Едва с этим было покончено, как на улице послышались выстрелы и крики людей.
– Вперед, флибустьеры! – орал чей-то голос. – Где наш капитан?..
Кармо и Ван Штиллер бросились к окну. Плотный отряд людей с пылающими на ветру факелами быстрым шагом приближался к дому Рибейры, стреляя во все стороны и размахивая абордажными саблями.
Кармо сразу узнал человека, который вел отряд:
– Там Морган, капитан! Мы спасены!
– Он сам? – воскликнул Корсар, делая усилие, чтобы встать. И тут же нахмурился. – Какая неосторожность!
Кармо, Ван Штиллер и Моко отодвинули кровать и снова открыли огонь по испанцам, предпринявшим последнюю отчаянную атаку. Но, заслышав на улице выстрелы и опасаясь, что на них нападут с тыла, вдруг отступили и пустились в бегство, уходя через потайной ход.
Проломив входную дверь, матросы «Молниеносного» уже поднимались по лестнице с криками «Капитан! Капитан!».
Кармо и Ван Штиллер спрыгнули в нижнюю комнату и, спустив лестницу, устремились им навстречу в коридор.
Морган, плотный решительный человек с насупленными бровями, шел во главе сорока матросов, выбранных среди самых смелых и отчаянных вояк своей команды.
– Где капитан? – спросил он, держа в руке обнаженную шпагу и озираясь в поисках нападавших испанцев.
– Наверху, в башне, лейтенант, – ответил Кармо.
– Он жив еще?
– Да, но ранен.
– Тяжело?
– Нет, но не может держаться на ногах.
– Вы оставайтесь здесь, в коридоре, – крикнул Морган своим людям. – Остальные пусть выйдут на улицу и перекроют подходы к дому.
В сопровождении Кармо и Ван Штиллера он проник в верхнюю комнату башни. С помощью Яры и Моко капитан уже поднялся и протянул руку своему помощнику.
– Спасибо, Морган, – сказал он. – Однако ваше место не здесь, а на борту «Молниеносного».
– Это правда, капитан, – ответил помощник. – Но дело требовало человека решительного, способного провести отряд через весь город, кишащий врагами. Надеюсь, вы простите мою неосторожность.
– Победителей не судят, – хлопнул его по плечу Черный Корсар.
– Тогда возвращаемся немедленно, мой капитан. Испанцы могут заметить, что отряд наш немногочислен, и обрушиться со всех сторон. Моко, возьми этот матрас, он понадобится, чтобы сделать носилки для капитана.
– Не беспокойтесь, – сказал Кармо. – Моко самый сильный из нас – он понесет капитана.
Негр уже поднял своими крепкими руками Корсара, когда тот вспомнил про Яру. Молодая индианка тихо плакала, скорчившись в углу.
– А ты, девушка, разве не идешь с нами? – спросил он.
– Ах, сеньор! – воскликнула Яра, тут же вскакивая. – Я думала, что вы забыли про меня.
– Нет, моя храбрая девушка. Ты отправишься со мной на корабль, если ничто не удерживает тебя в Пуэрто-Лимоне.
– Я с вами, сеньор, – ответила Яра, вспыхнув от радости.
Все быстро покинули башню и спустились в коридор. Матросы, увидев своего капитана, которого считали мертвым или захваченным испанцами, разразились радостными криками.
– Да здравствует Черный Корсар! – вопили они. – Ура Черному Корсару!..
– На корабль, мои храбрецы! – вскричал капитан. – Скоро мы дадим бой этим двум фрегатам! На воде мы сильнее, чем на суше.
– Быстро! Быстро уходим! – поторапливал Морган.
Четверо матросов уложили Корсара на матрас и, устроив из мушкетов нечто вроде носилок, вышли на улицу со всеми остальными.
7
Брандер
Обратный путь к гавани оказался для отряда флибустьеров нелегким. Испанцы опомнились и напали на них с тыла. К тому же на любой из улочек могла встретиться засада, а самые смелые из жителей открыли стрельбу по пиратам со своих крыш и из окон домов.
Ответными меткими выстрелами те вынудили жителей укрыться за окнами и тут же выслали вперед авангард, чтобы расчистить дорогу к гавани и избежать неожиданностей.
– Еще десять человек вперед! – приказал Морган. – Еще десять в арьергард, и огонь по всей линии!
– Берегись боковых улиц! – крикнул Кармо, который принял на себя командование арьергардом.
И весь отряд, продолжая стрелять и вопить в темноте во все горло, чтобы посеять страх и создать впечатление, что их значительно больше, почти бегом направился в порт. Напуганные жители отказались от мысли преследовать флибустьеров, однако время от времени с какой-нибудь высокой террасы раздавался ружейный выстрел или летел цветочный горшок.
Отряд был уже метрах в трехстах от порта, когда в центре города раздались новые выстрелы. И вскоре появились люди из арьергарда, на бегу прижимавшиеся к стенам домов.
– На нас напали с тыла! – крикнул Кармо, догнавший отряд вместе с Моко и Ван Штиллером.
– Их много? – спросил Черный Корсар.
– Не меньше сотни по крайней мере.
В этот момент со стороны бухты прогремели пушечные выстрелы.
– Ну и дела! – воскликнул Кармо. – Фрегаты тоже хотят принять участие в празднике!
Отряд, который Морган повел было вперед, заслышав за спиной мушкетную пальбу, быстро вернулся к Черному Корсару, чтобы защитить его от этой атаки.
– Морган! – крикнул кавалер ди Вентимилья, увидев вернувшегося помощника. – Что происходит в бухте?
– Ничего особенного, капитан, – отвечал тот. – Это фрегаты палят по берегу, решив, видимо, что мы готовимся напасть на них.
– У нас за спиной гарнизон форта.
– Знаю, капитан. Но он не причинит нам хлопот. Эй! Тридцать человек в арьергард и отстреливайтесь! А мы вперед, бегом!.. Дорога свободна!
И пока арьергард, усиленный еще двадцатью людьми, удерживал испанцев в их натиске, авангард отряда, ускорив шаг, вышел по берегу к тому месту, напротив которого стоял «Молниеносный».
Экипаж, заметив, что на берегу началась схватка, заранее спустил на воду шлюпки, а канониры, чтобы прикрыть их огнем, принялись палить по фрегатам и форту.
– Садитесь! – приказал Морган.
Черный Корсар был помещен в одну шлюпку вместе с Ярой, Кармо и несколькими ранеными и быстро доставлен на борт.
Вступив на палубу своего доблестного корабля, он глубоко вздохнул и сказал:
– Вот теперь сразимся по-настоящему. Мой «Молниеносный» стоит целой эскадры!
Тем временем его люди, оставшиеся на берегу, продолжали отбиваться от врага, который наседал, паля из всех улиц и переулков; силы нападавших увеличивались на глазах. Залпы следовали за залпами, не давая флибустьерам добраться до шлюпок. Видя опасность, которой подвергались его матросы, Черный Корсар не покинул палубу, а, повернувшись к канонирам, приказал:
– Картечью по врагам!.. Зарядов не жалеть!
Оба орудия повернули свои жерла к главной улице города, где скопилось больше всего испанцев, и обрушили на
