– Это точно, – согласился Фролов, глядя на ровное пространство, тянувшееся от городской окраины до самого подъема к лесной опушке. – Кажется, что земля мерзлая, а она, зараза, промерзла еще только на спичечный коробок, а ниже слякоть.
Откуда-то со стороны шоссе послышалась стрельба, ухнули несколько орудийных выстрелов. Не прошло и шести часов, а немцы, кажется, уже начали атаку на город. Соколов побежал по рядам отрытых стрелковых и пулеметных ячеек, вдоль танковых окопов, поторапливая бойцов. Еще два часа под непрекращающуюся канонаду солдаты рыли землю. Потом стали затаскивать в окопы первые поврежденные немецкие танки. Наводчики из числа пехотинцев, которые имели хоть какой-то опыт стрельбы из пушек, вращали башни ручными маховиками, проверяя механизм и углы секторов обстрела.
Потом в танки стали загружать собранные из других подбитых машин снаряды. Набиралось почти по полному боекомплекту на каждый зарытый танк. Поврежденный бронеавтомобиль разведчиков поставили в бревенчатый сарай, устроив для его пушки бойницу. Задача этой огневой точки – прийти на помощь обороняющимся, когда немцы прорвутся через пойму к окраине. Тогда бронеавтомобиль сможет стрелять из своей малокалиберной пушки хотя бы по гусеницам немецких танков, он вполне справится с бронетранспортерами и с пехотой противника. Но раньше времени, без приказа, Соколов экипажу запретил даже шевелиться.
В 16.15 на склоне у опушки леса показались два мотоциклиста. Соколов был на своем командном пункте, устроенном в бетонном подвале разрушенного дома. Поднял к глазам бинокль. Отсюда, с левого фланга своей позиции, он хорошо видел всю речную пойму. В мотоциклистах он узнал разведчиков, которых отправил несколько часов назад на трофейных мотоциклах в лес, чтобы они вовремя предупредили о приближающемся противнике.
Вот, зарываясь колесами в песчаную почву, мотоциклы преодолели спуск и понеслись по мерзлой земле к окраине городка.
Соколов, стиснув зубы, ждал и приговаривал: «Давайте, ребята, быстрее! Торопитесь!» Такая спешка могла означать лишь одно: немцы появились. И не просто появились, они уже совсем рядом. Значит, атака последует незамедлительно. Немецкий командир не пропустит такого удобного случая – атаковать город одновременно с двух сторон.
– Всем к бою, – велел передать приказ по радио Алексей.
– Внимание, всем, – заговорил радист в микрофон. – Я – семьдесят седьмой. Всем к бою, повторяю: всем к бою!
Мотоциклисты уже преодолели почти половину расстояния до окраины, где можно было укрыться за первыми домами, когда на склоне среди деревьев Алексей заметил движение. Еще мгновение, и там появился немецкий Т-III, потом второй. Люки башен обоих танков были открыты. Соколов хорошо видел танкистов: один – молодой, с веснушчатым лицом, в круглом черном шлеме, второй – в пилотке и наушниках поверх нее. Он держал в руках микрофон и командовал, часто поворачиваясь назад.
– Третьему и четвертому огонь бронебойными по танкам, – приказал Соколов.
Радист передал его приказ по радио. Алексей видел, как башня левого танка поворачивается, как опускается ствол пушки. Успейте, ребята, успейте, мысленно повторял Соколов, глядя в бинокль на немецкие танки.
Справа один за другим выстрелили два орудия закопанных немецких танков. «Болванка» ударилась ниже левого танка на самом краю обрыва, подняв фонтан земли. Вторая угодила в правый танк, в котором, как понял Соколов, находился командир немецкого подразделения. Удар пришелся в область орудийного ствола. Танк качнулся, немец едва не вылетел из люка, выронив микрофон.
Оба люка стали поспешно закрываться, но тут два танка с позиции Соколова выстрелили еще раз. Прямое попадание в лобовую броню левого. Танк замер с опущенным стволом, из пробоины стал сочиться серый дым. Первый поспешно ретировался и исчез со склона. Видимо, танкист промахнулся.
– Прекратить огонь, – приказал Соколов. – Мотоциклистов ко мне на КП.
Рядом затрещали мотоциклетные двигатели, два трофейных мотоцикла подкатили к командному пункту. Кивнув Логунову, который находился с ним рядом на правах заместителя, чтобы тот продолжал вести наблюдение, Соколов повернулся к разведчикам.
– Живы? – улыбнулся он, увидев задорные лица молодых автоматчиков, которые с лихостью соскочили с седел мотоциклов и вытянулись для доклада. – Идите сюда, к карте. Докладывайте.
– Мы их засекли, когда Михеев на дерево залез и стал осматривать окрестности. Высокая такая береза, метров двадцать. Говори лейтенанту, что видел.
– Я хвост колонны видел, товарищ младший лейтенант, – пробасил Михеев. – Они на просеке стояли. Грузовиков я насчитал штук двадцать, с десяток «ханомагов». Ну, этих, бронетранспортеров ихних. Танки тоже были, но мне оттуда не видно, думаю, с десяток, не больше.
– Ну, мы и решили поближе к ним подъехать, – продолжил доклад сержант. – Думали, на малых оборотах подберемся, а там решим, как их посчитать, увидим, какие опознавательные знаки на технике. У них это дело развито, со знаками, эмблемами, вы же знаете. А потом получилось, что мы почти выскочили на них на просеке. Я первым ехал, Михеев за мной на расстоянии двадцати метров. Мы так договорились заранее. Кто ж знал, что голова колонны метров на двести ближе к нам, чем было видно с дерева. Танки в три ряда стояли. Навскидку, их там в колонне штук пятьдесят. Они стояли тихо, с заглушенными двигателями, но шуму было все равно много. Голоса, гремели железом, кто-то команды выкрикивал. Думал, показалось, ан нет! Метров на пятьдесят к ним подъехал. Ну, пришлось, конечно, резко разворачиваться и – назад. Они стрельбу открыли. А потом как взревели все разом. Ну, думаем…
– Вы что, ждали, когда они погонятся за вами? – спросил Соколов. – Танки вышли на яр после вас через пару минут.
– Товарищ младший лейтенант, – позвал Логунов, – немцы утаскивают свой танк со склона. Может, вдарим, чтобы неповадно было?
– Отставить. Из-за одного танка всю систему обороны им показывать. Пусть думают, что здесь все просто. А мы подождем. Ну, так что, Половцев, почему танки за вами по пятам шли?
– Рискнули мы немножко, – помявшись и переглянувшись с Михеевым, заявил сержант. – Пока они на своих гусеницах там развернутся, мы их с боку решили обойти, посчитать. И чуть не вляпались, там дорога одна и для танка, и для мотоцикла. Пришлось ноги уносить.
– Ну, так сколько их вышло на нас? Посчитали?
– Так точно. Более пятидесяти танков, не меньше семидесяти грузовиков трехосных. Трех- или пятитонных. И не меньше двадцати бронетранспортеров.
– Ясно. – Соколов в задумчивости посмотрел на лес и покусал губу. – Радист, связь с со штабом
