– Надо перейти реку вброд засветло, – сказала она. – Потом лошади поломают ноги.
Аэлло кивнула, не в силах отвечать и подумала, что она переломает ноги раньше.
Речка обнаружилась всего через какой-то час-другой вихляния между белых, серых, коричневых стволов, стволов, покрытых мхом, увешанных лишайниками, стволов, расколотых надвое ударом молнии, стволов, вырванных с корнем и вольготно лежащих на боку.
Аэлло уверена была, что амазонка вот-вот сделает привал, но этого не происходило. Брестида шла, словно не собиралась останавливаться никогда.
Острая боль пронзила пятку и Аэлло упала, распахнув крылья. Конь лениво скосил на нее лиловое око, но даже не вздрогнул.
– Аэлло!
Брестида тут же оказалась рядом.
Не обращая на возражения гарпии, она задрала то, что еще вчера было белым платьем из тонкой гарпийской шерсти, а сейчас превратилось в такую тряпку, что и на чучело стыдно вешать и зацокала языком.
– Что же ты не сказала, что ранена!
– А что бы это изменило? – запальчиво буркнула Аэлло и ощутила, как глаза предательски защипало. – Тебя вон, кнутом исхлестали… тебе мазь нужнее была. Откуда у нас это все? Кто он? Тот, кто вывел? Коней дал? Луки? Сабли? Кинжалы? Мазь, наконец?
Не слушая и не утруждая себя ответами, Брестида вскочила на ноги одним прыжком, убежала куда-то, провожаемая завистливым взглядом гарпии. Вскоре вернулась с двумя листьями.
– Это остановит кровь и боль, – сказала она.
Аэлло поняла, почему Семко отдал ей свои чирики. Обуток оказался не только удобным для хождения по лесу, тонкими ремешками Брестида примотала листья к ноге, перевязав рану. Аэлло не верила в эффект, но вынуждена была признать, что сразу стало лучше.
– Хочешь, обопрись на меня, – предложила Брестида и почти виновато добавила. – Нам обязательно нужно перейти реку вброд. За нами наверняка погоня. Уже скоро.
Аэлло нахмурилась, отказываясь от помощи и обреченно двинулась вслед за амазонкой.
Та оглянулась и спросила, недоуменно подняв брови:
– А где твоя бутыль с водой? Пить очень хочется.
– Что? – не поняла Аэлло.
– Вода, – ответила амазонка, нахмурившись, словно объясняет что-то неразумному птенцу. – Тот сагат, что подвез тебя к лесу, должен был дать тебе бутыль с водой. Чтобы дольше продержалась. Так всегда делается на охоте.
Аэлло пожала плечами и нарочито небрежно произнесла:
– Может и должен был дать. Может, и дал бы, если бы не выкинул меня из седла, не снимая мешка с головы, и чуть не затоптал! Потом его окликнули, и он ускакал. Но я смотрю, ты тоже без бутыли с водой. Значит, тебе тоже не дали.
Брестида поморгала, явно переваривая то, что услышала от гарпии, и скривилась.
– Мне давали, я не взяла.
– Но почему? Если давали, и если полагается?
– Потому что я – амазонка! – гордо ответила Брестида.
– Теперь это очевидно, – согласилась гарпия. – Иначе мне никогда не догадаться об этом. Но все же, как это связано?
– Амазонки никогда не были жалкими рабынями! – невпопад ответила Брестида.
Аэлло наклонила голову вбок, хмуря светлые брови, и Брестида, вздохнув, пояснила:
– Остерегаться надо не тогда, когда на тебя надели рабский ошейник, а когда радуешься тому, что его подбили войлоком, чтобы не натирал тебе шею. Как только поблагодарил хозяина за заботу, все, с этой минуты ты раб. Раб внутри, понимаешь? Ты можешь носить рабский ошейник и не быть рабом, а можешь быть им, в своем сердце.
Губы Аэлло сжались в одну линию. Амазонка отшатнулась, словно из зеркальных глаз вылетели крохотные молнии.
– Аэлло, ты чего? – спросила Брестида.
