Завидев Хранителей, целитель приветственно кивнул. Вид у него усталый, видно, что отдых не помешает, но парень упорно держится на ногах. Поодаль лежат пораженные чумой, те, что из местных. Араон направился к костру, зачерпнул ковшиком из котелка и принялся раздавать очередную порцию исцеляющего зелья.
Страг нашел взглядом Аэлло. Девушка расположилась у костра в паре десятков шагов у реки, там тоже подвешен котелок. Она что-то бросает туда, помешивает, иногда снимает пробу. Вид сосредоточенный, слегка недовольный. Заметно, что готовить не любит. Страг подумал, что, видимо, Араон наговорил комплиментов или гарпия просто пожалела целителя, который валится с ног в попытке спасти чужие жизни. Вот и горбатится у костра, варит еду.
Услышав их приближение, гоблин открыл глаза. По лицу пробежала судорога, казалось, это стоило немалых усилий.
При виде страдающего собрата Гнур потеплел лицом, пусть это и южный здоровяк, а не такой же, как он, северный коротышка.
– Здравствуй, брат, – произнес он. – Клянусь бивнями, я рад, что ты выжил.
– Только не спрашивай, как себя чувствую, – ответил южанин, едва разлепив пухлые зеленые губы.
Он вяло отвернулся от бьющего в глаза вечернего солнца.
– Как тебя звать?
– Лукан, – ответил гоблин едва слышно. Бивни из массивной нижней челюсти смотрят в Гнура, будто вот-вот пронзят.
– Я молю великую Матерь Землю, духов воды, неба и лесов, чтобы даровали тебе жизнь, – сказал Гнур хмуро, – а для тех, кто сделал это с тобой, прошу страшной смерти.
– Откуда ты пришел, Лукан? – вступил в разговор Страг, не обращая внимание на кислую мину Гнура.
Судя по выражению зеленого, как у лягушки, лица, даже морды, Гнур бы предпочел поговорить с сородичем сам, но раз уж этот человек вмешался…Вот уж, действительно, люди лезут во все щели, даже куда их не просят.
– Ты видел, отчего заразились первые? – спросил поединщик. – Может, приходил кто-то чужой, кто отравил воду или скот?
Гоблин с усилием поднял веки, взглянул на обоих Хранителей, задержав недоверчивый взгляд на человеке.
– Это воин, пусть и не из нашего племени, – заверил Гнур. – В данный момент у нас общие цели, и я доверяю ему почти как себе. Можешь говорить при нем свободно.
– Ну спасибо, – сказал Страг, поморщившись. – Раз "почти", это обнадеживает.
Гнур вскинул ладонь, прося его замолчать, а сам не спускает с сородича отчаянно-выжидательного взгляда.
– Я из деревни Шаркан, к западу отсюда, – произнес Лукан едва слышно. – И я хорошо запомнил тех, кто сделал это со мной.
У Гнура от изумления приоткрылся рот. Брови взлетели, рука машинально лапнула ятаган на поясе.
– Кто это был? Клянусь бивнями, наверняка, люди! – воскликнул он.
Страг промолчал, дав возможность ответить Лукану. Пока тот собирался с силами, циркач посмотрел вокруг. На лежащих поодаль чумных и Араона, что отпаивает их целебным отваром, меняет на них повязки. На Аэлло, что пытается приготовить уху в котелке на костре, и, судя по виду, она уже на грани бешенства оттого, что плохо получается. Снова запахло горелым.
Обвел взглядом домики деревни, которые без привычного шума хозяев и криков детей, выглядят потерянно и мрачно. Не слышно даже лая собак, ни кудахтанья кур – чума скосила все.
– Это были люди, – произнес Лукан. – Двое. Лиц не видел из-за капюшонов. Но я, и не глядя на лица, признаю людей. Они пришли пару недель назад… Остановились у нас с братом…Мы были там единственные гоблины. Но люди относились к нам с добром, мы старались платить тем же.
– Не отвлекайся, – попросил Страг.
