– Прекрати ерзать, – попросила Низрин. – Еще немного, и ты нас опрокинешь.
Паланкин остановился.
– Отлично, мы приехали… ох, дитя, не закатывай глаза, это тебя не красит. – Низрин открыла дверцу. – Пойдемте, госпожа.
Нари выглянула на улицу и впервые увидела Великий храм Дэвабада. Низрин сказала, что это одно из старейших в городе зданий. Оно и видно. Внушительный и величественный, как пирамиды Египта, храм представлял собой зиккурат, похожий на дворец, только меньшего размера и с более отвесными стенами. Это была усеченная ступенчатая пирамида в три яруса. Кирпичная кладка была покрыта снаружи мраморным фаянсом всех цветов радуги и оторочена латунью. Позади храма торчала башня, вдвое превосходя храм в высоту. Над зубчатой трубой поднимался дым.
Между двух зданий раскинулся широкий внутренний двор. Сад, намного более ухоженный, чем дикие дворцовые джунгли, был спроектирован очень придирчивым архитектором. Два прямоугольных бассейна пересекались, образуя крест, и вдоль их бортов были разбиты клумбы с наипестрейшим собранием цветов. По обе стороны бассейнов протянулись широкие тропинки, так и приглашающие прогуляться, побродить в тенистом и душистом саду, мимо древних деревьев с широкими листьями в форме вееров. Храмовый комплекс окружала сплошная стена, но каменной громады не было видно из-под шпалер, усеянных розами.
Этот безмятежный уголок как нельзя лучше располагал к молитве и медитации… если бы не две сотни джиннов, которые возбужденно толпились вокруг одной персоны.
Дара.
Ее Афшин стоял посреди сада, захваченный в кольцо толпой поклонников. Он опустился на колени перед ребятней, многие из которых намалевали на своих лицах рисунки в подражание его метке и теперь расталкивали друг дружку, чтобы похвастаться перед легендарным воителем своими щуплыми мускулами и детскими боевыми позами. Дара улыбался и отвечал на их вопросы. Нари не слышала его слов из-за гула толпы, зато она видела, как он ласково потрепал девочку за косички и натянул свою шапку на макушку мальчишке, стоявшему вместе с девочкой.
Взрослые были заворожены зрелищем не меньше. Их лица выражали неописуемый восторг, и все пытались протиснуться ближе к Афшину, чья давняя кончина и неудачное восстание наверняка превратили его в романтического героя, как подумалось сейчас Нари. Впрочем, не только восторг: когда Дара улыбнулся своей неприлично обворожительной улыбкой, Нари услышала громкий и явно женский вздох из окружившей его толпы.
Дара поднял голову и заметил Нари раньше, чем его воздыхатели. Его улыбка стала еще более ослепительной, и ее сердце зашлось в неистовом ритме. Другие Дэвы тоже начали оглядываться и ликовать при виде паланкина.
Нари поморщилась.
– Ты сказала, придет несколько десятков, – зашептала она Низрин, борясь с острым желанием забиться в угол паланкина.
Но Низрин и сама была шокирована размером толпы, двинувшейся в их сторону.
– Наверное, друзья и родственники жрецов напросились присутствовать, и у них тоже оказались друзья и родственники… – взмахом руки она указала на храмовый комплекс. – Ты здесь не последняя фигура все-таки.
Нари вполголоса выругалась по-арабски. Заметив, что другие женщины сняли с лица вуали, она потянулась к своей.
Низрин остановила ее.
– Нет, ты оставайся в вуали. Нахиды, как женщины так и мужчины, всегда посещают храм с покрытыми лицами. А все остальные открывают. – Низрин убрала руку с ее плеча. – И это был последний раз, когда я прикасалась к тебе. В храме никто не должен дотрагиваться до тебя, так что держи руки подальше от своего Афшина. В его эпоху мужчинам отрубали руки, если те смели прикоснуться к Нахиде в храме.
– Не завидую тому, кто попытается что-то отрубить Даре.
Назрин наградила ее серьезным взглядом.
– Дара был бы тем, кто заносит меч, Нари. Он Афшин. Его семья служила так твоей семье с самого Сулейманова проклятия.
Кровь отлила от лица Нари при этих словах. Она вышла наружу, и Низрин следом за ней.
Ее встретил Дара. Он был одет в свое парадное платье: искусно вытканный войлочный кафтан цвета мерцающего огня, просторные угольно-черные штаны, заправленные в высокие ботинки. Его непокрытые волосы (шапку до сих пор не выпускали из рук его маленькие поклонники) глянцевыми кудрями спадали ему на плечи.
– Бану Нахида. – Голос Дары звучал серьезно и почтительно, но он успел подмигнуть, прежде чем пасть перед ней ниц и прижаться лицом к земле. Остальные Дэвы поклонились и сложили ладони в знак своего почтения.
Ничего не понимая, Нари остановилась перед простертым на земле Дарой.
– Скажи ему встать, – шепотом подсказала Низрин. – Он не встанет без твоего разрешения.
Не встанет? Нари изогнула бровь. Если бы они с Дарой были одни, она бы не преминула воспользоваться этим обстоятельством. Но сейчас она просто сделала жест, разрешая ему встать.
– Ты вовсе не обязан этого делать.
Он встал на ноги.
– Мне это только в радость. – Он сложил ладони. – Добро пожаловать, моя госпожа.
От толпы отделились двое и вышли им навстречу: старший визирь Каве э-Прамух и его сын Джамшид. Каве боролся с подступающими слезами. Низрин как-то рассказала Нари, что они втроем с Манижей и Рустамом были очень близки.
Каве сложил перед ней дрожащие ладони.
– Да будет гореть твой огонь вечно, бану Нахида.
Джамшид тепло ей улыбнулся. Сегодня вместо гвардейской формы капитан был одет по моде Дэвов: в нефритово-зеленый кафтан, отороченный бархатом, и полосатые штаны. Он поклонился.
– Счастлив снова видеть тебя, госпожа.
– Спасибо.
Не обращая внимания на любопытные взгляды зевак, Нари задрала голову. Стайка воробьев пролетела над дымовой башней, темными пятнышками на фоне яркого полуденного неба.
– Значит, это и есть Великий храм?
– Целехонек. – Дара покачал головой. – Если честно, я боялся, что его уже нет.
– Наш народ так просто не сдается, – отозвалась Низрин с гордостью. – Мы всегда могли постоять за себя.
– Когда это было необходимо, – уточнил Джамшид. – С Гасаном нам повезло.
Это позабавило Дару.
– Преданный солдат до мозга костей, да, капитан? – Он кивнул в сторону Нари. – Не желаешь проводить бану Нахиду в храм? Мне нужно переговорить с твоим отцом и госпожой Низрин.
Джамшид немного удивился – даже не так, заволновался, нервно переводя взгляд с отца на Дару, но согласился и отвесил неглубокий поклон.
– Разумеется. – Он посмотрел на нее и жестом указал на широкую аллею, ведущую в храм. – Бану Нахида?
Нари метнула в Дару недовольный взгляд. Она с самого утра ждала встречи с ним. Но она прикусила язык, потому что не хотела выставлять себя на посмешище перед огромной толпой Дэвов. И пошла по аллее следом за Джамшидом.
Капитан дождался ее и подстроился под ее шаг. Он шел беззаботной поступью, сцепив за спиной руки в замок. У него было красивое, хотя и бледноватое лицо с тонким орлиным профилем и густыми черными бровями.
– Как тебе нравится жизнь в Дэвабаде? – задал он вежливый вопрос.
Нари задумалась. Она практически не видела города и не знала,
