Первым, прочистив горло, заговорил атаман.
– Славно Семко проучил. Правильно, пусть матереет. Но в другой раз такие штуки только с моего согласия.
Маг склонил голову. При этом змеиные губы расползлись в издевательской улыбке.
Маг произнес:
– Я не проучил его, а посвятил воде. Твой парень может теперь под водой дышать, и смерть через утопление ему не страшна.
В толпе раздался шепот, переходящий в говор, и атаман обернулся, сверкнул черными глазами. Вновь воцарилась тишина.
– Еще не хватало, чтобы очередь тут выстроилась на эти твои фокусы, – пробормотал Уль вполголоса.
Обернувшись к магу, прямо и смело посмотрел тому в глаза.
– Налед Волглый, – сказал атаман. – За парю спасибо, конечно. Но почему ты рабов, отправленных тебе в услужение, приговорил? Плохо работали? Так ведь всего ничего прошло…
Маг отпираться не стал, махнул посохом в сторону воды.
– Сам говорил, портал нужен. Врата, по-вашему.
– Нужен, – согласился Уль.
– Врата я сделал? – спросил маг и сам себе ответил: – Сделал. Какие могут быть ко мне нарекания? Что к Цитадели, где они Золотой Талисман держат не подобрались – амазонке своей скажи спасибо! Портал на нее настраивал, на изумруд, что ранее был в ее венце. Не моя вина, что она оказалась далеко от их Цитадели. Ты этот изумруд сам мне дал, да чуть не лопнул при этом от ярости, все твердил, что смерть амазонки чуть ли не важнее Золотого Талисмана. Было такое, атаман? Молчишь… А что до твоих рабов… Я говорил, чтобы портал открыть, мне особая сила нужна.
Уль поскреб макушку. Сказал уже не так уверенно, как прежде:
– Так если амазонку добыли, так и новые врата к Цитадели теперь не выстроишь?
Маг ответил не сразу, явно хотел, чтобы атаман понервничал. Бесстрастное лицо старика ничего не выражало, только между седых кустистых бровей пролегла глубокая, чуть не до кости черепа, морщина.
– Без амазонки теперь сложнее будет. Много силы нужно. Много силы и много жизней. Так что это теперь от тебя зависит. Не пожалеешь рабов, которых у вас, у сагатов, что грязи, будут тебе врата. К самой Цитадели. И этот здесь кстати, – проговорил маг, глядя куда-то за плечо атамана. – Притомился я… Тебе ведь врата нужны?
– Нужны! – подтвердил Уль.
Он оглянулся, и спустя секунду из-за спины атамана вытолкнули бледного человека с вытаращенными глазами, бритой головой и лицом. Человек одет в серое бесформенное рубище, пальцы нервно теребят складки.
– Нужен – сделаю. И готовиться начну прямо сейчас, – степенно пророкотал маг и поманил человека в сером крючковатым пальцем. – Ну-ка, поди сюда, раб.
Вместо того, чтобы подойти, раб затрясся, стал белее снега, но с места не сдвинулся.
Атаман нахмурил брови.
– Что замер, саль? Не слышал, что приказал тебе новый господин? – спросил он напуганного человека. Голос его прозвучал глухо.
Тот взвыл, падая на колени перед атаманом. Вцепился в ноги, прижал голову к коленям. Аэлло видно было, как сплющилась щека, по бледному, особенно на фоне алых шаровар, лицу, потекли слезы.
– Не губи, отец родной! Не губи, хозяин! – взвыл он. – Я ведь твой! Твой личный раб! Уж десять лет, как, живу в твоем доме, служу верой и правдой, ни разу не прогневил! С тех самых пор, как сопливым пацаном попал в плен. Не губи!
Атаман поморщился. Видно было, что слова раба задели его.
– Ты с ним что делать собрался? – хмуро спросил он мага. – То же, что и с теми, что я видел в ритуальной пещере?
Кустистые брови мага поднялись.
