– Прости, кура, – печально сказала она. – Хоть тебя и жалко больше, чем Брестиду, но Эвриала мне не простит, если узнает, что между тобой и этой лошадью я выбрала тебя…
Аэлло обернулась, проверила крылья – они надежно прижаты к спине, сливаются с платьем.
– Еще бы помнить лица тех, кто видел меня в лесу, возле Цитадели, – задумчиво пробормотала она. – Хотя… Наверняка по домам сидят, раны зализывают.
Стоило ей миновать еще два дома, как из-за угла выбежала стайка ребятишек. Гикая, подпрыгивая на длинных палках, проскакали мимо. Аэлло проводила их взглядом, отметив, что девочек среди них не было.
Навстречу вышла процессия салей, которые тащат на плечах деревья. Рабы двигались по направлению к реке. Стараясь не смотреть по сторонам, Аэлло прошла мимо. Надсмотрщики, что идут рядом с рабами, обернулись ей вслед. Аэлло даже показалось, что ее окликнули. Не оборачиваясь, гарпия прибавила шаг.
Завернула за угол следующего дома и перевела дух.
Окинула взглядом несколько похожих на прилавки, конструкций. На широких рамах распялены шкуры, сушится на солнце кожа. Люди помешивают что-то в бочках. Едкий запах вызвал слезы, гарпия закашлялась, быстрым шагом прошла мимо скорняков.
Из трех домов доносятся удары молота, слышится ругань. Мастер отчитывает нерадивого помощника. Аэлло догадалась, что это кузницы.
Мимо следующего длинного дома в ряд несколько приспособлений, похожие на заборы, на них сушатся седла.
Скорняки, кузнецы, седельники отличаются от тех сагатов, что Аэлло видела раньше. Одеты они в просторные рубахи и портки, плетеную обувь. Волосы до плеч, стянуты обручами на лбу, носят усы и бороды.
Аэлло остановилась, склонила голову набок, разглядывая людей. Видя, что никто не обращает на нее внимания, пожала плечами и пошла дальше.
– Не очень-то и хотелось, – пробормотала она под нос. – У кого-нибудь другого дорогу спрошу.
Навстречу ей вышли три женщины. Все, как одна, замотаны в платки, как и те, что были у реки. Не понятно, ни какого цвета у них волосы, ни какие здесь носят прически. В разлетающиеся прорези по бокам сарафанов видны грубые холщовые рубахи.
Когда поравнялась с женщинами, гарпия вежливо закашлялась, привлекая внимание.
– Здравствуйте, – сказала Аэлло. – Вы не подскажете, как пройти к дому атамана?
Женщины уставились на нее во все глаза.
Одна плотнее закуталась в платок, Аэлло успела заметить синяк у нее на руке. Переведя взгляд на лицо, нахмурилась, увидев рассеченную губу. Женщина не подняла на Аэлло глаз, мелко просеменила мимо. Две другие окинули взглядом с головы до ног. Правда, отвечать не стали.
Аэлло нахмурилась, глядя вслед женщинам. Она пожалела, что оставила похищенный платок на берегу.
– Какие странные… – пробормотала она, приглаживая белые кудри. – Только одна и попалась разговорчивая, да где сейчас ее искать?
Просияла, когда увидела, как ветер полощет белье на веревке. Обернувшись по сторонам, сдернула с веревки какую-ту тряпку, при ближайшем рассмотрении оказавшуюся платком. Не новым, но чистым.
Повязав его, как носят местные жительницы, Аэлло пошла дальше, отметив, что сразу стала привлекать куда меньше взглядов. Да и сзади платок, должно быть, закрывает верхушки крыльев.
– Куда пошла, девка? – рявкнули на нее. – Совсем сдурела? Бабская территория – вона. Туда и иди!
Кричал почтенных лет мужчина, сутулый, но крепкий.
Гарпия проследила взглядом, куда он показывал. Между невысоких домиков снуют туда-сюда женщины. С ведрами, кастрюлями, деревянными кадушками – глаз не поднимают, на месте не стоят. Все чем-то заняты, даже самые маленькие.
– Давай, давай, к остальным бабам, – сказал мужик и беззлобно замахнулся на Аэлло кнутом.
***
Аэлло не стала спорить. Просто обошла ближайший дом с другой стороны и прибавила шагу. Больше ее никто не задерживал.
