— Похоже, у них все нормально, — проговорил Равиль, беспокойно ерзая на сиденье.
В это время машина развернулась правым бортом к площадке, и Михаил радостно доложил:
— Да, вижу их. Подходят к освещенному центру. Есть, приземлились!
Полдела в этом рейсе было сделано, но ликовать Николай не спешил. Во-первых, Доглину еще следовало разгрузиться, принять на борт раненых, произвести взлет и занять нужный эшелон. Во-вторых, обоим экипажам предстояло добраться до базы. Ну и в-третьих, данный рейс был всего лишь началом тяжелой работы, рассчитанной на всю ночь.
— «Мак», двадцать семь — сто двадцать разгрузку закончил. Взлетаю, — послышался голос Доглина.
— Влетайте, сто двадцатый. Спасибо вам за помощь.
— Счастливо оставаться.
Никаких намеков на следующие рейсы в эфире не прозвучало. Это было одно из обязательных условий, четко оговоренное в процессе подготовки к работе.
«Молодцы», — отметил про себя Николай.
Через пару минут глазастый Михаил заметил включившиеся навигационные огни второго борта.
— Вижу их, командир! — Он показал рукой вправо и вниз.
— Хорошо. Значит, они заняли тысячу двести.
Ведущий борт вышел из виража и взял курс на базу.
— Сто двадцатый, наблюдаешь меня? — спросил Карбанов.
— Наблюдаю. Тысячу пятьсот занял.
— Пристраивайся, идем на базу.
— Понял.
— Равиль, медработников с нами нет, так что поглядывай за бойцами, — сказал командир уже по внутреннему переговорному устройству.
Бортовой техник исчез в полумраке грузовой кабины, вернулся минут через пять и доложил:
— Там паренек какой-то с медицинской сумкой ползает. Вроде все под контролем.
Отдельный приводной радиомаяк работал устойчиво, да и ветерок этой ночью был слабым. Благодаря этому второй этап полета прошел без напряжения.
— Удаление двенадцать, командир, — доложил Михаил, выполнив расчеты.
— «Восторг», это двадцать семь — сто четырнадцать, — сообщил Карбанов на базу.
— Двадцать семь — сто четырнадцать, «Восторг» на связи.
— Входим в зону парой на тысяча пятьсот.
— Вход в зону парой разрешил. «Гирлянда» в работе.
— Понял. Передайте в госпиталь, что мы везем около полусотни раненых. Прошу обеспечить встречу.
— Да-да, медицина в курсе. Она уже встречает.
Едва руководитель полетов проговорил эту фразу, как впереди по курсу вспыхнули ровные разноцветные квадраты вертолетной площадки базы «Сонмар». Гусенко вновь подтвердил свои отличные штурманские навыки и вывел пару вертолетов точно на цель.
— «Восторг», сто четырнадцатый над точкой в составе пары. Прошу снижение шестьсот.
— Сто четырнадцатый, снижайтесь до шестисот. Готовность к посадке доложите.
— Доложим. Сто двадцатый, занимай посадочную дистанцию.
— Понял, занимаю, — ответил Доглин.
Карбанов уменьшил мощность двигателей и перевел машину на снижение. Через пару минут он выполнил очередной разворот и вышел на посадочный курс. До площадки оставалось не более трех километров.
Вскоре на стоянке, залитой светом прожекторов, появился только что приземлившийся «Ми-8» с бортовым номером 27-114. Вторая винтокрылая машина плавно снижалась по глиссаде и через несколько секунд намеревалась произвести посадку.
Глава 8
— «Бонни», ответь «Брассу». «Бонни», вас запрашивает «Брасс», — второй час подряд твердил в микрофон радиостанции начальник главного штаба мятежников Амад Мазу.
Дважды в ответ прорывался голос Джуса Арачи, но из-за сильных помех невозможно было понять ни единого слова. Амад приказал подчиненным перенести станцию на высокое место и закинуть антенну на дерево, но это нисколько не помогло.
Арачи не слышал запросов. Или же его ответы не прорывались сквозь сложный рельеф местности и большое расстояние. Лидер вооруженной оппозиции Джус Арачи находился в своей резиденции, расположенной на западе страны, в городе Дамар. А бывший премьер-министр и сподвижник Джуса Амад Мазу торчал в промежуточном военном лагере, восточнее Дамара на семьдесят километров.
Двое суток назад Мазу отправил из лагеря большой и хорошо вооруженный отряд в сторону городка Рамир. По сведениям, имевшимся у него, это местечко оборонял довольно слабый гарнизон численностью всего-то до двух рот.
«Почему бы не рискнуть?» — подумал сподвижник Арачи и оказался прав.
Когда этот отряд добрался до Рамира и провел разведку боем, данные о слабости гарнизона подтвердились. Три старых бронетранспортера, несколько минометов и пулеметов. Общая численность гарнизона — до сотни бойцов. Правда, сдаваться они не собирались и отчаянно отбивали одну атаку за другой.
Командовал отрядом опытный воин Касал Кива. Он регулярно выходил на связь и докладывал Амаду обстановку. Полтора часа назад тот был разбужен очередным вызовом.
— «Брасс», докладывает «Фламинго», — взволнованно сказал полевой командир. — Несколько минут назад над городом появились два вертолета.
— Два вертолета?! — не понял спросонья Амад. — Над Рамиром?..
— Да. Один из них пока кружится на большой высоте, второй быстро снижается и, кажется, готовится к посадке.
Бывший премьер тряхнул головой, отогнал остатки сна и настороженно спросил:
— Где он намерен совершить посадку?
— Я выслал вперед пару разведчиков. Они сообщили, что гвардейцы разжигают на восточной окраине четыре больших костра.
— Понятно. Значит, площадка для посадки там. Вертушки, конечно же, везут в Рамир подкрепление и боеприпасы.
— Скорее всего, так оно и есть.
— Ты сможешь атаковать эту площадку и помешать приземлению вертолетов?
Кива секунду подумал и ответил:
— Нет, «Брасс». Они появились слишком уж неожиданно. Мои ребята сейчас к атаке не готовы.
— В каком смысле не готовы? — недовольным голосом спросил Амад.
— Позиции моего отряда находятся слишком далеко от восточной окраины.
— А к посадке второго вертолета успеешь подойти?
— Нет.
— Жаль, конечно, но ничего не поделаешь. Ладно, «Фламинго», не дергайся, — немного подумав, сказал бывший премьер-министр. — Я свяжусь с «Бонни» и доложу ему о ситуации. Пусть решает. А ты веди наблюдение и выясни, что привезли вертушки в Рамир.
— Понял тебя.
— До связи.
За двенадцать лет до начала гражданской вой-ны Амад Мазу окончил инженерный факультет в столичном университете одной из соседних стран. Учился он хорошо, с жадностью
