валеру.
— Кто? — поднял на неё глаза Рудых.
— Ну, мужики в костюмах и бабы в сверкающих платьях… фу! Срамота! — Валера переключил на рекламу морского отдыха и там оказалась девушка в купальнике, на которую Варя и отреагировала так эмоционально.
— Тебе ещё нужно ко многому привыкнуть, если только нам обоим разрешат остаться здесь.
В дверь постучали.
— Войдите! — крикнул Валера.
В дверь буквально ворвались его друзья, отчего Варя, стоявшая в одной ночной рубашке, взвизгнула и быстро очутилась под одеялом.
— Привет выздоравливающим! — поздоровался Севка. — Как самочувствие?
— Не дождётесь! — ухмыльнулся Рудых. — Кстати! Кто знает, сколько мы тут?
— Третий день. Пока вы оба здесь прохлаждались у нас столько всего произошло.
— Ну, валяйте, рассказывайте, — Валера откинулся на подушку.
— Короче, всеми довольны. Задание выполнили. Ленке дали лейтенанта, а Бабенко вообще стал майором. Ему такую рекомендацию дали… у-у-у…
— Кто дал?
— Сам Кутузов. Помнишь, когда мы четырёх переодетых французов ликвидировали?
— Конечно!
— Тогда ещё Михаил Илларионович что-то написал и отдал Константину Сергеевичу? Так вот он написал, что подателю сего письма генералом-фельдмаршалом Кутузовым присвоено оное звание и впредь надо стремиться продвигать его по службе. Зело умён и храбр. Наверху не посмели перечить такому военачальнику и Бабенко досрочно присвоили очередное звание.
— Ну а что? Он его заслужил.
— Угу. Оле вот тоже дали лейтенанта. Да ещё весь отдел обзавидовался нашим орденам. Ну которые Оле и Роману дали. А тебе «Мужество» за прикрытие. Ты на себя большую часть кирасир оттянул.
— А в личном плане про нас чего-нибудь слышно? — поинтересовался Валера, но Трубачёв не успел ответить.
В палату вошло начальство: Константин Сергеевич, Евгения Александровна и Сергей Николаевич.
— Здравия желаю… — Рудых попытался привстать с кровати.
— Лежи-лежи, Валера, — остановил его Сергей Николаевич.
— Разрешите вопрос?
— Сразу вопрос? — Сергей Николаевич внимательно посмотрел на молодого человека. — А, впрочем, команда уже, наверное, доложила последние новости. Спрашивай.
— Сергей Николаевич! Тут вот какое дело… если нельзя Варю оставить здесь, то прошу отправить меня с ней.
— Серьёзно?
— Более чем. Я решил прочно связать свою судьбу с ней. Я её люблю. Очень.
— А девушка? — Сергей Николаевич повернулся к ней.
— И я… жизнь отдам за него… — покраснела и опустила голову Варвара.
— Значит, так… есть две новости — плохая и хорошая. Начну с плохой. В исторических архивах удалось поднять кое-какую информацию. Половина жителей села Васюнино погибла при налёте французских кирасир. В том числе и вся семья Кривошеевых. Следовательно, об отправке девушки обратно не может быть и речи. Теперь новость хорошая: раз вы так друг за дружку — принято решение оставить её в группе. Основное обучение будут проводить наши специалисты. Сам понимаешь, Рудых, её нужно подтягивать по всем предметам. Без исключения.
— Понимаю.
— А вот в личном и социальном вопросах — там, где нужно адаптировать её к нашему времени — тут вся забота о ней ляжет на тебя. И раз вы уже решили быть вместе — то это будет значительным подспорьем в её обучении.
— Когда свадьба? — подмигнула Лена Полуянова.
— Сначала отсюда выйдем, потом с родителями повидаемся…
— Родители ждут за дверью, — усмехнулся Бабенко. — Всё, молодежь! Двигаем из палаты! Дружно и без всяких «но»!
Через минуту Варя и Валера остались одни. Дверь тихонько скрипнула и в палату вошли отец и мать Валеры.
— Пап, мам, привет! Познакомьтесь — Варвара.
— Чего уж так… можно и Варей… — опустила голову девушка.
— Она меня от смерти спасла, а ещё раньше понравилась… в общем… пап! она моя невеста!
— Молодец, сын! — похвалила его мать. — Какую девушку за себя взять решил. Красавица! Меня зовут Алевтина Сергеевна.
— Здоровья вам, Алевтина Сергевна…
— А меня — Василий Степанович, — улыбнулся ей отец Валеры.
— И вам здравия и долгих лет.
— А она — Кривошеева. Отец её, Иван Фомич, из казаков. Сначала пластуном был, а как руку потерял…
— Что?! — удивлённо воззрился отец. — Кривошеев Иван Фомич? Пластун? А они не в Московской ли губернии проживали? Нам сказали, что она с другого века, правда ещё подписку о неразглашении пришлось давать.
— Там и проживали, а что? — теперь девушка удивлённо смотрела на будущего свёкра.
— Валера! Сынок! Да ведь именно Иван Фомич в бою заслонил нашего предка. Они друзья были. Того ранило, а тут турки… в общем, Иван Фомич руку правую потерял, а Тимофея Архиповича, пра-пра-прадеда твоего, в госпиталь отправили. Еле выходили. Вот, значит, как судьба распорядилась… мы же все её отцу продолжением рода обязаны. Кабы не спас Иван Фомич нашего предка… а ты не ранена ли? Чего под одеялом лежишь?
— Одёжи нету, одна рубаха и осталась.
— Мать! Давай бери ключи от машины и
