– Ваше величество, я, пожалуй, пойду спать.
Нет ответа. Великий герцог его вообще услышал?
– Вам бы тоже следовало отдохнуть, – посоветовал Магнус.
На этот раз великий герцог поднял голову, взглянул на него, как на толстую муху, бьющуюся в окно, и раздражённо отмахнулся.
– Нам с братом Грегориусом нужно уладить кое-какие важные дела. А ты можешь идти.
Проглотив обиду, Магнус удалился в купе и прямо в одежде лёг на кушетку.
* * *Ему правильно указали на место.
А он-то уж возомнил, будто между ним и великим герцогом возникает какая-то близость. Конечно, не дружба, но что-то вроде стремления поддерживать и защищать друг друга, как бывает между братьями.
Однако после ночного покушения на государя и появления на сцене брата Грегориуса всё изменилось. Магнус чувствовал себя оскорблённым, его злило, что с ним обходятся как с обыкновенным слугой. Разумеется, он не ровня правителю, но тем не менее он – Магнус Миллион, сын самого богатого человека в стране!
И всё же, несмотря на унижение, нельзя опускать руки. Великий герцог сейчас как никогда нуждается в защите. От себя самого – и от брата Грегориуса.
Магнус с самого начала, не понимая почему, не доверял послушнику. Вокруг этого человека было слишком много тайн. В монастыре никто не знал о прошлом брата Грегориуса, об обстоятельствах, при которых тот получил ужасную рану, обезобразившую его лицо. А ведь это как минимум настораживало.
Магнус взбил подушку, пару раз ударив по ней кулаком, запустил башмаки в дальний угол купе. Открыл книгу, но не смог сосредоточиться.
В голову вдруг пришла мысль, пока ещё не вполне чёткая, но настолько невероятная, что он поёжился. Магнус принялся судорожно прокручивать в памяти ужасную сцену, свидетелем которой стал прошлой ночью.
Что он в действительности видел? Два силуэта, боровшихся в темноте. Вот только теперь ему стало очевидно, что это совсем не походило на то, будто взрослый толкал ребёнка в пропасть. Скорее, наоборот: пытался удержать.
Если предположить, что полковник говорит правду, то события могли развиваться так: великого герцога заманивают на площадку подъёмника и оглушают ударом по голове. Однако непредвиденное появление полковника мешает преступнику воплотить задуманное, он прячется и наблюдает за тем, как Блиц в последнюю секунду подхватывает государя, который, пошатываясь, стоит на краю бездны. Великий герцог, не вполне соображая, что происходит, начинает сопротивляться – ещё чуть-чуть, и он свалился бы в пропасть, утащив за собой и полковника.
Ну а настоящий преступник появляется из своего укрытия этаким спасителем, ниспосланным провидением, предотвращающим преступление, которое сам же и замышлял.
Брат Грегориус.
Брат Грегориус, который, если не считать Магнуса, первым явился на место несостоявшегося преступления. Брат Грегориус, который сам производил обыск в вещах полковника Блица. Брат Грегориус, у которого, пока государю оказывали медицинскую помощь в лазарете, было достаточно времени, чтобы состряпать фальшивое распоряжение Свена Мартенсона.
Магнус так резко подскочил на кушетке, что ударился головой о багажную полку.
Всё сходится.
Всё сходится… кроме мотива. С чего бы брату Грегориусу совершать покушение на великого герцога? Чтобы помешать подписанию договора? Ерунда: к тому моменту его уже подписали. Из чистого безумия убийцы?
Магнус взволнованно запустил пятерню в свои всклокоченные волосы и спрыгнул с кушетки.
Если он прав, то государь в ещё большей опасности, чем он мог предположить. Брат Грегориус не отступится от своего плана. Ему удалось убрать с дороги самых преданных защитников великого герцога и завоевать его доверие. Теперь, когда рядом нет ни Блица, ни Свена, избавиться от государя легче лёгкого.
Магнус понимал, что в одиночку ему не справиться с послушником. Необходим союзник, а также доказательства, которые помогли бы разоблачить брата Грегориуса.
Полковник Блиц. Только он знает, что делать. Это человек чести, к тому же опытный офицер, которому беспрекословно подчиняются солдаты. Но такие люди верят только фактам, и Магнусу, чтобы убедить его, понадобится нечто большее, чем смутные догадки.
Он осторожно выглянул в коридор. В бронированном вагоне стояла тишина. Погружённые в работу, великий герцог и послушник не обратили на него внимания.
Купе брата Грегориуса находилось через стенку от купе Магнуса. Не обуваясь, прямо в носках, он бесшумно выскользнул в коридор и попробовал ручку соседней двери. Не заперто.
Это была слишком большая удача, чтобы ею не воспользоваться. Мальчик нырнул внутрь и тихонько прикрыл за собой дверь.
* * *Купе брата Грегориуса было точь-в-точь таким, как его собственное.
