— Мой бывший хозяин и мышь-то не возродит, не то что коня. Я буду снаружи.
Я молча кивнула, невольно сравнивая нынешнего Буяна с его прежним состоянием. Отощавший, с грязной шкурой и свалявшейся гривой. Неужели моему отцу нравится мучить живых существ?
Погруженная в невеселые мысли, я опустилась на пол и обхватила колени руками.
— Нелли, Гарольд Темный… Какой он?
— Хочешь узнать, похожа ли ты на него?
— И это тоже.
— Ни капли, — Арнелль улыбнулся и покачал головой.
Сразу видно, что не хочет ничего рассказывать.
— Не понимаю, чего он хочет от Миллисандры, — задумчиво пробормотала я.
— Тут мы находимся в равных условиях. — Неожиданное заявление Арнелля заставило меня удивленно вскинуть голову. — Я вот не понимаю, стукнешь ли ты меня за все хорошее или все-таки поцелуешь.
— Ты… Ты подслушивал! — обомлела я, поняв, что Нелли, даже покинув избушку Листика, прекрасно все слышал.
— Это вышло не нарочно. Но признаю, я наслаждался каждым словом. И ни капли не раскаиваюсь, потому что услышанное помогло мне кое-что понять.
Арнелль присел рядом. Прежде я не долго думая подобралась бы поближе, еще бы и голову ему на плечо положила. А сколько часов мы провели за чтением, сидя спина к спине? Теперь же сама мысль о случайном прикосновении опаляла щеки.
— Ты не потеряешь мою дружбу и расположение. Ничто и никогда не станет между нами.
— Ничто и никогда? — я горько усмехнулась. — Ты же эльфийский принц и единственный наследник Владыки Златолесья.
— А ты — единственный человеческий ребенок, которого приняли в семью. Единственная ведьма, которую все еще ждут во дворце.
— Хочешь сказать, что за пять лет ничего не изменилось?
— Ну почему же, кое-что изменилось. — Арнелль придвинулся поближе, и не успела я опомниться, как очутилась в кольце его рук. — Ты так медлишь с решением, что я, пожалуй, сделаю выбор за тебя. Никогда не мечтал отхватить пульсаром по голове, так что остается второй вариант.
Он медленно склонился к моему лицу, маска физиономии Илара растаяла, явив такие знакомые и любимые черты.
— Так намного лучше, — еле слышно выдохнула я.
— Приятно слышать.
Арнелль снова попытался меня поцеловать, но в последний момент я повернула голову, и его губы скользнули по щеке.
— Ты утверждал, что я совершенно не умею целоваться!
На меня посмотрели с таким удивлением, что мне стало неловко.
— Не думал, что мои слова задели тебя настолько сильно.
— Представь себе, задели, — буркнула я.
— В таком случае могу предложить всего один вариант решения этой проблемы.
— И какой же?
— Чаще практиковаться!
* * *Этой ночью мы так и не сомкнули глаз, и не только жаркие поцелуи были тому виной. Арнеллю захотелось побольше узнать о моих лесных друзьях: как познакомились, как часто виделись и как так вышло, что я не рассказала ему о дружбе с нечистью.
— Знаешь, что самое смешное? Я же прекрасно чувствовал, что у тебя кто-то появился. — На лице Арнелля проступила такая улыбка, что сразу стало ясно: весело ему не было.
— Появились. Целых… — я принялась загибать пальцы. — Три ухажера.
— А деда Белогриба почему не считаешь? — хитро спросил Нелли.
— Скажешь тоже, — я прыснула в кулак.
— Солидный жених. Обстоятельный. С таким как за каменной стеной.
Я не удержалась и ткнула Арнелля локтем в бок.
— Прекрати! Лучше подскажи, как мне с Захарием быть? Он же надеется, что я его расколдую.
— Должен быть способ вернуть ему прежний вид, — уверенно произнес Арнелль. — Разберемся.
Тихонько вздохнув, положила голову ему на плечо. До чего же здорово ощущать, что ты не одна, что есть тот, с кем ты можешь обсудить все на свете, кто понимает тебя с полуслова.
Пожалуй, стоит сказать Листику «спасибо». Ночевка в сарайчике помогла мне понять, что Арнелль любит меня такой, какая я есть, принимает и мой дар, и все, что к нему прилагается. Даже лесной нечисти не считает зазорным помочь, а все потому, что это мои друзья.
— Слушай, а может, тебе его поцеловать?
Предложение Арнелля я встретила недовольным сопением.
— Еще скажи, что не зря тренировалась.
— Конечно не зря. С каждым разом у тебя получается все лучше и лучше.
Не удержавшись, ткнула Нелли еще раз в бок. Тот рассмеялся и повалил меня на спальник. Разговор о нелегкой судьбе Захария возобновился только через пару минут.
— Нет, я серьезно. У любого заклятия трансформации есть условие-ограничитель. Твоего знакомого не могли превратить просто так. Должно быть и условие обратной трансформации. За что его хоть в звериную шкуру сунули?
— Без понятия. Захарий не любит рассказывать о прошлой жизни. Единственное, что удалось выяснить — этот лес он знает получше многих и перемещается по нему свободно. Русалки, феи, грибовичи и ягодники, к примеру, привязаны к своей территории.
— Интересно… — Арнелль выразительно посмотрел на меня. — Интересно, а у нашего превращения есть ограничивающее условие?
— Если лес превратил — уверен, что в таком виде нам будет проще выполнить его задание. Вот бы выяснить, как там Габриэль.
За физическое благополучие фландрийского принца я не опасалась. Темный лес не станет вредить тому, кто вошел в чащу без злого умысла. В остальном же все зависело от самого принца.
— А если у призрака спросить?
— Точно! Вдруг он уже спровадил сэра Эмброуза?! — Я резко села, боднув макушкой в подбородок Арнелля. — Ой! Прости.
— Ничего, до свадьбы заживет.
— Ага. Еще уточни, до чьей, — фыркнула я.
Хотела встать, но меня удержали рядом. Вот и кто за язык тянул? Арнелль считал предстоящую свадьбу чем-то само собой разумеющимся. Не то чтобы я была против — просто обстоятельства моего рождения и внезапно обретенные родственники никак не вписывались в образ супруги будущего Владыки Златолесья.
— Давай не сейчас? Ты же говорил, что сначала нам надо вернуть прежний облик.
— Оттягиваешь неизбежное? — На меня посмотрели с таким