Наконец, она нашла, что искала.
Резные ставни, выкрашенные в красный цвет – единственное, что выделяет дом из других. Бревенчатый, одноэтажный, с треугольной крышей – практически такой же, как остальные домишки вокруг.
На крыльце, поигрывая кинжалом, расселся человек в кожаном жилете. Обернулся, когда
из дому вышел еще один.
– Ну что? – спросил первый. – Хороша?
– Прав ты, – ответил второй, потирая челюсть. – Если атаман узнает, с живого кожу сдерет.
Первый почему-то заржал. Второй несколько секунд хмурил брови, потом присоединился.
– Отбрила тебя?
В ответ раздалось ругательство.
– Она же связана.
– Вертлявая, зараза! Затылком в челюсть заехала… Ну ее, дуру…
Первый снова заржал.
Не сбавляя шага, Аэлло зашла во двор.
Первый вскочил с крыльца, замахнулся ножом. Второй выхватил кривую саблю.
– Если пропустите к Брестиде и не поднимете крик, обещаю, что оставлю вас в живых.
Сагаты, ухмыляясь, переглянулись.
Аэлло отшатнулась, разворачиваясь боком – в сантиметре от груди свистнул нож. Больше время на слова тратить не стала.
Смертоносная сталь мельком отразилась в зеркальных глазах гарпии, и оба сагата осели на крыльцо.
Аэлло оглянулась – на улице никого. Окна дома напротив пустые, испуганно таращатся мутноватой слюдой.
Отворив дверь, Аэлло подхватила того, что лежал ближе, подмышки, и заволокла в дом.
– Стат, – раздалось снаружи. – Ты чего? Что с тобой? Кит, ты здесь?
Тяжело выдохнув, Аэлло отпустила тело. Голова глухо ударилась о половицы. Расправив крыло перед собой, Аэлло приблизилась к двери. На крыльце что-то скрипнуло, и гарпия выстрелила.
На крыльце поверх тела первого растянулся еще один. Схватился за горло, между пальцев брызжет кровь, сапоги тяжело застучали о деревянное крыльцо.
Аэлло расправила крыло.
Вжикнуло, и раненый перестал сучить ногами.
Аэлло быстро затащила обоих убитых в дом и упала рядом со сваленными одно на другое телами. Подняла руки к лицу – липкие, красные, трясутся. Попыталась подняться, но ноги предательски ослабли, из-за чего гарпия поскользнулась на липком красном ручье.
Снаружи раздались тяжелые шаги, и Аэлло отползла назад.
– Еще одного не дотяну, – прошептала она.
– Атаман! – раздался звонкий голос.
Аэлло побледнела.
На крыльцо легко взбежали.
– Батя, – позвали тише. – Ты здесь? Ты дома?
Гарпия зажмурилась, поднимая крыло. Смертоносная сталь уставилась прямо в центр двери.
Глава 14
Снаружи раздался глухой звук, похожий на подзатыльник и прозвучало недовольное:
– Какой я тебе батя!
– Прости, атаман! – прозвучал голос Семко. – Я тебя искал.
– Это я тебя искал, Сем, – сурово ответил голос Уля. – Ну-ка, пойдем. Дело есть.
– Так я думал, дома ты…
– Думал, думал… Индюк, вон, тоже думал, поди…
Голоса стихли, удаляясь.
Нацеленное на дверь крыло безвольно повисло. Аэлло положила руку на сердце, словно хотела проверить, на месте ли оно. Уронила лицо в ладони и замерла.
Когда подняла голову, на лице не осталось ни кровинки, цвет кожи почти слился с волосами.
– Некогда, некогда, – прошептала Аэлло и зубы выбили нервную дробь.
Зажав рот рукой, она поднялась, опираясь руками о стену. Перешагнула через сваленные на полу тела и замерла, что-то дернуло ее назад. Ойкнув, дернула платье, которое зацепилось за перо, что торчит из горла одного из сагатов.
Ткань жалобно треснула, и Аэлло жалобно скривилась.
Дернула ткань еще раз, на этот раз она поддалась, и мокрое от крови платье облепило ногу.
Когда за спиной хлопнула дверь, Аэлло сначала выстрелила, а потом обернулась.
Зажав рот ладонью, оперлась о стену, глядя в немигающие глаза
