— И что? Когда еще они найдут там кого-то?
— Не в том дело. Беспилотник самолетного типа можно и из Махачкалы запустить. Прилетит сюда, покрутится и отправится обратно. Да он еще и разбомбить может. И такие есть. А вот беспилотники-вертолеты — это совсем другое дело. Они далеко летать не могут. Это значит, что их спецназ запускает. Он уже где-то рядом, в горах сидит и бандитов ищет.
Спутник Ахмадея только плечами пожал.
Шабкату захотелось узнать подробнее об этих вот беспилотниках. Но старый Ахмадей уже сказал, кажется, все, что знал. Можно было бы расспросить подробнее этого самого Меджида Насухова, но Шабкат не знал его. Видимо, тот был из новых жителей села.
Тут они дошли до магазина. Старый Ахмадей двинулся дальше, в сторону почты. Он, видимо, намеревался после нее зайти за покупками. Шабкат же свернул в сторону магазинного крыльца, обильно украшенного резьбой по дереву.
Продуктов он накупил полный рюкзак. На всю свою группу, на дорогу. Да и деду Абдул-Азизу хотел оставить, чтобы тому не пришлось в дальний магазин ходить. В последние дни ноги стали подводить старика. Такая беда была связана с нервотрепкой, вызванной появлением в горах Латифа и его банды.
Домой Шабкат вернулся быстро. Он напряженно размышлял и в такт шагам бурчал себе под нос какие-то сухие фразы. Слова старого Ахмадея запали ему в память. Сперва Шабкат подумал, что следует предупредить брата о том, что поблизости уже обосновались части спецназа. Потом он решил все же посоветоваться с дедом и сделать так, как тот решит.
Такой поступок поддержал бы и Абдул-Азиза, поднял бы его самосознание и значимость. Еще бы! Московский внук оставлял решение за дедом, а не поступал так, как сам думал. Шабкату казалось, что для старика это будет очень важно.
До дома он дошел, когда на столбах уже зажглись фонари, плохо освещающие улицу из-за буйной растительности. На крыльце горела яркая лампочка. Кто-то позаботился о Шабкате, чтобы он не споткнулся на ступенях. Это, конечно, был пустяк, но приятный. Зажечь свет мог, наверное, только сам Абдул-Азиз. Гости старались особо электричество не жечь, разве что телевизор смотрели чаще, чем это делал старик.
Шабкат сразу прошел на кухню и стал выгружать продукты из рюкзака. Он убирал их в холодильник, выставлял на стол.
В кухню зашел Абдул-Азиз, посмотрел на такое изобилие и спросил:
— Вы что, до Москвы неделю ехать думаете? Зачем ты столько всего набрал?
— Я больше тебе купил, дедушка, чем нам. Ближний магазин закрыт надолго. А в дальний тебе ходить с сумкой тяжело.
— Спасибо за заботу. — Судя по его голосу, старик был чем-то недоволен или расстроен.
— Что-то случилось, дедушка?
— Пустяки. Мне тут Кирилл рассказал, кто окно нам выбил. А мы на толпу подумали. Я вот вспомнил, как ты Латифу звонил, а он прийти обещал, и думаю, что произойдет беда. Просто так Латиф в село не войдет. Его полиция стрельбой встретит, а он в ответ невиновных людей перебьет.
— Он может и не успеть войти, — сказал Шабкат.
— То есть?
Шабкат рассказал, что слышал от старого Ахмадея по дороге в магазин.
— Я потом шел домой и думал, позвонить брату или не делать этого? Скажу ему, тот же спецназ подставлю. А эти солдаты за нас своей крови не жалеют. Промолчу, вроде бы как брата предам, — проговорил он.
— И что ты решил?
— Надумал вот тебя, дедушка, спросить. Как ты скажешь, так и будет. Ты же у нас не старый, а мудрый. В нашем народе всегда прислушиваются к словам старших.
Но дед все перевернул по-своему:
— Вот, значит, как. Решил сбросить всю ответственность со своих плеч на мои. А они у тебя-то покрепче будут. Так что сам решай.
— Хорошо, дедушка, я решу.
Сделать это Шабкату предстояло как можно быстрее. Уже совсем стемнело, когда он решился, вытащил мобильник и набрал номер. Женский роботизированный голос произнес что-то на арабском, который можно было определить по напевности речи. Потом на английском языке, который журналист неплохо знал, прозвучало, что телефон абонента выключен или находится вне зоны действия Сети.
«Значит, не судьба», — решил Шабкат и убрал телефон в карман.
Теперь он застегивал его на пуговицу, чтобы мобильник больше не ронять.
Скажу честно, что мне сильно не понравилась настойчивость бандитского снайпера. Он никак не желал уходить в пещеру. У меня складывалось такое впечатление, что этот тип намеренно торчал под камерами наших беспилотников, желал, чтобы они побыстрее улетели. Так, в принципе, и произошло.
Скоро в горные ущелья стала спускаться темнота. Обычно об эту пору нормальные бандиты выходят на большую дорогу или укладываются спать. Но наши клиенты за добычей чаще всего отправлялись днем, а ночами изволили почивать.
Завтра им предстояла вылазка в село, значит, они должны будут встать пораньше. Но, для того чтобы это сделать, следует так же и лечь.
Потому я не видел смысла запускать беспилотники еще раз после смены аккумуляторов. Смотреть будет не на что.
Все было бы ничего, если бы не поведение снайпера. Очень уж оно меня смущало. Обычно снайперы пытаются подстрелить беспилотник. Напугать его оператора они никак не могут. Эти ребята стараются спрятаться от камер, чтобы иметь возможность прицелиться. Не все они понимают, что такое тепловизор, которым снабжена одна из камер разведчика. Укрыться от этой штуки не так-то просто.
Мыль об этом настолько доставала меня, что я даже приказал сержанту Косаткину все-таки отправить один из разведчиков к бандитской базе. Когда аппарат оказался там, я внимательно осмотрел окрестности уже не на своем планшетнике, а через крупный монитор ноутбука сержанта-оператора.
Ничего подозрительного я не заметил, но смотрел только в тепловизионную камеру, поскольку внизу было уже совсем темно. Она мало что может показать, если внизу нет теплокровных объектов. Я таковых не обнаружил. Меня удивляло отсутствие часового у входа в пещеру, но он не стоял там и днем.
Я потребовал от оператора опустить беспилотник, желая снова выманить снайпера из пещеры. Однако сержант заявил, что тепловизионная камера съела слишком много заряда аккумулятора и
