– А зачем так далеко? – обрадовался Логунов вовремя пришедшей в голову мысли. – А помнишь ту немецкую «четверку» в парке, которую мы утром смотрели? Ей гусеницу размотало, башню повредило болванками. А буксировочный трос на корпусе на месте так и висит. Я хорошо запомнил.
– Ну, давай, – согласился Соколов, – если точно помнишь, до парка нам ближе. А потом вытянем эту дуру и на позиции. И будет у нас опять полный комплект со Щукаревым, пока тишина стоит. Бабенко, давай назад к парку, там возле ворот танк стоит. Разворачивайся.
– Зачем, Алексей Иванович? – Бабенко высунулся из переднего люка. – Такой крюк делать. Напрямик мимо разрушенной котельной, а там через парк. Все равно же ни заборов, ни лавок не осталось.
– Ладно, давайте напрямик, – махнул Соколов рукой и запрыгнул на броню.
Когда «семерка» свернула к развалинам котельной, Алексей увидел бронеавтомобиль и несколько автоматчиков из взвода Позднякова. Там же маячила и фигура Лациса с рукой на перевязи. Какой-то немец в шинели вдруг стал показывать на приближающуюся «тридцатьчетверку».
Да это же Афанасьев, догадался лейтенант, что у них там происходит?
Лацис тоже повернулся, вышел на середину дороги и поднял руку, приказывая остановиться.
Соколов отсоединил разъем кабеля ТПУ и поспешно вылез из люка.
– Товарищ майор, – приложив ладонь к шлемофону, стал докладывать Алексей, – экипаж танка готовит для использования в обороне трофейные подбитые немецкие танки. Следует за буксировочным тросом.
– Сколько трофейных танков у вас сейчас в обороне? – спросил Лацис.
– Пять. Готовимся доставить шестой. По количеству вырытых танковых окопов.
– Отставить, лейтенант! Есть дело поважнее, которое вообще может завершить всю нашу экспедицию. Танк – в распоряжение старшего лейтенанта Позднякова. Он сам поставит задачу командиру экипажа. – Лацис повернулся к разведчику. – Поздняков! Бери мою бронемашину, «тридцатьчетверку», сажай на броню Афанасьева, сколько поместится твоих ребят, и вперед за снарядами.
– Что, есть место? Нашли? – загорелся Поздняков.
– Товарищ майор! – Соколов стоял рядом, но чувствовал, что Лацис его просто не слышит. – Товарищ майор, я должен идти со своим экипажем!
– Ты что, лейтенант? – Лацис посмотрел негодующе. – У тебя там оборона, ты командуешь там, зачем тебе с каждым танком в атаку ходить. Учись мыслить тактически, как командир подразделения, а не как командир танка.
– Товарищ майор, может понадобиться знание немецкого языка! – настаивал Соколов.
– Там Афанасьев, он знает немецкий как настоящий немец, – отмахнулся Лацис. – Чего ты уперся, Алексей?
– Просто пытаюсь предвидеть, – упрямо заявил Соколов. – Немцы в городе, немцы могут оказаться в лесу, а Афанасьев в немецкой форме. Возможно, ему снова придется играть роль немца, может, снова придется имитировать побег, а в группе ни одного человека со знанием языка. Мы и так упускаем инициативу, почти всегда отстаем от немцев на шаг. Если они заберут снаряды и скроются, то все, товарищ майор. Где мы их искать будем?
– Соколов! – Лацис свирепо уставился на настырного молодого командира и замолчал. После долгой паузы он заговорил, но уже другим тоном: – Слушай, Алексей, почему-то ты часто оказываешься прав. Или я тебя недооцениваю, или… И я очень не люблю, когда ты прав. Тогда случаются неприятные вещи, потому что не прав оказываюсь я. Давай в танк! Твоя задача – охрана поисковой группы и снарядов, если Поздняков их найдет. Если понадобится, будешь прикрывать их отход до последнего.
– Есть! – сдерживая улыбку, Соколов отдал честь, приложив ладонь к шлемофону. – Разрешите выполнять?
Бронемашина шла по пустынному шоссе впереди, чуть притормаживая перед поворотами и возле опасных зарослей голого густого кустарника. «Семерка» шла следом на расстоянии полсотни метров на малых оборотах, шумно лязгая гусеницами. Этот шум очень раздражал Соколова. Но ситуация была такова, что спешить им приходилось, не глядя ни на какие сложности.
Алексей смотрел вперед чуть выше кромки люка. Получить пулю снайпера, да и просто хорошего стрелка он мог запросто, но сейчас важнее было держать под контролем обстановку вокруг. На броне за башней буквально ютились, держась за десантные скобы и запасные баки, Поздняков, Афанасьев в немецкой форме и еще четверо разведчиков с автоматами.
– Вон там, – старший лейтенант протянул руку, показывая вперед, где на самом краю дороги лежал на боку грузовик с разбитым кузовом. – От того грузовика вперед метров пятьдесят. Там на нас напали немцы в прошлый раз. Низиночка за деревьями незаметная, оттуда они нас и атаковали. Каким чудом мы их успели заметить, диву даюсь. Они нас могли запросто всех перестрелять. Наверное, они и сами не ожидали нас увидеть. Капитан, а где снаряды? Далеко отсюда?
– Чуть дальше, – ответил Афанасьев. – В этом грузовике мой Захаров первым подорвался. Майор Фишман сказал про ориентир – раздвоенная береза на опушке с одним расщепленным стволом.
– Так, стоп! – неожиданно сказал Поздняков, который сейчас был командиром группы. – Не стоит с таким шумом подъезжать, как барин со свитой. Там может быть засада. Или они увидят нас заранее, возьмут снаряды и через лес уйдут. Только мы их и видели. А могут подорвать снаряды на месте.
– Ну, это вы уж через край, – покачал головой Соколов. – Им вообще нет никакого резона взрывать снаряды. Даже если мы их заберем, мы все равно у них в руках. А так, уничтожать то, за чем они давно охотятся. Бабенко, стой!
– Да я знаю, – Поздняков со злостью ударил кулаком по башне. – Я же фигурально. Я имел в виду то, что предсказать действия немецкой группы мы не сможем. Да, ты башню развернешь, чуть что не так, и врежешь по лесу из пушки. Мы, конечно, победим, только ребят положим, и снаряды, которые ищем, могут пострадать от твоей пушки. А еще этот ваш майор Фишман мог и наврать, если он Афанасьеву до конца не верил. И сознательно навести нас на засаду.
– Зачем? – спросил Афанасьев. – Зачем ему такие сложности? У него задача другая.
– Так, слушай приказ, – упрямо заявил Поздняков. – Соколов, танк с дороги на опушку, вон туда, к елям. Оттуда ты всю дорогу будешь просматривать. Бронемашину я пущу на маленькой скорости, как будто патрулирует. Пусть внимание отвлекает. Афанасьев, со мной и моими бойцами напрямик. Развернемся цепью, и чтобы ни одна веточка под ногой не хрустнула. Слышали, орлы?
Соколов покачал головой, но отдал приказ Бабенко съехать с дорожного
