– Когда я смогу увидеть брата?
– Как только выздоровеешь. Скоро.
– Где он?
– Тебе же говорили. В шатре моего отца, Ламеха.
– Я забыл.
– Это все из-за солнечной лихорадки.
– Да. Кажется, в Индии это называли воспалением мозга.
– В Индии?
– Ах да… Это такое место на нашей планете. Британцы – люди с кожей, как у меня, – приперлись туда с бременем белого человека и подобной фигней и основали огромную империю. Но они не переносили солнце. И их империя исчезла. Спасибо, что позаботились обо мне. Откуда вы узнали, как надо лечить ожоги?
– Обычный здравый смысл, – ответил мужчина. – Оливема чувствует пальцами, сильный ли у тебя жар, и мы стараемся тебя охладить. И она посоветовалась с серафимом насчет трав.
– А кто такой серафим? – спросил Деннис.
Коренастый смуглый мужчина улыбнулся:
– Тебе явно лучше, раз уж ты задаешь вопросы.
– А вы уже видели меня раньше?
– Несколько раз.
Села прижалась к мальчику, и он обнял ее. Его кожа уже достаточно зажила, чтобы прикосновение мамонтовой шкуры не причиняло боли.
– И что там с серафимами? Они кто?
– Они сыновья Эля. Мы не знаем, откуда они пришли и почему они здесь.
– Они ангелы?
– Там, откуда ты явился, есть ангелы?
– Нет, – сказал Деннис. – Но у нас также нет ни мамонтов, ни виртуальных единорогов. Так что я теперь не такой скептик, как раньше.
– Скептик?
– Это человек, который верит только в то, что может увидеть, потрогать и доказать на все сто процентов. Которому для всего нужны лабораторные доказательства.
– Лабо… что?..
– Ну… думаю, доказать существование виртуальных частиц не проще, чем доказать существование виртуальных единорогов.
– Каких-каких единорогов?
– Ох. Просто я их так называю.
– У тебя снова жар? – перебил его мужчина.
– Нет. – Деннис коснулся щеки тыльной стороной ладони. Щека была вполне прохладной. – Извините. Так как вас зовут?
– Ной. Сколько раз мне еще придется повторять?
Ной. Ну конечно! Ной и потоп. Так, значит, они все-таки на Земле, а не где-то в далекой галактике. Каким-то образом их с Сэнди закинуло сквозь время в пустыню до потопа. Это намного лучше, чем очутиться в каком-нибудь неведомом уголке вселенной. Или нет?
– Эх, была бы у меня Библия! – вырвалось у Денниса.
– Может, тебе дать попить чего-нибудь холодненького?
– Все в порядке. Извините.
Конечно же, во времена Ноя никакой Библии существовать не могло. Возможно, еще даже письменности не существует. Пока что. Ни Деннис, ни Сэнди не проявляли особого прилежания в воскресной школе. Они не питали склонности к сказкам.
Или все-таки… Он вспомнил, как мама читала им по вечерам, пока домашних заданий не стало слишком много. Что же она читала? Сказки. Греческие и римские мифы. Индийские сказки, китайские сказки, африканские сказки. Библейские предания.
Так кто такой Ной? Ной и потоп. Ной построил ковчег и забрал туда свою жену, своих сыновей с их женами и множество животных. А Иалит? Он не мог ничего вспомнить про Иалит. И про Оли – Оливему. И про Иафета. Хотя в этом имени мерещилось что-то знакомое.
Сим. Да. Возможно. Но не Элишива. Элишива была хорошая. Когда Иалит с Оли однажды ушли по каким-то делам, она деловито намазала его мазью, не пропуская ни гноящихся ранок, ни струпьев. В тот день, когда она присматривала за ним в больничном шатре, она постоянно бурчала себе под нос, и Деннису запомнилось что-то насчет того, что стыдно оставлять старого дедушку одного в своем шатре на попечении мамонта.
