Вася собралась с духом и подкралась поближе. Существо стремительно перебегало от окна к окну, приостанавливаясь у каждого и порой неуверенно протягивая руку, но не прикасаясь к оконной раме. Однако у последнего окна, того, что вело в комнату священника, оно застыло. В глазах загорелся красный свет.
Вася бросилась вперед. «Домовой говорил, что оно не войдет!» Однако взмах бескровного кулака выбил лед из рамы. Вася успела увидеть, как в лунном свете мелькнула серая плоть. Волочащееся белое покрывало оказалось саваном, под которым существо было обнаженным.
«Мертвая, – поняла Вася. – Эта тварь мертвая».
Серые, сочащиеся гноем руки ухватились за край окна и это… эта тварь запрыгнула в окно. Вася только и успела увидеть длинные спутанные волосы. Вася задержалась под окном, но проследовала за тварью внутрь, с трудом протиснувшись в оконный проем. Внутри стоял мрак. Тварь с рычаньем согнулась над мечущимся на постели человеком.
Тень на стене словно разбухла, готовясь вырваться наружу. Васе показалось, что она слышит голос.
«Тут девица! Оставь его, он и так мой. Забери девицу, забери…»
Боль в груди понукала Василису – камень пылал лютым холодом. Не задумываясь, она вскинула руку и закричала. Тварь у постели стремительно развернулась: ее лицо было черным от крови.
«Забери ее!» – снова прорычал голос тени. Блеснув белыми зубами в лунном свете, тварь изготовилась к прыжку.
Внезапно Вася поняла, что рядом с ней есть кто-то еще: не мертвая женщина и не голос, состоящий из теней, а мужчина в темном плаще. В темноте она не смогла разглядеть его лицо. Но кто бы ни был этот другой, он схватил ее за руку, впиваясь пальцами в ладонь. Вася с трудом подавила крик.
«Ты мертва, – сказал вновь пришедший женщине, – а я по-прежнему господин. Уходи».
Его голос напоминал полуночный буран. Мертвая тварь на кровати с воем отшатнулась. Тень на стене вздыбилась в возмущении и ярости: «Нет, не слушай его, он ничто. Я твой господин. Забери ее, забери…»
Вася почувствовала, что кожа на ее руке лопнула, и кровь капает на пол. Она испытала дикое торжество.
«Уходи, – сказала она мертвой твари, словно всегда знала нужные слова. – Моею кровью тебе сюда путь закрыт».
Вася обхватила пальцами руку, которая держала ее, почувствовав, что она скользкая от ее крови. На мгновение та рука казалась настоящей – холодной и твердой. Она вздрогнула и повернулась посмотреть, но рядом никого не оказалось.
Тень на стене внезапно начала съеживаться, дрожа и вскрикивая, а мертвая тварь ощерила длинные тонкие зубы. Она завизжала на Васю и бросилась к окну, перелезла через подоконник, спрыгнула в снег и помчалась к лесу, быстрее идущего галопом коня. Спутанные грязные волосы развевались у нее за спиной.
Вася не смотрела, как она убегает. Она уже подскочила к кровати и, отодвинув замаравшиеся одеяла, стала искать рану на шее у священника.
* * *В тот вечер Глас Божий с Константином не говорил. Священник молился в одиночестве, час за часом. Однако его мысли все время убегали от истрепавшихся слов. «Василиса ошибается, – думал Константин. – Чем плох страх, если он спасает их души?»
Константин чуть было не вернулся на кухню, чтобы ей так и сказать. Однако он был утомлен и остался у себя в комнате, стоя на коленях даже после того, как темнота сгустилась настолько, что не стало видно растрескавшейся позолоты на иконе.
А перед восходом луны он лег в постель и увидел сон. В этом сне Дева с добрым взглядом сошла со своей деревянной доски. Ее лик сиял неземным светом. Она улыбнулась. Больше всего на свете ему хотелось, чтобы она прикоснулась к его лицу, дала свое благословение. Она склонилась над ним, но прикоснулась к нему не ее рука. Ее губы скользнули по его лбу, тронули веки. А потом она приподняла пальцем его подбородок и припала к его губам. Она целовала его снова и снова. Даже во сне стыд в нем боролся с желанием, и он вяло попытался ее оттолкнуть. Однако голубые ризы оказались тяжелыми, а ее тело пылало, подобно углю. Наконец он сдался, поднимая лицо навстречу ее поцелую со стоном отчаяния. Она улыбнулась прямо у его губ, словно наслаждаясь его мукой. Ее рот быстро скользнул к его шее, словно падающий на добычу ястреб.
А потом она завопила, и Константин проснулся под сотрясающимся грузом.
Вздохнув глубже, священник задохнулся в рвотном позыве. Женщина зашипела и скатилась с него. Он успел заметить свалявшиеся волосы, полузакрывшие глаза, похожие на рубины. Тварь бросилась к окну. Он увидел в комнате еще две фигуры: одна была окружена голубым сиянием, вторая оставалась темной. Голубая протянула к нему руки. Константин попытался нашарить нательный крест. Однако лицо с голубым сиянием принадлежало Василисе Петровне: острые скулы и громадные глаза. На секунду их взгляды встретились: его глаза выкатились от испуга. А потом она протянула руки к его шее, и он лишился чувств.
* * *Он остался цел: горло, рука и грудь были без отметин: Вася смогла убедиться в этом на ощупь… а потом в дверь забарабанили. Вася метнулась к окну и неловко выскочила на двор. Луна заливала светом нетронутую поверхность снега. Она скорчилась у стены в тени дома, дрожа от холода и пережитого ужаса.
Ей было слышно, как мужчины ворвались в комнату. Подтянувшись, Вася смогла заглянуть к Константину в окно. В комнате воняло разложением. Священник сидел на постели, схватившись за шею. Васин отец нависал над ним с фонарем в руках.
– С вами все в порядке, батюшка? – спросил Петр. – Мы слышали крик.
– Да, – промямлил Константин, дико озираясь. – Да, простите меня. Наверное, я закричал во сне. – Оставшиеся у дверей мужчины переглянулись. – Лед разбился, – объяснил Константин. Он слез с кровати и встал, чуть шатаясь. – От холода приснились кошмары.
Вася поспешно спряталась, угадав, что сейчас все повернутся к окну. Сжавшись у стены, она старалась не дышать.
Ей было слышно, как ее отец хмыкнул и подошел к раме, из которой вывалился целый кусок льда. Тень от его головы и плеч упала на нее: он выглянул во двор. К счастью, вниз не посмотрел. На дворе никакого движения не было. Петр закрыл ставни и забил между створками клин.
Вася этого уже не слышала: как только ставни закрылись, она бесшумно понеслась к зимней кухне.
* * *На кухне было тепло и темно, словно в утробе. Вася неслышно проскользнула в дверь. У нее все тело ныло.
– Вася? – сонно позвал Алеша.
Вася забралась на полати. Алеша приподнялся рядом с ней.
– Все в порядке, Дуня, – сказала Вася, беря няню за руки. – Теперь у нас всех все будет хорошо. Мы в безопасности.
Дуня открыла глаза. Улыбка