– Если мы выберемся отсюда и доберемся до Цитадели, я сама тебя убью, – пообещала гарпия. – Сагатам не оставлю, слишком уж они нежно с тобой обойдутся. А сама убью. И получу удовольствие!
Глава 24
Они шли практически наощупь, рискуя переломать ноги в темноте. Отдых позволили себе только под утро, миновав вброд несколько рек, сколько – гарпия сбилась со счета, и то, только когда Брестида признала, что так «немудрено ухайдокать лошадей». Остановились на берегу полноводного ручья, который угадали издалека по журчанию.
Пока Брестида поила и обихаживала лошадей, Аэлло на негнущихся ногах подошла к толстому дереву, оперлась о него рукой. Она сама не поняла, что произошло дальше – просто обернулась на шорох и в следующий миг увидела замершего у земли зайца. Животное несколько раз дернулось и затихло, пригвожденное к земле стальным пером.
– Ты убила зайца! – обрадовалась Брестида, приглядевшись к добыче Аэлло. – Какая молодец! И еще молодее будешь, когда пожаришь его на углях!
– С чего бы мне жарить его на углях? – резонно возразила Аэлло, сползая по стволу дерева вниз.
– Ну как, – замялась Брестида. – А кто здесь заклинательница духов стихий?
– Если бы я была заклинательницей духов стихий, мы бы улетели отсюда на ветре, – сказала Аэлло. – Или еще на ком-то не менее прекрасном. Но сестры ветра дружат лишь с маленькими духами. Огневушки, ульвы, виры и треты. Этого умения недостаточно…
Прервавшись на полуслове, Аэлло уронила голову на грудь и затихла.
Амазонка хмыкнула, поежилась, зябко повела голыми плечами. Уселась рядом с Аэлло, пытаясь забраться под распластанное на земле крыло.
Гарпия сонно забормотала во сне, но не проснулась.
Брестида пробурчала.
– Я, может, не так сказала, но твоей этой дружбы с маленькими духами достаточно, чтобы разложить огонь… Вот и пожарила бы зайца… Я, между прочим, со вчерашнего дня ничего не ела.
Аэлло вздрогнула. Подняв голову, она звякнула чешуйками на пальцах, и протянула Брестиде огневичка. Дух огня закрутился волчком на раскрытой ладони, непонимающе уставился на амазонку, затем недоуменно обернулся к Аэлло.
– Что это?! – взвизгнула Брестида, и на всякий случай отодвинулась, приглаживая волосы.
– Ты хотела костер. Жги, – милостиво разрешила гарпия.
– Сумасшедшая, – пробормотала Брестида и облегченно выдохнула, когда недовольный дух огня растаял в воздухе.
Аэлло сползла ниже, положив кулак под щеку. Взглянула на трясущуюся от холода Брестиду, укрыла ту крылом.
Когда Аэлло проснулась, Брестида уже освежевала зайца, и усевшись возле тушки, нанизанной на длинную тонкую палку, смотрела на спящую гарпию голодными глазами. Даже хворост собрать не поленилась. Пробормотав, что могла бы и раньше ее разбудить, Аэлло подожгла костер.
Амазонка, не сводя голодных глаз с тушки зайца на длинной палке, пробурчала что-то о том, что по некоторым табун лошадей промчится, им все ни по чем.
– Кстати, о табуне, – сказала Аэлло. – Нам, верно, стоит ожидать погоню?
– Еще как стоит, – подтвердила Брестида. – Вот только по пути к землям амазонок нас подстерегают и другие опасности.
– Опасней, чем сагаты? – скривилась Аэлло.
Брестида пожала плечами, мол, не мне судить.
– А все же?
Амазонка принялась загибать пальцы.
– Пока по болотам будем идти, можем мереча встретить. Ну, его узнаешь по тяжкому рыбьему духу, а если ночью, то огоньки вокруг горят. Русалки еще… Но нам они особо не опасны. Бунуша если встретишь, бить надо сразу, не раздумывая. Он, конечно, «черный мор» не насылает, как все думают, но покоцает сильно, если попадешься. Слизней ядовитых в этих краях, опять же, не счесть…
Амазонка задумалась, а