Повернув голову, он заметил, что мухи начинают слетаться на одного из лежавших поодаль. Лежит неподвижно, голова повернута на бок. Похоже, чуме он уже не сопротивляется.
– Они сказали, что выполняют секретную миссию! Именем Его Величества короля Кориоларда Стремительного предлагают нам с братом испытать на себе новую целебную мазь. Сказали, что она окажет общеукрепляющее действие. Предложили денег.
– Денег? – зашипел Гнур возмущенно. – Ты дал себя намазать каким-то проходимцам за деньги? Надеюсь, хоть взял с них прилично!
– Мы с братом нуждались, – ответил Лукан, как бы оправдываясь, – задолжали… Вот и решили – легкая возможность вернуть долг.
Где-то рядом, в лесу, пронзительно закричала птица.
Аэлло бросила возиться с ужином, то ли уже приготовила, то ли решила махнуть рукой, и сейчас подошла к изможденному от усталости Араону, о чем-то с ним говорит возле приземистой, наполовину вросшей в землю избушки.
– Где твой брат сейчас? – спросил Гнур, заставляя Страга вернуть внимание сюда.
– Я как раз его разыскивал, – сказал гоблин. У него на лбу выступили крупные капли пота и теперь блестят, как росинки на листьях. – Он ушел в этом направлении, прямо среди ночи. Болезнь убивала его быстрее, чем меня. Но если он надеялся меня этим спасти, то зря.
Гнур и Страг переглянулись. Поединщик кивнул, мол, твой соплеменник, тебе и сообщать дурные вести. Гоблин отвел взгляд, стараясь не смотреть в переполненные болью и усталостью глаза Лукана.
– Твой брат упокоился с миром, – сказал он, наконец, – можешь отдыхать. Считай, твое путешествие окончено. Араон постарается…
Гнур вскинул голову, глаза яростно засверкали.
– Нет, он тебя вылечит! Парень – отличный целитель, он знает свое дело.
– Никакой целитель с чумой не справится… – прошептал гоблин обреченно.
– Его привели мы, Хранители Талисмана, – сказал Гнур упрямо, словно пытался убедить самого себя. – Мы кого попало не выберем. Отдыхай и ни о чем не волнуйся.
Глава 22
– Значит, все-таки Кориолард, – процедил Страг.
Он стоял хмурый и злой, сжимал и разжимал кулаки, словно прожигал кого-то незримого.
Аэлло и Гнур рядом, они расположились на берегу речки, поодаль от самых дальних домов.
Страг машинально наблюдает, как Араон без устали занимается зараженными чумой селянами. Он велел им сменить одежду на чистую, а старая полыхает в разожженных поодаль кострах. Каждого по очереди растирает травяным раствором.
– Эта сволочь уже в который раз покушается на Цитадель, – прорычал Гнур, уперев руки в бока.
Вид у него угрюмый, гребень на голове взъерошен, левый глаз непрестанно щурится на вечернее солнце, что зависло над лесом, поливая небо и верхушки деревьев расплавленным золотом.
– Разбойники – он! Чума, оказывается, тоже дело рук этого сукина сына, бивень ему в дышло!
Аэлло по-птичьи склонила голову на бок, задумчиво проговорила:
– Похоже, он готов на все, чтобы получить место в Совете.
– Не просто место в Совете, – прошипел Гнур и в отвращении сплюнул на траву.
Плевок попал на майского жука, он перевернулся на спину, увязнув в слюне, и принялся беспомощно сучить лапками.
– Он мечтает посадить на должность Теонарда кого-то из своих, чтобы держать все под контролем. Вот же сучье вымя!
Поединщик покосился на гоблина. Доселе неслышанное от жабомордого ругательство слегка удивило, будто в Гнуре в стрессовых ситуациях пробуждается некая могучая и древняя сила, которая заставляет сквернословить так, как никогда раньше.
– Гнур, ты бы потише при даме, – заметил он.
Гоблин хмуро посмотрел на Страга, потом на
