Солнце медленно клонилось к горизонту. На многие мили вокруг не было видно ни суденышка. Долгое отсутствие капитана тревожило его помощника. Вдруг марсовый матрос заметил вдали едва различимый парус.
– Судно на горизонте! – закричал он.
Поднявшись на капитанский мостик, Уильямс посмотрел в подзорную трубу и тоже увидел небольшую посудину, идущую под испанским флагом.
Рыбацкой шхуной «Лазурная» командовал офицер королевского флота Энрике Гомес. У него в подчинении находилось несколько матросов, судя по выправке которых и тому, как четко они выполняли приказы, рыбаками они точно не являлись. Заметив рядом с испанским капитаном Мориса Лагарта, Джек Уильямс вздохнул с облегчением. Дал отмашку команде «неаполитанцев» приступать к действию, сам отправился к себе в каюту, чтобы случайно не попасть на глаза адмиралу. Для него он был сеньор Санчес – помощник шкипера «Смирения» Мануэля Дорадо.
Штурман Клаус Стоунс, попыхивая трубкой, вышел из штурманской рубки и поднялся на капитанский мостик. Когда шхуна «Лазурная» приблизилась к «Черному коршуну» на полтора-два кабельтовых, он поднес к губам рупор и закричал по-испански с акцентом:
– Эй, на шхуне! Вы привезли то, что должны были?
– А кто ты такой, черт тебя возьми, и почему спрашиваешь? – резко откликнулся капитан Гомес, решив удостовериться в личности неизвестного.
– Кто я такой, тебя не касается, – ответил Стоунс. – А спрашиваю потому что… Вот, смотри!
Он сделал знак матросам, и они вывели на палубу, а затем втащили на капитанский мостик абсолютно пьяного адмирала де Сепульведа (перед этим его развязали), который еле держался на ногах. Клаус Стоунс достал из-за пояса пистолет, взвел курок и приставил к виску дона Мигеля.
– А теперь повторяю вопрос, – грубо сказал он. – Вы привезли выкуп?
Капитан испанского судна узнал адмирала, повернулся к своим людям и сопровождающему его «сеньору Дорадо» и о чем-то кратко с ними переговорил. После вновь обратился к пирату:
– Мы привезли деньги, проклятый вымогатель! Как нам совершить обмен?
– Всю сумму? – с издевательским спокойствием спросил Стоунс, не вынимая трубку изо рта.
– Иди сюда и пересчитай, – капитан Гомес оказался не робкого десятка.
– Поступим по-другому. Швартуйтесь к нашему борту. Сейчас мы бросим концы, – и Стоунс отдал соответствующее распоряжение.
Вскоре подошедшая к пиратскому кораблю шхуна пришвартовалась к нему, а с его более высокого борта спустили шторм-трап.
– А теперь давайте выкуп! И смотрите аккуратнее с ним. Если хоть один дублон потеряется, ваш драгоценный адмирал не досчитается какой-нибудь части тела, пальца, например, или уха. Что мне больше приглянется. Всё ясно?
– Скотина! – сквозь зубы процедил Гомес и велел матросам закрепить сундук с золотом на брошенных тросах, чтобы морские разбойники подняли его на свой корабль.
Когда сундук с выкупом оказался на палубе «Чёрного коршуна», штурман Стоунс хрипло крикнул капитану Гомесу, который с неподдельной тревогой наблюдал за происходящим:
– Что ты стоишь, болван? Особого приглашения дожидаешься? Кто деньги считать будет? Быстро лезь сюда! И приятеля своего возьми. Пусть помогает.
Под приятелем подразумевался Морис Лагарт, известный испанцам как сеньор Дорадо.
Капитан Гомес вынужден был беспрекословно подчиниться из опасения за судьбу адмирала де Сепульведа, и первым поднялся на пиратский корабль по перекинутому через фальшборт шторм-трапу. Следом взобрался капитан Лагарт.
Пиратский штурман, громко топая, спустился с капитанского мостика и встретил их на палубе, где стоял вожделенный сундук с выкупом.
– Ну, что? За дело! Денежки, как известно, любят счет, – он подошел к сундуку и открыл крышку, чтобы удостовериться в наличии содержимого.
