– Я знаю, кто вы! – голос Михаила звучал грозно. От этого звука укрывающиеся в тени тайные наблюдатели стали ещё темнее, но выходить на контакт не решились. – Я знаю, зачем вы хотите уничтожить мой мир. – Михаил поднял руку, направляя оружие на странных существ.
– Не убивай нас, – голос был очень низким, писклявым и полностью электронным. Лингвистическая программа шлема тут же озвучила перевод. Благодаря начинке, которую встроил в программу интерфейса пришелец Тиберий, Доброволец смог общаться с внеземными гостями на равных. – Мы неспособны на физическую активность. И для тебя неопасны, поверь.
– Зато прекрасно используете в своих интересах чужие возможности! – несмотря на наличие в зале кислорода, лицевой щиток Михаил открывать не спешил.
– Мы лишь пытаемся выжить, – прошипел голос из темноты.
– Мы тоже очень пытаемся выжить! – внимательно всматриваясь в темноту, громыхнул Михаил. – Если хотите, чтобы я вам поверил, немедленно остановите вторжение.
Мгновение в зале стояла тишина, затем низкий голос послышался вновь.
– Мы не можем этого сделать. Наш корабль сильно повреждён, мы даже не можем включить аварийный маяк, чтобы нас нашли и спасли. Ваша станция уничтожила наши возможности. Мы не рассчитывали, что вы сумеете настолько точно определить наше присутствие, не верили в ваши догадки о нашем существовании. Сейчас мы бессильны что-либо предпринять и нам остаётся уповать лишь на твоё благоразумие. Мы видим, что ты владеешь знаниями, которые тебе не принадлежат. Ты уже не человек, но ещё и не новый вид.
Михаил молча слушал этих странных созданий из тьмы. Он понимал, что зажатые в угол, они для него неопасны. Но уж слишком много «мы» звучало в их не к месту откровенной речи. Сейчас, когда эти загадочные наблюдатели были полностью лишены своего тайного могущества, они могли пойти на всё ради спасения своих жизней. Если они, эти самые жизни, им были, конечно же, дороги. В противном случае всё, что говорили невидимые доселе создания могло являться откровенной ложью с целью выиграть время.
– В таком случае я транспортирую вас на нашу планету и передам для предания вас суду моему народу. – Из темноты донеслось неприятное шипение, сходное со звуком, который издаёт загнанный на дерево кот. – Вас будут судить как межгалактических преступников. Те знания, которыми я обладаю вкупе с массой неоспоримых доказательств, которые я на этот момент фиксирую, хватит для величайшего судебного обвинения в истории планеты Земля. Могу уже сейчас сказать, что ваша участь незавидна.
– Нет! – сорвавшись на истерический свист, закричал низкий голос, отчего стал во сто крат ещё более противным и Михаилу пришлось снизить звуковую чувствительность своего шлема. – Нет. Нам нельзя под суд. Мы не можем. Наши задачи не могут быть подвергнуты изменению. Это колоссальная утрата потенциала. Свободная жизнь для нас дороже всего.
– Значит, свободная жизнь! – рассмеялся Михаил. – По вашим словам, получается, что ваша жизнь вам дорога! А чужая выходит и смысла не имеет? Где-то я это уже слышал.
– Мы не это имели в виду, – попытался оправдаться низкий голос, но было уже поздно.
– Я понял, что вы имели в виду, – отрезал Михаил. – На этом наше общение я считаю законченным. От имени всего населения планеты Земля я беру вас в плен. С вами будут обходиться согласно вашему статусу и по прошествии соответствующих судебных процедур вам предъявят беспрецедентное обвинение в уничтожении целой планеты! Уже предвижу заголовки!
– Нет! Нет! Нет! – завизжал низкий голос из темноты. Щиток Михаила вспыхнул ярко-красным светом, уведомляя его о резком повышении температуры. Существа из темноты ринулись прямо на него, истошно крича. Всего за долю секунды температура в зале достигла отметки в пять тысяч градусов по Цельсию. В тот же миг повреждённый инопланетный корабль, медленно плывущий по бесконечным просторам вселенной, взорвался, исчезая во вспышке ядерного облака.
Разъединённые Штаты Америки. Штат Юта. Пустыня Мохаве. 24 июля 2058 года. 20:55.
От удара о землю спасательная капсула разлетелась на куски. Через десять минут тишины в пустыне Мохаве с земли поднялся странный субъект. Он переливался словно машинное масло. Его тело медленно формировалось, образуя туловище, из которого постепенно вытянулись руки. Затем тело начало подниматься на появляющихся снизу ногах. Одновременно с этим у субъекта появилась голова, на которой вместо лица вспыхнул странный светящийся символ.
Когда тело закончило формирование, Тиберий взглянул ввысь. Множество ярких светящихся линий неслись сквозь атмосферу. Рассекая ночное небо, они устремлялись к земле и падали где-то там за линией горизонта.
– Капсула Виктория-1, отзовитесь! – раздался в тишине голос системы экстренной связи. – Капсула Виктория-1, есть живые на борту?
Тиберий медленно подошёл к чудом уцелевшей кабине. Выдрав с корнем лобовой кокпит, он достал систему связи и чётко произнёс:
– Говорит капсула Виктория-1. Меня зовут Тиберий. Докладываю о троих выживших на борту. Требуется транспорт для эвакуации. Включаю навигационный маяк.
Он нажал на пару тумблеров и внутри кабины замерцала маленькая красная лампочка, извещающая о включении поискового маяка.
– Принял вас, Виктория-1! Высылаю транспорт, – ответили на другом конце и вновь в пустыне наступила тишина, нарушаемая лишь мерными щелчками подающего сигналы поискового маяка.
В ожидании эвакуации Тиберий освободил из коконов спас-пакетов президента и полковника Фариха.
– Сколько времени прошло? – поинтересовался Главнокомандующий, осматривая пустыню и бросая многозначительные взгляды в горящее небо.
– Минут сорок, – ответил Тиберий. – С нами уже связались и сюда летит транспорт. Надеюсь, ждать долго не придётся. Упали мы очень неудобно. Ближайшая союзническая база расположена аж в Китае. Но тут были свои нюансы. Взрыв группировки «Забвение» спровоцировал мощную ударную волну. Это и стало причиной нашего столкновения с одним из обломков «Капли». Ко всему прочему здесь другой часовой пояс.
– Мы проиграли Тиберий, – с грустью констатировал президент. – Видишь! Они рвутся в наш мир. Они летят сюда, чтобы пожрать его.
– Ещё ничего не закончено! – вклинился в разговор полковник Фарих Имам. – Мы всё ещё живы, а значит, у нас есть силы и возможность
