Ветер драл ее мокрые волосы. Она поморгала, прогоняя точки, пляшущие перед глазами. Темнота уходила. Молния попала в дерево рядом, и отмершие ветки заполыхали.
– Пойдем обратно, – попросила Нари. – Вернемся внутрь.
Но Дара не двигался. Он не сводил глаз с дерева.
– Что такое? – спросила она, выглядывая у него из-за спины.
Он не ответил. Ответ и не требовался. Языки пламени сбегали по стволу вниз, и от их жара ее мокрая кожа моментально высохла. От дерева валил едкий дым, сочась между корней и сворачиваясь в непрозрачные черные спирали, которые ползли и извивались, сгущаясь по мере того как медленно поднимались над землей.
Нари попятилась назад и взяла Дару за руку.
– Это… еще один дэв? – спросила она с сомнением, пока жгуты из дыма туже и все быстрее сплетались друг с другом.
У Дары были круглые, как блюдца, глаза.
– Боюсь, что нет, – он взял ее за руку. – Нам нужно уходить.
Не успели они повернуться в сторону пещеры, как черный дым повалил уже с верхних утесов, загородив проем в скале, словно стеной водопада.
Волоски на ее теле встали дыбом, а кончики пальцев защипало от сильной энергетики.
– Ифриты, – прошептала она.
Дара шагнул назад, но в спешке споткнулся, растеряв свою привычную грацию.
– Река, – выпалил он. – Бежим.
– Но наши вещи…
– Нет времени, – вцепившись ей в руку, он потащил ее вниз по каменистому склону. – Ты действительно так хорошо плаваешь?
Нари помедлила, вспомнив бурное течение Гозана. Река наверняка еще поднялась после ливня, и ее без того неспокойные воды превратились в настоящую стихию.
– Я… наверное. Думаю, да, – поправилась она, увидев его беспокойство. – Но ты-то нет!
– Уже неважно.
Она не успела возразить, потому что он потащил ее дальше, то вперебежку, то ползком спускаясь по известняковому склону. Отвесная тропа в темноте была предательски опасна, и Нари неоднократно поскальзывалась на мелкой песчаной гальке.
Они бежали по узкому уступу, когда воздух пронзил гулкий звук – что-то среднее между львиным рычанием и треском разбушевавшегося костра. Нари задрала голову и успела увидеть, как что-то большое и яркое мелькнуло сверху и врезалось в Дару.
От удара ее откинуло назад. Нари выпустила твердую руку дэва и потеряла равновесие. Она оступилась и замахала руками, пытаясь ухватиться за ветку, камень, хоть за что-нибудь, но ее пальцы лишь беспомощно цеплялись за воздух. Под ногами оказалась пустота, и она упала с утеса.
Нари закрыла голову, ударилась о землю и покатилась по склону вниз, напарываясь руками на острые камни. Ее тело соскочило с очередного невысокого уступа, после чего она приземлилась в густой луже грязи. Затылком она крепко ударилась о зарытый в земле корень дерева.
Она лежала неподвижно, в состоянии шока от оглушительной боли. Больно было везде. Нари попыталась сделать вдох и вскрикнула, когда ей помешало сломанное ребро.
Только дыши. Не шевелись. Нужно было, чтобы ее тело исцелило себя. Нари хорошо это знала. Боль от порезов и ссадин уже затухала. Она осторожно тронула затылок, молясь Богу, чтобы черепная коробка оказалась не повреждена. Пальцами она нащупала окровавленные волосы, но ничего страшного. Хвала Всевышнему хотя бы за эту небольшую удачу.
Какой-то орган в области живота встал на место, и Нари смогла сесть и утереть из глаз кровь или грязь, или Бог знает что еще. Она прищурилась. Впереди тек Гозан, и его бурные воды сверкали, перепрыгивая пороги.
Дара. Она кое-как поднялась на ноги и стала всматриваться в мрак горного хребта.
Ее ослепила новая вспышка, в воздухе затрещало электричество, и оглушительный грохот сбил ее с ног. Нари подняла руки, защищая зрение, но свет успел погаснуть, поглощенный туманом стремительно тающего синего дыма.
Появился ифрит. Он навис над Нари, скрестив толстые, как дубы, руки. Он был весь соткан из концентрированного света. Его кожа переливчато мерцала пепельно-белым дымом и алеюще-рыжим огнем. Руки и ноги были черны как уголь, а гладкое безволосое тело испещрено черными метками в еще более причудливом, чем у Дары, орнаменте.
Ифрит был красив. Чужд и опасен, но красив. Она замерла, когда он уставился на нее своими золотыми кошачьими глазами. Он улыбнулся, обнажив острые черные зубы. Угольная рука потянулась к железной косе за пазухой.
Нари вскочила на ноги и бросилась бежать по камням к воде и со всплеском упала в воду. Но ифрит был быстрее. Когда она попыталась уплыть от него, он ухватил ее за щиколотку. Нари цеплялась ногтями за грязное речное дно, пока не нащупала подводный корень дерева.
Но силы были не равны. Одним рывком он вытянул ее на берег. Нари закричала. Ифрит стал ярче, под кожей запульсировал ярко-желтый свет. Лысую голову рассекал шрам, похожий на след от потушенного уголька. Оставаясь в душе воровкой, Нари не могла не обратить внимания на блестящий бронзовый панцирь, надетый поверх простого льняного набедренника. Его шею обвивала нитка кварцевых камней.
Он задрал ее руку, как бы знаменуя общую победу.
– Она у меня! – прокричал он на языке, звучавшем как лесной пожар. Он снова ухмыльнулся и провел языком по острым зубам с недвусмысленным голодом в золотых глазах. – Девчонка! Она у…
Очнувшись, Нари потянулась к кинжалу, который всучил ей Дара в пещере. Чуть не отрубив между делом собственные пальцы, она вонзила лезвие глубоко в огненную грудь ифрита. Тот вскрикнул, скорее от неожиданности, чем от боли, и выпустил ее руку.
Он выгнул одну раскрашенную бровь, поглядев на торчащий кинжал, очевидно, недовольный ее поведением. Потом он наотмашь ударил ее по лицу.
Пощечина сбила Нари с ног. Она закачалась, и искры посыпались у нее из глаз. Ифрит вытащил кинжал, даже не глядя на него, и зашвырнул подальше за ее спину.
Она поднялась на ноги и, поскальзываясь и спотыкаясь, стала пятиться. Ее взгляд был прикован к косе. Железное лезвие почернело. Острый край затупился и был погнут. Такое лезвие все равно убьет насмерть, но будет намного, намного больнее. Нари представила, сколько ее предков встретили свою смерть от этой косы.
Дара. Ей нужен был Афшин.
Ифрит лениво шел за ней следом.
– Так, значит, это ты возмутительница спокойствия средь наших рас, – заговорил он. – Последнее исчадие предателей и кровоотравителей Анахид.
Сущая ненависть в его голосе заставила ее испугаться не на шутку. Она увидела на земле свой кинжал и подобрала его. Пусть он не причинит ифриту вреда, но кроме кинжала ей нечем было защититься. Она выставила оружие перед собой, надеясь увеличить разрыв между ними.
Ифрит снова ухмыльнулся.
– Боишься, целительница? – протянул он. – Дрожишь от страха? – Он погладил лезвие косы. – С каким бы удовольствием я посмотрел, как предательская кровь покидает твое тело… – Он с сожалением опустил руку. – Увы, мы пообещали вернуть тебя невредимой.
– Невредимой? – Она подумала о Каире: воспоминания о гулях, зубами рвущих ей горло, были свежи,
