– Что ты там делаешь? – спрашивает она.
Ильва говорит спокойно, но пониженным тоном, словно не желая, чтобы зрители ее услышали.
– Я не хочу с тобой драться, – отвечаю я.
– Почему это? Ты не был бы здесь, если бы тебе не нравилось драться, – небрежно замечает Ильва. Подняв руку к лицу, она принимается разглядывать свои когти. – Разве не так здесь все устроено? В царство моего отца отправляют только тех гостей, кого возбуждает вид крови.
– Я не такой.
Потом я вспоминаю облегчение, охватившее меня, когда я убил первого человека, напавшего на меня в Назтронде.
– Я не хочу быть таким, – поправляюсь я.
– Давайте уже деритесь! – кричит кто-то сверху. Толпа взрывается одобрительными возгласами. Зрители явно теряют терпение.
Ильва не обращает на них внимания. Видно, что она привыкла делать все по-своему.
– Не хочешь? – переспрашивает она с улыбкой. («А она вообще-то симпатичная», – думаю я помимо своей воли.) – Что за глупая идея! Либо ты такой, либо нет. Здесь, в Otherworld, не имеет значения, чего ты хочешь. Я не хотела видеть, как моих братьев и сестер убивают из-за того, что они не были запланированы. Я хотела, чтобы они остались жить. Но их все равно перебили, просто потому, что они были больше похожи на нашу мать. Ты хоть представляешь себе, каково мне было смотреть, как они умирают?
Я не представляю.
– Мне очень жаль, – говорю я.
Те же самые слова я говорил человеку-козлу после того, как он рассказал мне свою историю, но тогда за ними не стояло никакого чувства. На этот раз мне действительно жаль Ильву. Однако единственное, что я могу ей предложить, – это истина, которую я постепенно начал разделять всем сердцем, даже если из-за нее меня только что вышвырнули из Маммоны.
– Гостям не место в Otherworld. Этот мир должен принадлежать элементалям, Зверям и Детям.
– Расскажи это Создателю, – откликается Ильва.
– Я как раз собираюсь его повидать.
Думаю, в этом я не сильно ошибаюсь. Если он действительно скрывается в той ледяной пещере, у меня, скорее всего, не будет другого выбора.
Запрокинув голову, девушка в буквальном смысле воет от смеха. Этот нечеловеческий звук заново возбуждает толпу, собравшуюся возле края ямы.
– И ты думаешь, что сможешь убедить Создателя отослать прочь его возлюбленных гостей? – Ильва начинает понемногу подступать ко мне. – Он сам привел их сюда. Он думает, что мы сможем существовать рядом друг с другом. Но эти люди – чудовища, а сам Создатель – глупец!
Это мы-то чудовища? Забавно слышать такое от той, кто проводит все свое время на дне ямы, убивая людей голыми руками.
– Если Создатель не согласится избавиться от гостей, я убью его.
Черт возьми, что я несу? Кажется, я зашел слишком далеко.
– Убьешь? – Ильва уже совсем рядом. – Интересно, каким это образом? Ты даже со мной не хочешь драться. Дети ведут войну против убийц наших братьев и сестер, и каждому из нас отведено свое место в битве. Мое место здесь, в царстве моего отца. Когда к нам приходят гости, я разрываю их на куски, одного за другим. И ты будешь следующим!
– Чего ты там топчешься, сука! Я поставил на тебя все деньги!
Это голос одного из зрителей. Ильва рывком разворачивается.
– Его, – командует она, указывая на грубияна.
Один из NPC делает шаг вперед и спихивает кричавшего в яму. Аватар тяжело ударяется о дно. Спустя секунду Ильва прыгает на него и принимается кромсать его плоть своими когтями. Брызги крови летят во все стороны. Потом она снова поворачивается ко мне, вся в кровавых потеках. То, что остается за ее спиной, трудно опознать. Толпа наверху разражается одобрительным ревом.
– Так ты никогда не победишь, – говорю я ей. – Гости, такие как он, не умирают по-настоящему. Ты можешь рвать их на части сколько хочешь; может быть, они и умрут на время, но не уйдут насовсем. Это трудно объяснить, но я знаю, что они будут приходить снова и снова. И вскоре их станет больше – на порядки больше.
Улыбка сползает с лица Ильвы. Она видит, что я говорю правду: ее война безнадежна. Никто не отомстит за убийство ее братьев и сестер. Ее род почти наверняка обречен. И осознание этого причиняет ей гораздо большую боль, чем любое оружие. Я жалею, что оказался тем, кто нанес ей этот удар.
– Поверь, я не меньше твоего хочу, чтобы гости убрались отсюда, – добавляю я. – Если ты отпустишь меня, возможно, я смогу помочь.
Ильва рывком пробуждается от своих раздумий.
– Я не могу тебя отпустить, – произносит она мягко. Она делает шаг вперед, протягивает руку и осторожно гладит меня по лицу. – Из ямы может выйти живым лишь один из нас. Если мы выберемся отсюда вместе, мой отец убьет нас обоих. Ты должен сражаться. Докажи, что ты действительно способен убить Создателя. Докажи это, забрав мою жизнь.
Руки Ильвы скользят вокруг моей талии, она кладет голову мне на грудь. Толпа угрожающе рокочет. Должно быть, они удивлены не меньше, чем я. Затем я ощущаю спиной острые кончики ее когтей. Не спеша, один за другим, они протыкают мою кожу. Раны неглубоки, но я испытываю мучительную боль. Кровь начинает понемногу пропитывать мою рубашку. Я пытаюсь вырваться из объятий девушки, но она невероятно сильна и держит меня крепко. Зрители, видя мои усилия, разражаются одобрительными возгласами.
– Ударь ее головой, – шепчет мне в ухо женский голос. – Давай!
Возможно, это глас Божий; мне уже все равно. Боль слишком сильна, чтобы я мог думать ясно. Когти ушли в мою плоть уже на дюйм. У меня только один выбор: делать, как мне говорят.
Откинувшись подальше, я изо всей силы бью лбом в лицо Ильвы. Уже в момент соприкосновения я понимаю, что удар недостаточно силен, чтобы причинить ей большой ущерб. Тем не менее колени Ильвы подгибаются, когти выскальзывают из моего тела, и она падает на землю. Я жду, что она поднимется, но она продолжает лежать. Я стою над ней как идиот, потрясенно-непонимающе уставившись на свою противницу, которую каким-то образом сумел победить.
– Пни тело! – настойчиво требует голос возле моего уха. – Не то они решат, что ты победил благодаря случайности.
Это Кэроль! Она рядом в своем плаще-невидимке! Понятия не имею, как она меня разыскала. Должно быть, одновременно с моим ударом головой она врезала Ильве по черепу какой-нибудь дубинкой. Я бы завопил от радости, если бы это было возможно. Не только потому, что Кэроль меня спасла, но и потому, что я больше не одинок.
– Не тормози! – подталкивает она. – Поскорей покончи с этим! Горог ждет нас у границы. Мы должны вернуться к нему раньше, чем до него