Села прижалась к плечу Денниса. Мальчик попытался размышлять дальше. Значит, есть Сим. И еще Хам. Деннис смутно помнил, что видел в шатре в первый вечер низкорослого бледного мужчину и рыжеволосую женщину.
– А как там Хиггайон? – спросил он вдруг.
– Хиггайон? – удивленно переспросил Ной. – Он помогает заботиться о твоем брате.
– А тут вообще много мамонтов? – спросил Деннис.
– Очень мало. Многих сожрали мантикоры, а из оставшихся большинство сбежало туда, где они чувствуют себя безопаснее. – Ной покачал головой. – Мамонтам сейчас нелегко. И скоро всем нам придется нелегко. Так мне сказал Эль.
Деннис нахмурился. Этот допотопный мир был каким-то совсем уж необъяснимым. Мамонты. Мантикоры. Виртуальные единороги. Серафимы и…
– Кто такие нефилимы? – спросил он.
Ной подергал себя за бороду:
– Да кто их знает? Они высокие и с крыльями, хотя их редко видят летящими. Они говорят, что пришли от Эля и что желают нам добра. Мы не знаем. Ходят слухи, что они подобны падающим звездам, что они, возможно, и есть падающие звезды, сброшенные с небес.
– И серафимы тоже?
– Мы не знаем. И не знаем, как так получается, что их кожа молода и даже не иссыхает от солнца, и, хотя время над ними не властно, они, похоже, старше даже, чем мой дедушка Мафусаил.
Старый, как Мафусаил. Опять что-то знакомое. Смутно.
Деннис поерзал на льняной ткани Матреды. Остатки его узла с одеждой нашлись, и Иафет с Оливемой забрали ее, чтобы проветрить, и пока спрятали. В этом жарком краю он не нуждался ни во фланелевой рубашке, ни в свитере крупной вязки. Ему дали мягкую набедренную повязку из выделанной козлиной шкуры, и Иалит сказала ему, что Сэнди дали такую же.
В этом шатре, где он лежал, воняло меньше, чем в большом. Иалит вымыла Денниса водой, пахнущей травами и цветами. Оливема натерла его благоухающей мазью. Обе молодые женщины не говорили, где взяли благовония, но Деннис припомнил, что вроде бы слышал, как Иалит говорила что-то насчет Аны и Махлы. Ана, рыжая жена Хама, напомнил он себе. А Махла – это сестра Иалит, которая, кажется, редко появляется дома. Какую роль играли в истории все эти люди, которых он не помнил? Деннису нужен был Сэнди. Возможно, Сэнди сумеет придумать какой-нибудь способ вернуться домой до потопа. Много ли этот Эль сообщил Ною?
Ной сказал:
– Эль сообщил мне, что наше время истекло. Возможно, нас ждет сильнейшее землетрясение.
– Землетрясение?
Ной пожал плечами:
– Замыслы Эля – это великая тайна.
– А он хороший, этот Эль?
– Хороший и добрый. Его трудно разгневать, и он быстро успокаивается и прощает.
– Но вы все-таки думаете, что он собирается всех грохнуть?
– Что-что?
– Вы думаете, что он собирается послать какое-то бедствие и всех изничтожить?
Ной покачал головой:
– Эль говорит правду: людские сердца обратились ко злу.
– Иалит не обратилась ко злу, – возразил Деннис. – И Оливема с Иафетом тоже. Если бы не они, я бы уже умер.
– И моя жена, Матреда, – добавил Ной. – Я мог бы не дозволить тебе остаться в моих шатрах, если бы того не пожелала Матреда. – Он задумчиво взглянул на Денниса. – Иногда я не понимаю, почему позволил женщинам настоять на своем, когда они решили заботиться о тебе. Но я думаю, что ты не желаешь нам зла.
– Не желаю. Мы оба не желаем. Слушайте, а как там мой брат? Когда я смогу увидеть Сэнди?
– Тебе же уже сказали: он в шатре моего отца.
Тон Ноя ясно давал понять, что разговор