Сундук был доверху набит золотыми дублонами.
– Ничто не радует меня больше, чем это великолепное зрелище! – глаза старика Стоунса алчно заблестели. Он взял горсть монет, взвесил в руке, затем высыпал обратно, пропустив между пальцами. – Ну, давайте, считайте! Время идет.
– Прекратите! – гневно сказал капитан Гомес и захлопнул крышку сундука, едва не отбив пирату пальцы. – Здесь вся сумма без обмана. Двадцать тысяч, как и договаривались.
– А если ты лжешь?
– Ну, знаете, это уже слишком!
– Ладно. Забирайте своего плешивого старика и проваливайте! Уговор есть уговор.
Морские разбойники, держа под руки адмирала де Сепульведа, подвели его к Гомесу. Только сейчас тот понял, что адмирал мертвецки пьян.
– Что вы с ним сделали? – возмущенно воскликнул испанец.
– А что такого? Ваш адмирал оказался не дурак выпить. Мы не могли отказать ему в этой маленькой безобидной прихоти.
– Ах, ты, мерзавец! – Гомес едва сдержался, чтобы не ударить пожилого пирата.
– Всё, убирайтесь, – сказал тот. – Вы начинаете действовать мне на нервы.
Адмирал наблюдал за происходящим мутным пьяным взором и, по-видимому, слабо соображал, какие важные события разворачиваются вокруг его персоны. Заметив капитана «Чёрного коршуна», дон Мигель икнул, мотнул отяжелевшей головой и попытался собраться с затуманенными хмелем мыслями:
– Сеньор Дорадо, вы живы? Головорезы вас не тронули? Как я рад!
– Взаимно, – холодно откликнулся пират.
– Ага! Вы знакомы! – воскликнул Стоунс с таким видом, будто узнал об этом впервые. – Тем лучше!
Он резко схватил Лагарта за руку, рванул к себе и приставил пистолет к его виску. Пистолет был не заряжен.
– Что… Что вы делаете? – заикаясь, пробормотал адмирал де Сепульведа.
– Убирайтесь к чертям! – свирепо выдохнул старый морской волк. – Мое терпение лопнуло. Валите отсюда, или я его пристрелю!
– Отпустите его, негодяй! – вскричал капитан Гомес, пораженный подлостью «неаполитанского пирата». – Мы выполнили все ваши условия. Отпустите его!
– Ни за что! – Стоунс пыхнул трубкой ему в лицо, что заставило Гомеса закашляться, и нагло ухмыльнулся. – Радуйтесь, что получили своего пьяницу-адмирала. Как видите, я тоже не нарушил слова, данного вам Поющим Неаполитанцем. А этот, – пренебрежительным кивком он указал на Лагарта, – останется моим заложником до тех пор, пока я не буду уверен в своей полной безопасности. Не пытайтесь преследовать меня, иначе он умрет.
Капитан Гомес в бессильной ярости сжал кулаки. Так же, как губернатор Валенсии и адмирал де Сепульведа, он испытывал к «сеньору Дорадо» дружеские чувства. Но в данный момент ничем не мог ему помочь и сознавал это.
– Если вы немедленно уберетесь на своей посудине туда, откуда пришли, и не предпримите попытку преследования, могу обещать, что высажу вашего приятеля на одном из этих островков. И спустя дня, скажем, три вы сможете его забрать. Три дня, но не раньше. Мы снабдим его провизией и водой, так что с голоду он не подохнет. А теперь, сеньоры, будьте добры покинуть мой корабль, – Стоунс указал на трап.
– Мужайтесь, сеньор Дорадо, мы вас не оставим, – сказал на прощание Морису Лагарту капитан Гомес, – мы придем за вами. Держитесь, друг.
Тот лишь кивнул в ответ.
С большим трудом удалось капитану Гомесу переправить совершенно пьяного и почти невменяемого адмирала де Сепульведа на шхуну «Лазурная». Тот едва не сорвался со шторм-трапа. А оказавшись на борту шхуны, упал на четвереньки, и его стошнило прямо на палубу и сапоги Гомеса, пытающегося помочь ему подняться.
Тем временем отдали концы, которыми шхуна швартовалась к
