– А ты не побоялся? А ну как он тебя не пивом напоит, а в жабу превратит?
– Чего бояться? Должно же быть на свете что-то святое, на что никакое бешеное волшебство не посягнёт. Я так полагаю, что ничего святее пива нет.
Согнутая бородавчатая хозяйка принесла глиняный противень с горячими лепёшками.
– Что, матушка, – спросил Бир, – пивка хочешь?
– Не откажусь, – проскрипела старуха, словно из воздуха доставая пивную кружку чуть не в четверть ведра.
Наливать полную кружку прижимистый Бир не стал, но плеснул щедро. Бабка отхлебнула эля, сказала: «Брекс!» – превратилась в жабу и поскакала в кухонный угол.
– Ой! – Проводник громко икнул и попятился.
– А что такого? – меланхолично заметил Бир. – Жабочкой болотной она прежде была, жабкой и осталась. Опять же, как мы уедем, может, её и отпустит. Думаю, бабуленция приколдовывала порой, вот её и поурочило. А мы люди простые, нас заколдовывать не за что. Ну, кому эля эльфийского за жабкино здоровье выпить?
Трое придвинули кружки к самому гвоздю, проводник отрицательно замотал башкой и только что по-волчьи не завыл.
Больше никто не обратился ни в жабу, ни в иного обитателя болот, полей и перелесков, а хозяйка как возилась в своём углу, так и продолжала там возиться.
Нагрузившись элем до благодушного полубесчувствия, Бир как старший в группе заговорил о делах:
– Куда завтра поедем?
– Куда вам нужно? – уточнил проводник. – А то катаемся кругами, не пойми куда и зачем.
– Куда – я и сам не знаю, а зачем – это вопрос особый. Арранская гильдия магов послала нас неведомо куда, искать незнамо что. Велено ходить вслепую и зорко смотреть, не случилось ли где непригожего. Не в смысле запретного или преступного, а такого, чего прежде не бывало, да и не могло быть. И чтобы это не с колдовством было связано, как, скажем, картонский змей, а неясно с чем. А такого вокруг до фига и ещё немножечко. Вот ты, как тебя зовут, вечно забываю…
– Бобой меня зовут, – проговорил проводник, разлюбивший с недавних пор своё самопридуманное прозвище.
– Скажи, Боба, бывало с тобой такое, чего быть никак не могло, а оно случилось, да ещё безо всякого волшебства. Такое, что до смерти обидно или, наоборот, как чудо беспричинное.
– Было! – вскричал Боба. – Совсем недавно было!
– Вот видишь! И у всех было. Так что ищем мы сейчас иголку не в стоге сена, а в куче таких же иголок. Но твой случай мы сейчас разберём, как это полагается у магов Арранской гильдии. Рассказывай, что у тебя было.
Боба помялся, потом, тщательно подбирая слова, начал:
– Встретил я тут одну, симпатичную. Короче, глаз я на неё положил. И было от чего. Такая, знаете, платьице короткое, в клеточку, ножки полненькие, но не тумбами, а, как говорится, бутылочками, очарование, да и только. Коленки круглые, загорелые, век бы гладил. Чуть поцарапанные, через вереск девонька шла, там и не хочешь, а поцарапаешься.
– Ты, я вижу, любитель, – заметил Бир.
– Есть немного, – скромно признался Боба. – Так вот, положил я на неё глаз и всё спроворил, как надо, но в самую решительную минуту – облом, да какой обидный!
– Не получилось? – спросил Пуся, не отрываясь от кружки.
– Это у меня? – фыркнул Боба. – У меня завсегда получается. И у неё получилось бы за милую душу. И посторонних никого, кто мог бы помешать. А всё одно – облом. Как разнесло нас, причём безо всякого волшебства. Да ещё так-то больно, словно палкой промеж ног.
– Понятно, – протянул Бир, усевшись поудобнее и нацедив с гвоздя очередную кружку эля. – Будем разбирать твой случай методом аналогий. Дирк, ты два дня тому, когда на постоялом ночевали, вроде бы к служаночке подкатывал. Было такое?
– Выше бери, – отвечал Дирк. – К хозяйской дочке.
– И как, обломался ты с нею?
– Вот ещё… У меня с этим полный порядок.
– Вот и хорошо. Теперь сравниваем два случая и ищем причину твоей, Боба, неудачи. Ну-ка, Дирк, платье у твоей молодки в клеточку было?
– Чтоб я помнил… Меня не платье интересовало, а что под ним.
– Ладно, проехали. А ножки полненькие?
– А то! Что я, кобель, кости грызть?
– Так, по второму пункту всё совпадает. Идём дальше. Коленки кругленькие?
– Не без того. До сих пор вспоминается.
– А поцарапанные?
– Вот ещё! Так я и позволю, чтобы кто-то моей зазнобе коленки царапал… Гладкие коленки были.
– Готово! Разногласица нашлась. Значит, тут и причина. И если ты, как там тебя – Боба? – не хочешь иметь в делах сердечных болезненный облом, остерегайся поцарапанных коленок. Чародеи Аррана полагают именно так.
За печкой согласно квакнула всезнающая хозяйка.
* * *– Милорды, пожалуйста, сюда.
Согбенная послушница отворила двери святилища, пропуская знатных гостей. Лишь многолетняя выдержка позволяла ей никак не выдавать своих чувств при виде странной пары, поскольку эти люди могли позволить себе очень и очень многое.
Великий маг Зан и курфюрст, имперский граф Арьер, в глазах послушницы бедного монастыря оба были вельможами, хотя Зан и не носил парчи, полагающейся придворному магу. А ходить вельможи могут как им заблагорассудится, в том числе и таким невозможным образом. Впереди шествовал сиятельный граф, левой рукой крепко ухвативший за бороду волшебника. Зан вышагивал позади, но с таким видом, словно не его тащат за бороду, а он ведёт графа на поводке.
С превеликим трудом пара уселась в приготовленные кресла, так что алтарь оказался подобием стола.
– Ещё раз дёрнешь за бороду, – прошептал Зан, – отрублю тебе руку, а что останется, живьём закопаю в землю.
– Сам же говорил, что рука не отцепится, будет висеть и вонять.
– Живой ты воняешь гаже.
– Взял бы лучше и отстриг свою бороду.
– Тебе жить надоело? Представляешь, какие магические завихрения начнутся?
– Я уже ничего не представляю. Таскаюсь за тобой, привязанный к твоей паршивой бороде, а чего ради? Скажи, зачем ты меня сюда приволок?
– Затем, что это единственный в империи монастырь, где регулярно готовят гювеч. В иных местах и знать не знают, что это такое.
– Я тоже не знаю.
– Ничего, попробуешь. Говорят, он особенно хорош с купатами. Это такие жареные колбаски.
– Сам жри свой гювеч!
– Непременно. Я уже заказал его на обед. А сейчас займёмся делом. Итак, бессмысленное, казалось бы, упоминание редкого кушанья привело нас в этот всеми забытый монастырь. И не только нас: настоятельница и старшие монахини, которые хоть что-то могут рассказать, увезены неведомо куда, судя по всему, представителями Арранской гильдии. Значит, мы на верном пути либо заблуждаемся вместе с гильдийским конклавом. Поскольку те, кто в курсе дела, беседуют сейчас с гильдийцами, нам осталось беседовать с незнающими, что само по себе интересно.
– Это ты беседовал на их тарабарском наречии. У них