– Ты ведь отдал этих рабов в мое пользование, как радушный хозяин? – растягивая слова, словно издеваясь, проговорил маг. По мере того, как он говорил, лицо атамана становилось все более хмурым, точно солнце застилали тучи. – Сказал, это лучшие твои рабы. Обещал, сделают для меня все…
– Раз обещал, так тому и быть, – буркнул Уль.
Стараясь не глядеть рабу в глаза, поднял того с колен, и, схватив за шиворот, вытолкнул вперед. Раб споткнулся, когда атаман подтолкнул его в спину. Упал бы, если бы маг не подхватил.
Плащ мага засветился рубиновым.
– Рубиновый Трезубец, – прошептала Аэлло, вытаращив глаза. – Что забирает силу у любой расы… Камни души ихтионов, силу гарпий, бессмертие горгон, людей… У людей отнимает жизнь. Как паук у мух… Чем сильнее жертва, тем сильнее становится хозяин Рубинового Трезубца…
Зажав лицо между ладонями, маг приблизил морщинистые губы к мертвенно-белому рту раба.
Раздался звук водоворота, что засасывает добычу, Снова заголосили бабы, и орали на этот раз истово, во все глотки. Мужики затихли, хранили молчание. Аэлло зажала рот обеими руками, мычала что-то, отчаянно тряся головой, но почему-то была не в силах отвести взгляд.
Между пальцами мага осталась болтаться крохотная фигурка.
Морщина между бровями Его Волглости разгладилась, маг ласково посмотрел вниз.
У ног мага замерла маленькая девочка с косичками, в сарафанчике и лапоточках. Дитя с интересом изучало огромного голубого человека круглыми глазенками, даже рот открыло.
Маг тепло улыбнулся.
– На, девочка, тебе куклу, играйся! После глядишь, и я с тобой поиграю.
Фигурка, что несколько секунд назад была человеком, описала дугу в воздухе и приземлилась прямо в ладошки девочки. На лице ребенка отразился робкий восторг. Улыбаясь славной щербатой улыбкой, девочка прижала куклу к груди.
– Будут тебе врата, атаман! – сказал маг Улю. – Как только наберу силы.
Взмахнул руками, рукава плаща взметнулись, словно крылья, ледяной взгляд заскользил по толпе. Люди подались назад, пряча глаза.
Гарпия тоже отпрянула. Вскакивая, неловко подвернула ногу и упала. Отползла, опираясь на руки, шмыгнула между чьих-то ног, поднялась лишь когда от мага ее отделило несколько могучих спин.
– Много… силы нужно, говоришь? – задумчиво произнес атаман, шаря глазами по толпе.
– Много, атаман, – не стал вилять маг. – И чем сильнее, тот, чью силу заберу, тем лучше. Люди слабы. Их надо без счета. Но если есть у тебя маги, шаманы или какие диковины навроде ихтионов, гарпий, горгон и прочих нелюдей… на худой конец, эльфы? Их надо меньше.
Уль покачал головой.
– Мы, сагаты, держимся подальше от магии и всяких колдовских штучек. Своих шаманов у нас нет. Есть маг неподалеку, на болотах. Он врата к Цитадели не выстроил, не вышло у него. Так что насчет силы его не знаю. У амазонок есть шаманки, но к диким бабам еще подобраться нужно.
Услышав о шаманках, маг изменился в лице. С него исчезла надменность и презрительность, брови съехали к переносице, видно было, что маг глубоко задумался.
Атаман продолжал:
– С нелюдями у нас и вовсе разговор короткий. Было два пленных эльфа, мы их того… Загнали. Любят мои люди охоту пуще родимой матери, не мог я им отказать. Так что начнем, пожалуй, с салей, они из рабов самые бестолковые, а там посмотрим…
– Атаман, дозволь мне! – раздался звонкий, уверенный голос.
Головы обернулись к парнишке-добровольцу, чудом выжившему после утопления и, если верить словам мага, посвященного воде.
– Что ты, Семко? – спросил атаман.
– Дозволь мне