Низкая кушетка, стены, обитые красным деревом, умывальник с серебряным краном. Магнус зацепился за вешалку для одежды и поймал её в последнюю секунду: ещё чуть-чуть, и она с грохотом свалилась бы на пол.
Времени было в обрез. Он открыл саквояж послушника и вывалил содержимое на постель.
Немного белья, книжка в чёрном переплёте – Библия или молитвенник на латыни, туалетные принадлежности, горстка орехов, завёрнутых в платок, набор для писем – вот и всё.
Магнус разочарованно ругнулся себе под нос. Ну а что он рассчитывал обнаружить? Письменное признание, подписанное лично Грегориусом?
Он уже собрался уложить вещи обратно, но тут его насторожил вес сумки.
Ощупав её изнутри, он почувствовал какую-то припухлость в подкладке: там был потайной карман.
Магнус вытащил оттуда кожаный квадратный футляр вроде тех, в которых путешественники возят с собой иконки.
Внутри оказалась стеклянная бутылочка, заткнутая пробкой, а в ней – прозрачная жидкость. Заинтригованный, Магнус повертел пузырёк в руках, разглядывая его на просвет, а потом открыл и поднёс к носу. Ничем не пахло. Что это, алкоголь? Какой-то целебный напиток?
Вдруг сердце Магнуса заколотилось с бешеной скоростью. Он узнал бутылочку. Точно такие же стояли в монастырской крипте. В них набирали воду из священного источника. Воду вечной молодости!
Брат Грегориус уехал из монастыря Смолдно не с пустыми руками. Воспользовавшись суматохой последней ночи, он спустился к источнику и набрал чудесного эликсира.
Ошеломлённый своим открытием, Магнус расплескал часть содержимого. С горем пополам закупорив бутылку, он сунул её обратно в футляр. Теперь у него было в чём изобличить брата Грегориуса. Доказательств преступного замысла против великого герцога Магнус не нашёл, но по крайней мере теперь он сможет доказать, что послушник – вор.
Магнус стал заталкивать вещи обратно в сумку, и тут набор для писем выскользнул у него из рук и раскрылся. Бумага представляла собой официальные бланки государственной канцелярии. Что же до кожаной обложки набора, то на ней были выгравированы две переплетённые буквы. Буква Г и буква К. Инициалы владельца.
Магнусу показалось, что он сейчас рухнет замертво.
– Не может быть! – вырвалось у него. – Только не он.
– Почему же, сын мой? – произнёс присвистывающий голос у него за спиной. – Именно он. Гаральд Краганмор, бывший канцлер Сильвании, который погиб у тебя на глазах во время взрыва на шахте. Мир тесен, не правда ли?
* * *Брат Грегориус – точнее тот, кто назывался так до настоящего момента, – стоял, прислонившись к двери, и его огромные плечи едва не подпирали потолок.
Видя, что Магнус дрожит, он ухмыльнулся.
– Я вижу, более подробно представляться нет надобности, дорогой Магнус. Ты негодный физиономист и к тому же крайне бестактная персона, позволь заметить.
– Предупреждаю, – проговорил Магнус дрогнувшим голосом, отступая. – Не приближайтесь, а не то…
Бутылочка со священной водой выпала у него из рук и покатилась по кушетке.
– Звать на помощь бессмысленно, – холодно произнёс фальшивый послушник. – Государь крепко спит. Мы с тобой одни, Магнус Миллион. И уже не в первый раз.
– Но ведь вы умерли! – воскликнул Магнус. – Я же сам видел, как всё взорвалось, и вы с госпожой Оппенгейм погибли!
Краганмор рассмеялся. Свет падал на необожжённую часть лица, которая теперь, когда Магнус его узнал, казалась гораздо более страшной, чем другая. Черты, словно вырубленные в камне, властный и жестокий изгиб рта, который не могла скрыть никакая борода.
Это определённо был Гаральд Краганмор, бывший канцлер Сильвании. В прошлом году Магнус сошёлся с ним лицом к лицу на дне шахты. Тогда разоблачению и аресту злодей предпочёл прыжок в колодец кошмаров, куда он, для пущего эффекта, бросил зажжённую сигару.
– Можешь не сомневаться, я не призрак. Гаральд Краганмор вышел из огня живым. О, я не верю в чудеса: я всё предусмотрел, всё спланировал. Железная платформа лифта должна была защитить меня от взрыва.
– И вы пожертвовали госпожой Оппенгейм, чтобы инсценировать вашу гибель?
– Именно. Прекрасная Алисия, мир её праху, больше не могла мне пригодиться.
Он скорчил физиономию, означавшую нечто вроде «чему быть, того не миновать».
– Как видишь, моя уловка сработала. Правда, в огне я оставил половину лица… Ну, а об остальном можешь догадаться сам. Я бежал подальше от Гульденбурга и нашёл пристанище в монастыре, притворившись, что потерял память. Кто знает, что сталось бы со мной,
