– И что с того? Все когда-нибудь случается впервые…
– Так-то оно так, подруга, – пробормотал гобл, – но у этого самого «случается» обычно имеется веская причина.
– Причину я согласна узнать и в другой раз, – сказала Лисса. – А пока меня волнует, что случится, когда шериф со своими людьми доберется до этой горы. Он ведь скачет прямо к ней, я верно понимаю?
– Ничего хорошего, как я смекаю, – сев на камень, гоблин принялся перешнуровывать левый мокасин. – У Сальватано теперь две лошади на троих. У нас – полторы на четверых. Если «сестрички» попробуют сбежать, шериф, канешна, рванет за ними, но далеко не уйдет. Когда же погоня закончится, он обязательно вернется и начнет вынюхивать – а чего это здесь валяется конь и, вообще, что тута было?
– Говорят, – задумчиво произнес я, – в Запретных Землях гоблины первые мастера по части запутывания следов.
– Говорят, что моя бабушка, съев дедушку, долго плевалась, – Толстяк принялся за второй мокасин. – А еще говорят, что в подручных у Шарго ходит Пау-Нюхач, найпервейший следопыт в этой части Пограничья.
– И этот Пау действительно так уж хорош?
– Будь поблизости речка или хотя бы ручей, – медленно произнес гобл, – я бы сказал, что можно и потрепыхаться. Имейся у нас маг, способный вызывать ливень или песчаную бурю – было бы ну вааще здоровски. А как есть… – Толстяк с безнадежным видом взмахнул рукой, – я за нас и дайм против сотни не поставлю.
– Что ж, понятно, – нарочито безразлично произнес я, хотя внутренний голос озвучивал ситуацию куда красочнее и эмоциональнее… Гоблину бы понравилось, определенно.
– Венга… будь добра, помоги мне встать… ага… а теперь – лечь!
– Эй-парень, ты куда намылился-то?!
– Хочу глянуть, что происходит внизу.
Здесь задача была сложнее – требовалось вообразить себя не гордым орлом, а юркой ящеркой. В ситуации же, когда нельзя толком опереться ни на правое плечо, ни на левый бок, ползать между камнями, мягко говоря, неудобно. Я попробовал и так и эдак, в итоге перевернулся на спину, оттолкнулся ногами… ну и застрял.
– Ну что там?
– Пока ничего!
Виден мне был исключительно валун. Дурацкое положение – правая рука примотана к туловищу, левую же я умудрился только что защемить под камнем. На свободе оставались только ноги, однако нормально зацепиться каблуками у меня все никак не выходило…
…пока кто-то не взял и не выдернул меня из-под камня, словно занозу из пальца.
– Ты сошла с ума.
Это была вполне искренняя оценка. Чтобы помочь мне, Венга обошла валун и сейчас продолжала стоять в полный рост. В месте, где я и голову-то боялся на лишний дюйм приподнять.
– Ты просил помочь.
– Это было по ту сторону валуна.
– Их пули для меня не опасны.
– Обычные пули. Вспомни, что говорил Толстяк.
– Он много говорит.
– Это верно, – вздохнул я, – наш зеленый друг то еще трепло… Ладно, помоги мне встать.
– Нет, – быстро возразила вампирка. – Для тебя здесь опасно.
– Но ты же не можешь перенести меня за пятьсот миль и уложить в теплую уютную кровать. Или все-таки можешь?
– Не могу. Я не владею телепортационной магией.
– А я догадывался об этом, – вздохнул я. – Шутка, Венга, это была просто шутка. Юмор. Знаешь, что это такое?
– Знаю. Но меня этому никогда не учили.
– Ну да, верно. Тебя учили только математике, алхимии, фехтованию и… и…
– …шахматы, танцы и вышивание крестиком.
– Да-да, как же я мог забыть про вышивание крестиком. А теперь будь добра, помоги мне подняться. Это приказ.
Волшебный ключик подошел к замку – без всяких дальнейших пререканий Венга подхватила меня и одним движением установила в стоячее положение. Очень быстрым движением – даже голова закружилась.
Когда же линия горизонта перестала качаться у меня в глазах как пьяный тролль, я увидел, что «сестрички» стоят внизу около большой копны – и когда только натаскать успели? – и, судя по жестам, о чем-то весьма ожесточенно спорят.
Впрочем, длился этот спор недолго. Короткий свист, и обе оставшиеся у «сестричек» лошади сорвались в галоп. Сами же бандитки…
– Они поднимаются.
– Вижу, – кивнул я и, полуобернувшись, позвал: – Ау, зеленый.
– Они уже на мушках, Эй-парень.
– Отлично. Там их и держите… а пальцы – подальше от спуска.
– Это может быть ловушка, – сказала Венга.
– Может, – кивнул я. – Но я надеюсь, что Линда тоже когда-то учила математику… хотя бы арифметику. И сумела посчитать, что семь стволов – это заметно лучше, чем три.
* * *– Да-а, снизу это выглядело куда опаснее. Знала бы я раньше… – Сальватано, хмурясь, побарабанила пальцами по кобуре. – Марти.
– Что?
Марти была оборотнем, как и Лисса, – даже ушки на макушке у них были похожи, хотя у «сестрички» шерстка на них выглядела темнее и мягче. И, так же как и китаянка, в нарядах Марти предпочитала оркский стиль, правда, не лесных орков, а равнинных: меньше красок, зато уйма бахромы, бисера и прочих фенечек. Выглядела она не старше Венги… да и то, три-четыре года ей добавлял укороченный «винчестер» в чехле на спине.
Тонкий пальчик развернулся в сторону лошадей.
– Перегороди проходы… здесь… и здесь.
– Эй, ты чего собралась делать?! – завопил гоблин. – Я…
Бах! Бах!
– Их бы все равно убили в первые же секунды боя, – спокойно глядя на злобно скалящегося гоблина, сказала третья бандитка, Францеска ван Хеемварден. – Зато теперь они лежат где нужно, а не где попало.
– Канешна-канешна… Своих-то вы отпустили…
– Наши кони умеют возвращаться по магическому сигналу, – достав из карманчика небольшую свистульку на цепочке, Марти покачала ею перед глазами у Толстяка. – У вас же такого не было?
– Ну, не было… ну и что с того… – гоблин сбавил тон, однако успокаиваться пока не собирался. – Все равно… это были наши лошади… В жеребца я вааще влюбился, можно сказать… Выхаживал его, ночей не спал…
– Остынь, зеленый, – махнула рукой Сальватано. – Считай, что я их купила по двойной цене.
– Чо, серьезно?! – вытаращился на неё Толстяк.
– Не имею привычки шутить в денежных вопросах, – улыбку дарко даже самый закоренелый оптимист вряд ли назвал бы доброй. – Вот если бы я пообещала содрать с тебя шкуру…
– Шуточки, – проворчал гобл, отходя на всякий случай в сторону, – на уровне пещерных троллей.
– Что поделать, – картинно вздохнула ван Хеемварден, – юмор гоблинов слишком тонок для нас. Его даже светлые эльфы не всегда понимают.
Францеска, с её правильными и тонкими чертами лица, выглядела по меньшей мере квартеронкой, а значит, упоминая светлых эльфов она знала, о чем говорит.
– Мы, гоблины… – начал Толстяк.
– Тихо всем.
Лисса отдала этот приказ вроде бы негромко, но её звенящий шепот едва не заставил меня подпрыгнуть.
Выглядела сидящая на скале китаянка сейчас далеко не лучшим образом – закрытые глаза, капельки пота на лбу, заострившиеся лицо,
